Этот запах сводил с ума. Ярость рвалась откуда-то изнутри. Хотелось впиться зубами в нежную кожу шеи, растерзать, разорвать, искусать юное тело, схватить омегу и больше никогда не отпускать, чтобы он больше не мучил его своим одуряющим ароматом. Альфа с трудом себя сдерживал. Член у него уже болезненно стоял колом, и парень ёрзал, стараясь хоть немного поправить его положение в штанах, чтобы не было так больно, да так, чтобы отец этого не заметил, который на мгновение отвернулся на охранников, стоявших чуть позади них.

Омега звонко смеялся и наравне с альфами гонял мяч, его взгляд скользил мимо юного альфы, не задерживаясь на нём. Подростка это очень злило, ведь он хотел, чтобы омега смотрел только на него. Альфа перевёл взгляд на запястье парнишки и сначала не поверил своим глазам: у того не было штрих-кода — того самого, что позволял жить человеку полноценной жизнью, подтверждая в нём гражданина общества. Парень стал следить за рукой брюнета, высматривая и лишь сильнее убеждаясь в том, что он не ошибся.

— Отец, — парень схватил за рукав дорогого пиджака мужчину, который уже несколько минут украдкой смотрел на своего сына, — у того мальчишки, — он указал рукой на заинтересовавшего его омегу, — нет штриха.

— И что? Для этих мест ничего удивительного, родители не могут позволить себе выкупить штрих-код для третьего ребёнка.

— А как они вообще в таком случае позволили себе родить лишнего человека? Они что, не понимают, к чему ведут эту планету? Как же их социальная ответственность?

Старший альфа отрицательно покачал головой.

— Ричард, все имеют право на жизнь. Я привёз тебя сюда специально, чтобы ты посмотрел, как живут люди за чертой бедности. Наша задача сделать для них мир лучше.

— Если они к этому сами не стремятся, зачем нам это делать? Пусть отрывают свои задницы и идут работать, а не плодят нищету, — юный альфа говорил сквозь сжатые зубы — он больше не мог вдыхать этот одурманивающий аромат, доносящийся со стороны омеги.

— Ты думаешь, они не работают? — отец внимательно наблюдал за сыном, который упорно смотрел на поле, где продолжалась игра. — Работают. Многие зарабатывают себе на жизнь и жизнь своей семьи тяжким трудом.

— Зачем им вообще семьи? Надо запретить им рожать. Бедность плодит такую же бедность.

Старший альфа ещё что-то говорил, но Ричард уже не слушал — он смотрел только на заинтересовавшего его омегу. Тот громко кричал и скакал по полю, как маленький ребёнок, радуясь забитому мячу. Омега кинулся в объятия двум альфам — парню и девушке, которые были явно старше него. Ричард сжал кулаки ещё сильнее, тихо зарычав, сделал шаг в сторону обнимающейся троицы. Он еле сдерживал себя, чтобы не кинуться на двух альф и не перегрызть им глотки. Альфа мог это сделать, никто ему не помешает — скоро он станет сильным альфой, ещё сильнее, чем его отец.

— Прошу, давай заберём того омегу, что без штриха, — Ричард опять схватил старшего альфу за рукав дорогого пиджака. — Нас никто не остановит, ведь мы сможем это сделать. Закон это разрешает, его не станет искать полиция. Давай его заберём?

Молодой альфа лихорадочно хватал ртом воздух и был очень возбуждён, он повернулся к охране, сделал жест подойти и снова обратил свой взгляд на поле. Джозеф Уилсон молчал, внимательно смотря на сына, потом перевёл свой взгляд на темноволосого парня, за которым так внимательно следил Ричард. Омега эмоционально разговаривал с двумя альфами, размахивая руками и весело смеясь, те же лишь одобрительно улыбались и похлопывали его по плечу.

— Риччи, — начал было отец, но был грубо прерван.

— Я просил так меня не называть, — тихо, сквозь сомкнутые зубы проговорил юный альфа.

— Хорошо. В детстве тебе нравилось это сокращение твоего имени.

— Это было давно. Я уже не ребёнок.

— Я понимаю… — Джозеф перевёл взгляд на поле: игра закончилась, многие сидели прямо на земле и пили воду. — Ты говоришь, что им надо запретить рожать детей, — альфа указал рукой в сторону поля. — А что, если среди них окажется твоя Истинная пара, что ты на это скажешь тогда?

Ричард, не отрывающий взгляда от темноволосого омеги, вздрогнул всем телом. Страшная догадка поразила его. Он сделал шаг назад, рассеянно смотря на парней и девушек, многие из которых уже заметили двух альф и их охрану, и теперь кто искоса, кто в открытую разглядывал их, но заинтересовавший его омега на Ричарда так и не смотрел — он собирал свои вещи и явно намеревался уходить вместе с двумя альфами, с которыми до этого обнимался.

— Тогда я предпочту остаться один, без Истинного, — Ричард посмотрел отцу прямо в глаза.

— И лишишь себя возможности на счастливую семейную жизнь.

— Лучше без пары, чем прожить жизнь рядом с одним из подобных, — Ричард указал рукой на расходившуюся молодёжь.

— Как так получилось, что я воспитал такого жестокосердечного сына?

— Просто тебя никогда не было рядом. Вечно работа и благотворительные фонды. Ты старался сделать жизнь лучше для всех, но только не для меня.

Юный альфа уже кричал, привлекая внимание окружающих людей. Он тяжело дышал.

— Это неправда. Давай об этом поговорим дома.

Джозеф повернулся к подошедшим охранникам, сделал жест рукой, что они готовы уезжать. Он подтолкнул сына к машине. Ричард поддался на уговоры отца и пошёл в сторону автомобиля. Обернулся уже почти у самой двери машины и встретился с тёмными глазами того омеги. Альфа повернулся к нему и зарычал, не скрывая своей злости и обиды, всем своим видом показывая, что он настроен агрессивно. Брюнет что-то испуганно заговорил, сделал шаг назад, прячась за спинами альф, что стали свидетелями всей сцены. Парень и девушка вышли вперёд, пряча своего друга. Зарычали, приготовились к схватке с альфой по статусу выше их и явно сильнее, пусть он по возрасту и младше. Ричард кинулся вперёд, желая вцепиться клыками в первую попавшуюся шею, — ему было всё равно, кого убивать первым, но он доберётся до желанной добычи, чего бы это ему сейчас ни стоило. Инстинкты кричали только об одном: омегу надо забрать, присвоить себе, впиться зубами в загривок, пометить, оставить на нём запах, а если этого не получится, то растерзать, разорвать на части, чтобы он никому не достался.

Ричард успел сделать только несколько шагов вперёд, прежде чем его остановили сильные руки охранников. Он зарычал на них, вкладывая в этот рык всю свою силу, но сильные зрелые мужчины-альфы проигнорировали его. Сейчас они выполняли приказ сильнейшего, и им совершенно не важны битвы альф за омег.

— Успокойся, сын, — спокойно сказал Джозеф.

Молодой альфа резко вырвался из рук охраны. Тряхнул головой, прогоняя наваждение и принимая решение старшего альфы. Тяжело дыша, он направился к машине. Ричард прилагал немалые усилия для того, чтобы не смотреть в сторону омеги. В его душе бушевал ураган эмоций, они бились и требовали выхода, но он смог преодолеть себя. Сел в машину и, лишь когда за ним захлопнулась дверь и за затемнёнными окнами его невозможно было разглядеть, он посмотрел на брюнета, который стоял на том же месте, прижимая руки к груди. Автомобиль тронулся, увозя альфу от самого желанного в мире омеги.

Стивен и Саманта, как обычно, что-то не поделили и теперь шумно спорят. Папа-омега грустно на них смотрит, присев на диван, на коленях у него лежит рубашка, которую он только что зашивал.

— Ты на него глаз положил! Не смей подходить к Эндрю, он мой! — кричала сестра.

— С чего ты взяла, что он мне интересен? — Стивен подошёл ближе к девушке и приобнял её одной рукой. — Тем более для сестры какого-то омеги мне совсем не жалко. Бери. Пользуйся.

— Он тебе не вещь! Ты не можешь им распоряжаться! — она гневно скинула руку брата со своего плеча.

— Ты не переживай, я не жадный: поиграю и отдам.

Стивен весело рассмеялся, когда Саманта накинулась на него, стараясь сбить с ног. В нашей маленькой квартире это выглядело нелепо и совсем неуместно — они так всё в комнате посшибают и переломают. Дальше я смотреть на их концерт не стал — никогда не поймёшь, когда они шутят, а когда говорят серьёзно, — вышел на балкон, заваленный всяким ненужным хламом. Когда-то родители его застеклили — это было ещё до рождения близнецов и они могли себе это позволить; сейчас денег не хватает даже на то, чтобы перекрасить рамы, пластик выглядит весьма потрёпанным, кое-где имеются глубокие царапины. Высовываюсь в окно, вдыхаю ещё по-летнему тёплый воздух. Сегодня на улице хорошо. Осень неспешно вступает в свои права. На деревьях тут и там можно увидеть листья, окрашенные в жёлтый цвет. Лёгкий ветер мягко качает крону молодого ясеня, расположившегося прямо под нашими окнами. На немногочисленных клумбах зацветают осенние цветы, даря проходящим мимо людям приятный аромат. Солнце ярко светит, и даже не ощущается привычный запах гари, доносящийся с помойки.