Один из толпы поддержал протест:

-Да мы поддерживаем законные требования народного избранника.

-Хорошо, - согласился Иван, - будет вам и свобода, и новый электорат. Мы их всех из города привезли?

-Здесь из города и Порт-Катона. Работать не хотят. Только все требуют и требуют. Поганые людишки. Мы бы их прикопали давно, да ты не разрешаешь.

-Ты что, Седой, они же свободы хотят. Взять их, - неожиданно совсем другим тоном сказал Иван. - Отвезти в город, откуда привезли, и оставить там. Они хотели свободу, мы им ее предоставим.

-Оружие давать?

-Нет. У них слово – оружие. Вот пусть мутантам и проповедуют.

-Так их там сожрут сразу.

-За свободу надо бороться. И мы предоставим им эту возможность.

Тут же выскочили вооруженные люди, подогнали грузовик с клеткой и загнали туда всю оппозицию.

-Это правильно, я как старый, много поживший еврей, всегда говорил своей Сарочке: «Сара, весь бардак от демократии. Наплодили болтунов, а работать некому». Смотри, Зануда, как правильно с оппозицией поступили, отправили на свободу с чистой совестью. Они тут полдня дурака валяли, а у нас уже банк работать начал, - так говорил старый Шейлок своему новому другу.

Иван пропустил банкира и вошел вместе с ними в здание администрации.

-Хорошо обстановку подобрали. Правильно. И не надо себя ругать, что людей на смерть отправил. Я его еще по городу знаю. Если бы его к власти допустили, то всем бы нам новое место для жизни искать пришлось. Что касается эконмического устройства, то государственный капитализм. Никакого дикого рынка допустить нельзя. Иначе много умных и талантливых людей потерям. Меня, например. Какой из меня сейчас боец?! Сожрали бы меня, я бы и охнуть не успел. А сейчас мы экономическую жизнь наладим. У меня для Вас много сюрпризов есть. И друг-враг не обратился. И на него у меня план есть. Я тут с молодым человеком общаюсь. Он мне всё рассказывает. Очень способный молодой человек. Вы ко мне заходите на днях. Я вам свой банк покажу. Мы его откроем скоро. Особенно депозитарий.

Вечером Седой уже показал Ивану план вывоза женщин на природу.

-Может, что полегче им предложить. А то баб заставим таскать кирпичи.

-Нельзя, Седой, нельзя. Стикс требует, чтобы мы на грани фола жили. Мне вообще кажется, что Улей над нами какой-то эксперимент затеял.

-Ты тоже Стикс обожествляешь?

-Не совсем так. Мне кажется, нам жизнь дана, пока мы интересны Стиксу.

-А мораль?

-Для вечности мораль трудно найти. Взгляды у Стикса не человеческие.

-А что нам остается?

-Жить… Наш проект не завершен. Стикс не угрожает нам пока ничем. Даже плюшки побрасывает. Я и сам иногда думаю, что из нашей затеи выйдет?

-Почему ты думаешь, что Улей нам помогает?

-Нам самим интересно жить, строить, в рейды ходить. Как только интерес исчезнет, как только наша энергия будет уходить в песок, Стикс сметёт нас, как шахматные фигуры с доски.

Иван шёл домой. Его ждала жена. Его ждал завтра трудный день. И он тоже ждал новых вызовов и хотел продолжать бороться за свою жизнь и за жизнь близких ему людей. Жизнь продолжалась даже на Стиксе.

Ведь у них впереди целая вечность…