– Так, четвёртый шаг – встать посередине квадрата. Встал. Дальше – прочитать вслух следующее… Хм, наверно это самый сложный этап – прочитать эту белиберду. Интересно, что это за язык? Ладно, давай Джо, сосредоточься.

Слова были написаны на английском языке, но вот их значение не было понятно детективу. Джозеф пару раз прочитал фразу про себя, и затем решил повторить вслух.

– Инац но эгрэв оров. Ой, то есть оуров. А чтоб тебя, придётся заново. Инац но эгрэв оуров. Инац наммэд тахлау имров. Инац эму эгасап э… рех… рехто анров. Инац тэно эман Юдж… Юджерон, – почёсывая затылок Джозеф, запинаясь, дочитал до конца фразу и сунул листок в карман.

Детектив продолжал стоять в середине квадрата.

– Ну? – вопросительно он развёл руками. – Что дальше? Надеюсь, я не вызову какого-нибудь демона.

В пятом пункте значилось, что камни что-то «должны», а вот что – остаётся секретом. Они всё так же продолжали сиять красным светом, озаряя непонимающее лицо Джозефа. Он пощёлкал языком и вышел из квадрата.

– Чушь какая-то, – подытожил Джо.

Он собрал светящиеся камушки и положил их обратно в мешочек.

– Пожалуй, пора ложиться спать. Может с утра голова будет более ясная, и я придумаю, что делать дальше. Теперь надо спасать не только Брайса, но и мою девчушку.

*

Эдвард, придерживая Болэк за локоть, вёл её по камерному коридору полицейского участка. Один из арестантов, завидев красивую девушку нахально выкрикнул:

– Эй, шеф, подсади эту красотку ко мне! Уж больно скучные ночи за решёткой.

– Заткнись урод! – осадил его идущий рядом полицейский и что есть силы ударил дубинкой по решётке.

Брайс обомлел, когда увидел, как Одри Болэк подводят к его камере.

– Вот тебе соседка, – проговорил Эдвард. – Посидит с тобой, пока я не решу, что с ней делать.

Полицейский открыл камеру и Холт втолкнул Одри внутрь.

– В чём она-то провинилась? – возмущённо спросил Брайс.

– Мисс Болэк сама тебе расскажет, – ответил Эдвард и направился в кабинет.

Уже сидя за столом, он расстегнул рюкзак и начал выкладывать из него вещи. Больше часа ушло у Холта на изучение содержимого, но ни что не заинтересовало его. В гневе он скинул всё со стола, а рюкзак запустил в стену, тот попал прямиком в одну из застеклённых наград Рейнхарта, которая сорвалась с гвоздика и разбилась об пол.

Эдвард облокотился локтями о стол и зажал голову руками. Так он просидел довольно долго, омрачённый, поникший, без единой мысли в голове. Его привела в чувства трель телефонного звонка.

– Да, Марк, я тебя слушаю, – расстроенным голосом Холт ответил на телефонный звонок.

– Как у тебя дела, Эд?

– Ничего хорошего. Рейнхарта изловить не удалось, да и не нужен он мне больше. Рюкзак у меня, но он бесполезен. В нём одно никчёмное барахло. Может, ты меня порадуешь хорошими новостями?

– К сожалению нет. Мы проверили все базы данных – старик не покидал город, по крайне мере официально.

– Это тупик Марк. Это тупик.

– Да погоди ты отчаиваться, надо ещё раз всё хорошенько обдумать.

– Марк, прости, вторая линия, созвонимся позже.

– Хорош Эд, до связи.

Холт принял второй звонок.

– Да, мистер Уотсон.

– Ну что Холт, поймал ты Рейнхарта?

– Почти. Его не оказалось на месте, но я получил то, что хотел – рюкзак с уликами у меня.

– Хм, это хорошо. Ну и как результаты?

Эдвард не хотел говорить, что содержимое рюкзака бесполезно:

– Я пока не всё ещё посмотрел.

– Ладно, не буду тебя отвлекать, работай.

– Сэр, а что там с гигантом? Как поиски прошли?

– Операция уже подходит к концу, но эта тварь как сквозь землю провалилась. Наши агенты исползали все эти вонючие туннели, но никаких следов. Остаётся ждать, пока этот верзила снова обнаружит себя и надо быть готовым к этому. Холт, если мы так и будем топтаться на одном месте и к концу месяца не предоставим генштабу, хоть какой-то вменяемый отчёт о прогрессе дел, нас вышвырнут пинком под зад из «Виктории», ты меня понимаешь? Дело о гиганте с Третьей авеню оказалось серьёзным и оно набирает обороты.

– Понимаю мистер Уотсон.

– Так что ты не держи на меня зла, что я порой бываю резок в выражениях. Давай уже напрягись и разыщи Палмера. Удачи, агент Холт.

– Спасибо сэр, я не подведу.

Джеймс Уотсон сбросил вызов и положил телефон в карман пиджака.

Солнце село, фонари заботливо освещали безлюдную, оцепленную полицейскими улицу. Уотсон сидел в автомобиле, на месте происшествия, где последний раз видели гиганта. Джеймс взял с пассажирского сидения рацию и отдал команду к завершению операции, приказав своим людям подниматься на поверхность.

Агенты, словно муравьи, один за другим вылазили из канализации. Перепачканные, мокрые и злые они бранились, рьяно обзывая светло-серого гиганта, из-за которого им пришлось несколько часов бродить под городом в зловонных туннелях. Вскоре сотрудники «Виктории» неторопливо разбрелись по машинам и покинули место происшествия. Полицейские начали убирать ограждения, и улица начала наполнялась гражданскими.

Джеймс ехал в автомобиле с тремя агентами и расспрашивал их о поисках в канализации. Они утверждали, что кроме крыс и мусора, принесённого потоками дождя, ничего не видели. Один из мужчин не участвовал в разговоре, а равнодушно смотрел в окно автомобиля. Всё бы ничего, человек устал, и ему не хотелось разговаривать, только вот его глаза… Черные, будто сама ночь зрачки на белой радужке, смотрели в окно на проплывающие мимо неоновые рекламные вывески. Агент закрыл глаза, потряс головой и снова открыл, теперь они приняли человеческий вид.

– Ник, с тобой всё в порядке? – поинтересовался Джеймс Уотсон.

– Да, сэр, просто что-то разболелась голова.

– Конечно разболится, – включился в разговор водитель, – там внизу такая вонь, теперь ещё целую неделю от нас смердеть будет!

Машины «Виктории» ровным строем одна за другой катились по городу, направляясь в штаб.

*

Джозеф уже давно спал на диване в гостиной, который он отодвинул в другой конец комнаты, когда выкладывал квадрат из камней. Было темно, и лишь иногда свет от проезжавших мимо машин весело играл тенями на стенах. Рейнхарт ворочался, сон был беспокойным и он просыпался от малейшего шума с улицы.

На этот раз детектива разбудил непонятно откуда доносившийся шёпот неразборчивых слов. Джозеф приподнял голову и, щурясь, начал вслушиваться. Снова стало тихо, и Рейнхарт лёг обратно. Но только голова коснулась подушки, как шёпот донёсся снова. Детектив сел, и навострил уши. Теперь он отчётливо слышал сплетение отдалённых и совсем непонятных слов.

«Может это у соседей?» – подумал Джо.

Он начал ходить по комнате и пытался понять, откуда доносятся голоса.

– Будто снизу что ли, – предположил Джозеф, и, встав на четвереньки, поднёс ухо к полу.

В таком положении он начал перемещаться по комнате и прислушиваться к звукам. В конечном итоге Рейнхарт нашёл источник шёпота. В самом деле, он доносился снизу. Джозеф встал на ноги и заметил что стоит посреди того места, где находился квадрат из камней. И только сейчас обратил внимание, что ногам тепло.

– Что-то я не помню, чтобы у Одри были полы с подогревом. Да не уж то в нижней квартире пожар?– взволновался Джозеф.

Он поспешил к двери и когда покинул границы ранее обозначенной фигуры, ощутил, что пол под ногами уже имел обычную комнатную температуру. Рейнхарт вернулся обратно в середину – полы тёплые, ушёл – прохладные.

– Ничего не понимаю. И откуда этот раздражающий шёпот, аж бесит! Нет, снизу быть не может. Я точно помню, Одри говорила, что квартира этажом ниже уже давно пустует. Хм, надо всё равно проверить.

Джозеф обулся и удивился, как это Холт не заметил его ботинки, оставленные в коридоре.

– Тоже мне, сыщик, – язвительно произнёс детектив.

Рейнхарт схватил со столика ключи, оставленные Одри, и вышел из квартиры, после чего спустился на этаж ниже. Подойдя к двери, которая располагалась под квартирой Болэк, Джозеф постучал. Ответа не последовало. Он постучал повторно.