Тем не менее, не смотря на то что он ничего не знал об этом существе, он решил его выпустить. Просто чтобы освободиться. Он уже понял что именно его и охраняли соплеменники, включая отца. Зачем – непонятно, однако похоже что юноша своим приходом нарушит этот порядок вещей.

В поисках "темницы" из которой голос так просил его выпустить, Омари начал обходить комнату по кругу, все еще опираясь на стену. Через некоторое время он совершенно случайно наткнулся на какой-то стык, и в полутьмах наконец разглядел небольшие каменные створки. На них не было замка, защелки или еще чего-то, что могло сдерживать их открытие. Были лишь витиеватый рисунок, от одной дверцы до другой. Попробовав дернуть их на себя, и убедившись что они не открываются, юноша подумал что это не то что ему нужно, и хотел уже двинуться дальше.

Но голос был против. Он надавил на разум Омари с такой силой, чтобы тот понял что был не прав. После такого потребовалось несколько мгновений отдыха, однако вновь повернувшись, парень продолжил пытаться открыть створки, но они слишком сильно были прижаты друг к другу.

– Прерви линию!

Неожиданная подсказка еще раз чуть не убила его, но справившись с ней, он начал оттирать краску. Получалось плохо, ведь несмотря на древность, она очень хорошо держалась. Конечно, с помощью ножа, или еще чего-нибудь острого, можно было бы справиться быстрее, однако ничего такого при нем не было, а значит приходилось оттирать руками. Вскоре последняя линия оборвалась.

– Быстрее. Быстрее! БЫСТРЕЕ!

Взявшись за створку двумя руками, Омари со всей силы уперся ногой в стену, а руками начал тянуть на себя дверцу. Поддавалась она очень плохо, и к тому же была невероятно тяжелой. Все так же продолжал мешать таинственный голос, почуяв приближение свободы. Он желал её. И наконец, через бессчетное количество времени он ее получил – створка поддалась.

В эту же секунду на Омари упала вся тьма, которая только была в этом мире. Страх, ненависть, зависть, боязнь, тщеславие и невероятная боль – все это в один миг смешалось в нем. От переизбытка чувств он снова упал, вот только на этот раз он был уверен что не поднимется. Все воспоминания, даже самые, казалось бы хорошие и невинные теперь выглядели совершенно ужасными. Вся жизнь наполнилась тьмой, мгновенно стала чужой и бессмысленной. Хотелось ее прервать – лишь бы не чувствовать все это.

Между тем, даже не двигаясь он смог заметить то что он выпустил. Все было видно краем глаза, а вспоминая что все происходило в темноте, то было даже удивительно что он что-то разглядел. Но он был уверен в том что видел!

Перед ним стояла тень. Настоящая. Не та что возникает от солнечного света, а истинная, можно сказать первозданная. Омари не знал что это. Он не знал что оно здесь делало и почему оказалось взаперти. Но он знал что выпустил настоящего монстра. Монстра который его убьет! Тень стояла неподвижно, наслаждаясь долгожданной свободой. Несколько мгновений она продолжала ничего не делать, а затем обернулась к своему освободителю. Тот уже сжался в комок, и выглядел ужасно. Из глаз текли слезы, нельзя было пошевелить ничем, да и незачем. Он уже принял решение – язык потихоньку подавался вперед, как можно дальше за зубы. Он был готов откусить его и убить себя, лишь бы не терпеть все это.

– Спасибо!

Сказав это, тень повернулась и направилась прочь из комнаты. Ей был не нужен этот забитый юноша, а в благодарность за спасение она не стала его добивать. Он бы и так умер! Но вместе с ее удалением, уменьшался и порыв эмоций. Постепенно Омари становилось легче. И к счастью, момент потери сознания наступил раньше чем зубы успели стиснуться над языком, спасая тем самым юношу от смерти…

3. Совет Четырех

Город выглядел несколько замедленным. Несмотря на то что спать сейчас отправилось меньше половины людей, это все равно сказалось на видимости. Улицы прекратили походить на бурные реки, несущие потоки маленьких капель, рыночные улочки стали куда проходимее, а чинампы и вовсе почти обезлюдели – крестьяне всегда старались уходить на отдых в одно и то же время, ведь так было намного эффективнее и продуктивнее. В этом они сильно отличались от остальных жителей Солнечного предела.

Был в этом и еще один плюс – исчезли бедняки-воры, обкрадывавшие людей для поиска еды, которой у них не было. Чтобы творить свои дела, им нужна была толпа, и чем больше тем лучше, ведь никогда не знаешь в какой момент понадобиться скрыться. И что подходит для маскировки лучше как не огромное количество людей?

В то же время, на улицах оказались попрошайки. Спящие сейчас крестьяне, в минуты своего бодрствования отпугивали знать и богачей от прогулки. Люди высокого положения не слишком жаловали земледельцев, и редко давали им шанс на встречи, пусть даже и случайные. Но для просящих милости это было лучшее время!

Выделялись на всем этом фоне лишь воины. Засыпали тогда, когда хотели. Просыпались тогда, когда хотели. Ходили где вздумалось, рядом с кем попало и не взирая на положения. Этим-то уж точно на все было наплевать. Хотя сидящий сейчас на дворцовой скамейке, и взирающий на все это Тлатоани не мог не отметить что этим они ему и нравились. Своим безразличием к окружению.

И вот, со стороны прохода послышались шаги. Размеренные и спокойные, они, судя по всему, не предвещали беды или плохих новостей, отчего на душе стало легче. Через мгновение, чуть улыбаясь по-доброму, в сад вошел его племянник – Чимолли. Поприветствовав своего дядю и правителя, он попросил разрешения присесть рядом, и почти сразу же его получил. Чуть помолчав, он начал говорить:

– Так и знал что найду тебя здесь. Знаешь, дядя, ты довольно странный!

– Да?! – Тлатоани деланно удивился. Он слышал это почти каждый раз когда племянник находил его в таком состоянии. – И чем же по-твоему я странен?

– Да всё тем же! Ты часами сидишь здесь, и смотришь. На людей, на свой город, на его здания и все прочее…

– По-твоему я начинаю сходить с ума? – наигранно спросил он у него.

– О, ты придумал новый ответ на вопрос! Спустя сколько? Год? Два? – племянник еле сдерживал свои слова, чтобы не приведи Солнце, не нагрубить. К счастью, у него это выходило. – Ты попросил писаря помочь тебе?

Они посмеялись над шуткой. Обычный день теперь выглядел не так уж и обычно, благодаря мелочам. Однако, в этот момент Тлатоани почувствовал что-то. Что-то, чего не ощущал никогда прежде, но невероятно при этом знакомое. И неожиданно для себя, под действием этого чувства, он решил наконец рассказать Чимолли то что он хотел услышать уже давно.

– Хочешь наконец узнать зачем я здесь сижу?

Как и ожидал дядя, от такого предложения племянник впал в ступор. Первые секунды он наверняка размышлял – было ли это очередной шуткой. Однако, увидев очень простое и спокойное выражение лица правителя Союза племён, он понял что это не шутка, и придав себе пристойный вид, принялся слушать.

– Ты, как и остальные, все время думал что я сижу здесь чтобы смотреть на людей, город и все остальное. – Тлатоани выдержал паузу, для придания моменту важности – Так вот это неправда!

– Но, зачем тогда? Вряд ли тебя интересуют птицы или деревья, ведь ты можешь найти их у себя в саду, или приказать доставить прямо к тебе…

Молодой наследник, казалось, действительно был озадачен ответом. Его дядя рассмеялся. По-доброму. Почти по-отечески. И смех этот не был вовсе от того что племянник выглядел глупым.

– Надо же, ты перебрал все варианты, какие только можно было, кроме одного-единственного верного, находящегося у тебя под носом! – Чимолли все еще ничего не понимал, и тогда Тлатоани протянул руку к ответу на свой вопрос.

Молодой человек проследил за направлением конечности, прошелся взглядом через небесную гладь, и в конце-концов уперся им в точку, на которую ему и указывали.

Солнечная гора. Предания и легенды рассказывали о том как три бога, сжалились над умирающими людьми, и решили объединиться, чтобы спасти их. Они взошли на эту гору, стоящую в центре всех земель, и став едиными образовали Великое солнце. Вознесшееся над горой, оно освещало всю землю, даруя людям согревающий свет, и ни на секунду с тех не прекращало оно раздавать дары свои. Во всяком случае, так говорили легенды…