— А я и не сдаюсь. Просто мне хватает сил взглянуть правде в глаза. Понимаю, это очень тяжело принять, братишка, но война проиграна.

Эфрон развел руки в стороны и направился к выходу.

— Я так и думал, — промолвил он. — Герцогиня сделала тебя слабым, брат. Тот герцог, которого я всегда любил, умер, когда женился на этой распутной девице.

Карл проводил брата взглядом и с полным безразличием плюхнулся обратно в ванну.

— Не сердись на моего брата, дорогая, — сказал он.

— Он напуган. — Алекса вышла из-за ширмы и подошла к бадье. — Я тоже была напугана, пока ты не вернулся. Ему нужно время, чтобы смириться с поражением….

Посмотрев на своего мужа, герцогиня заметила, что Карл уже уснул.

— Вот тебе род Масур, — вздохнула она. — И как мне тебя на кровать перенести?..

***

Когда пришла беззвездная и безлунная ночь, твердыня уснула. Лишь герцогиня, гонимая своими мыслями, успела поспать днем, когда уложила любимого мужа. Она, вслушиваясь в храп Карла, смотрела в потолок, слушала какой-то скрежет в стене твердыни и пыталась заснуть.

Крысы становились частыми гостями в твердыни Оран. Куда же без них? Просто раньше герцогиня не вслушивалась в то, как они шуршали в стенах, проделывая себе проход за проходом, чтобы отыскать еды в любых уголках. Сегодня это шуршание не давало покоя.

Поднявшись с теплой постели, в которой крепко сопел муж, Алекса накинула халат поверх белой сорочки, прошла по холодному полу к ширме, примерила там тяжелые сапоги мужа и, не издавая лишнего шума, вышла из спальни в темный коридор.

Алекса сразу уловила терпкий и сладкий аромат — настолько знакомый привкус, что нельзя его не с чем перепутать. Многое герцогиня узнала, пока училась на хирурга. А запах, что витал в воздухе, очень уж был похож на медикаменты, которыми Алекса надышалась. С одним из ароматов герцогиня познакомилась у себя дома, когда ей было всего одиннадцать лет. Из-за этой акации она выпрыгнула из окна и этот терпкий запах нельзя перепутать. В воздухе витали и другие ароматы лекарств, которые очень часто используют хирурги во время операций.

Заподозрив что-то неладное, герцогиня прошла от двери своей спальни к лестнице, а оттуда спустилась на один этаж. Раньше твердыня Оран пустовала, но с приходом беженцев, каждая комната была занята. Людям ведь тоже нужно спать, поэтому Алекса и определила всех по комнатам — мужчин в казармы, детей в храм, а женщины спали в твердыне.

Алекса прошла по темному коридору, следуя за запахом, который становился все отчетливее. След привел в комнату, расположенную прямо под покоями герцогини, находящуюся этажом ниже. Старая дверь с ручкой-кольцом выглядела, как и все остальные двери, но была чуть приоткрытой. А сквозь открытую щель виднелась оранжевая полоса света. Кто-то зажег ночью несколько свечей. Приоткрыв эту дверь, герцогиня увидела источник света — несколько свечей, расположенных на маленьком столике перед большим креслом с высокой спинкой и подлокотниками. В этом кресле кто-то сидел — очень высокий человек, с длинными волосатыми руками, прикрытыми плащом с капюшоном.

— Кто здесь? — вполголоса спросила Алекса.

Незнакомец не ответил, а только подозвал волосатой рукой. Алекса пожалела, что забыла свой пистоль в спальне. Но любопытство так сильно завладело герцогиней, что она рискнула, вошла в пустующую комнату, прикрыв за собой дверь.

Комната выглядела заброшенной: старый стол, разбитые окна, гнилое кресло, в котором сидел неизвестный человек. Так же в углу стояла кровать со сломанной ножкой, склонившись на бок, а рядом с ней лежали старые сундуки: открытые, пустые, выглядящие такими старыми, что заросли паутиной. Несколько языков пламени, танцующих на свечах, освятили всю комнату, отогнали пустоту, но все еще не открыли лица незнакомца, скрытого под плотным плащом — таким, какие носят только зимой, чтобы не замерзнуть и не простыть.

— Вы находитесь у меня в гостях, — сообщила Алекса, склонив голову, чтобы увидеть лицо незнакомца. — Не знаю, кто вы, но лучше бы вам представиться и снять капюшон, пока я не приказала страже вас арестовать.

— В чем дело, племянница? — спросил до ужаса знакомый голос Орлана де Месса. Незнакомец скинул капюшон, показав свое уродливое лицо. — Не узнаешь меня, Алекса Холл?

Герцогиня ужаснулась, отступила на несколько шагов и рухнула на кровать, которая склонилась под хрупким весом напуганной девушки. Это вправду был Орлан де Месс. Выглядел Орлан так же, как прибыл в тот день, когда рассказал своей племяннице о драконе и своих странствиях. Слабый, усохший, страшный мужчина выглядел, как старая швабра, с заметными признаками седины в густых волосах и бороде. За исключением старости, которой хирург был награжден, Алекса заметила след, а точнее дырку от пули, выпущенную из пистоля. Орлан должен был быть мертв, но вот он сидит — жив и здоров, как будто бы этих пяти лет не было.

Орлан де Месс

— Ты мертв! — презрительно прорычала Алекса. — Я сама убила тебя в том подвале, где жил Сана!

— Как видишь… — Орлан повернул голову и скинул плащ, показав место из которого вылетела пуля. Затылок, если это можно так назвать, выглядел, как порубленный фарш, спрятанный под густой шевелюрой. — …я должен быть мертв уже много месяцев, но сижу перед тобой и даже разговариваю.

Когда пришло осознание происходящего, Алекса встала со старой кровати, поправила юбки и даже улыбнулась. Страх отпустил герцогиню. Орлан де Месс мертв, а раз на языке есть привкус акации, значит это галлюцинация.

— Ну и что мне делать? — спросила она спокойным голосом.

Орлан де Месс засмеялся.

— Девочка выросла и больше не боится. Похвально! Моя племянница выросла в прекрасную девушку, которую не напугает покойник.

— Я не твоя племянница, — все так же спокойно сказала Алекса. — Ты Орлан де Месс — трус и убийца, которого я убила. Раз уж меня накачали акацией, я должна лежать в теплой кровати, рядом со мной спит муж, а ты всего лишь сон. Точнее, ночной кошмар, с которым мне не о чем разговаривать.

— Раз уж все решили, может быть, выпьем вина? — Орлан де Месс сказал это в тот момент, когда в комнате загорелось еще больше свечей, а на столе появились кувшин с красным вином и два позолоченных кубка. — Угостишься воображаемым вином с нотками волшебства?

— Магии не существует, — присев на соседнее кресло, ответила Алекса.

— Драконов тоже нет, но ты стала рабыней одного из них. — Орлан де Месс наполнил два кубка вином. — Угощайся, любимая племянница.

Алекса пригубила кубок и отметила, что воображаемое вино, находящееся в её фантазии, имеет настоящий вкус любимого красного сорта.

— Я стала рабыней собственных страхов, дракон тут не при чем.

— Разве? — пригубив, уточнил Орлан. — Глупо спорить с собственным плодом воображения. Неужели Жак не учил тебя, как нужно бороться с наркотической зависимостью и передозировкой акацией?

— Учил, но моё сознание заперто в голове. Чтобы снова не упасть из окна, я, пожалуй, посижу в этом кресле, пока не приду в себя.

— И тебе не интересно, кто это сделал?

— Очень интересно, Орлан, но я не знаю, кому понадобилось накачать меня сильной дозой акации. А раз уж ты мой плод воображения, ответа у тебя нет.

— Вот тут ты не права.

Алекса поставила кубок на стол.

— Что ты имеешь в виду? — спросила она, сложив пальцы в замок.

— Понравилось вино? — улыбнулся Орлан.

Герцогиня посмотрела на кубок, поняла, что была в сознании, когда встала и дошла до этой комнаты, а полностью ушла в свои мысли, когда упала на кровать.

— Получается, я сейчас на самом деле нахожусь в этой комнате, — задумчиво сказала она. — Но на твоем месте сидит кто-то другой. Тот, кто меня накачал очень сильной дозой акацией.

— И тебе не страшно?

— Очень страшно, — призналась Алекса, — но я попала в ловушку, из которой смогу сбежать только тогда, когда пройдет действие акации. Может быть, прямо сейчас я умру, завтра утром моё тело найдут, а вечером похоронят. Этого не изменить.