– Заходи.

Чарли зашел, и увидел раскрытый ноутбук с каким-то текстом. Пробежась глазами по тексту, он понял, что это какое-то художественное произведение.

Через десять минут Джули вышла одетая и обутая, с хвостом вместо пучка на голове.

– Что ты пишешь?

– Да, так, издаюсь в одном журнале каждую неделю. Допоздна работала. Деньги же нужно откуда-то брать.

– Это рассказ?

– Да.

Она достала из красного кухонного шкафчика стаканы с крышками для кофе, и спросила у Чарли, будет ли он. Он ответил, что будет. Джули сделала два кофе, закрыла крышками, и протянула один Чарли. Когда они вышли из дома, Чарли сделал маленький глоток и сказал:

– Вкусно.

На улице было прохладно и тучно, в воздухе чувствовалась влажность. Можно было увидеть, как над лесом повис густой туман. Это, к слову, была обычная для Бентона погода.

Они взошли на холм, а потом, начали медленно спускаться к трассе, чтобы поехать на автобусе к дому Коди. Расплатившись, они сели на сидения рядом друг с другом. Джули села у окна и стала смотреть на пышущий зеленью лес.

– Я, полагаю, ты еще ничего не решила? – спросил Чарли.

– Что? А, ты про это… Я решила оставить их. В конце концов, мне же должно было когда-то наскучить.

Спустя минуту молчания, она сказала:

– Мисс Анвис, наверное, была тебе очень дорога. Ты прям потерял весь свой пыл.

– Я не потерял пыл, я его убавил.

– Нравится кофе?

– Если бы этот кофе был человеком, я бы привел его домой и трахнул. – Он сделал последний глоток.

Джулия засмеялась.

– Есть еще какие-то увлечения, которые ты от меня скрываешь? – спросил Чарли.

– Я на барабанах играю.

– Вау!

– А у тебя?

– Только рисование и иногда я готовлю печенье. Но это так, не то что бы хобби.

– Покажешь картины?

– Когда приедем домой.

На улице сверкнула молния, за ней – послышался гром.

– У тебя есть зонт? – спросила Джулия.

– Нет, но есть ноги. Там недалеко от остановки, просто побежим.

Так они и сделали. Выйдя из автобуса, они помчались к дому Коди. Он был сделан в английском стиле, миссис Харви очень его любила. По стенам расползался плющ, а перед домом на чудесной лужайке вдоль левую сторону зеленой изгороди росли яблони. А на правой стороне расположилась маленькая белая открытая беседка с причудливым кофейным столиком и стульями.

Дома у Коди никого не было, поэтому обошлось без неловкостей перед родителями, и они быстро поднялись в комнату на верхнем этаже. Она тоже была выполнена в английском стиле, но над кроватью висело одно единственное яркое пятно, пожалуй, из всего дома, и это был портрет Коди от Чарли, который он нарисовал ему ко дню рождения.

– Красиво. – сказала Джулия. – Это ты?

– Да. – ответил Коди. – Чарли нарисовал.

Они сели на ковер, постеленный на пол, и Коди достал стопку каких-то бумаг.

– Я распечатал это у папы в кабинете, пока он не видел. Если он об этом узнает, мне влетит по первое число. – Чарли и Джулия смотрели очень внимательно. – Здесь вся информация о деле мисс Анвис, которую им удалось добыть.

Ребята начали рассматривать и читать документы.

– А вот это любопытно… – пробормотала Джулия. – Здесь сказано, что убийца отправил письмо твоему отцу на следующий день. Анонимное.

– Там есть текст этого письма? – спросил Коди.

– Да, сейчас.

Джулия зачитала текст.

– Вот же мразь! – воскликнул Чарли. – Ему еще и смешно!

– В конце написаны инициалы. Они идут в алфавитном порядке. Это очень странно… – сказала Джулия. – Да и само письмо какое-то странное.

– Слушайте, мы же не собираемся расследовать это дело? – занервничал Коди. – Я позвал вас просто обсудить…

– Но почему нет? Что нам будет? – спросил Чарли.

– Расследование в тайне от полиции уголовно наказуемо. – сказала Джулия. – Но с другой стороны, что нам будет, если никто не узнает?

– Вы забыли, что у меня отец – шериф?!

– Коди, пожалуйста. Хотя бы набросаем, кто это мог быть. – попросила Джулия.

Коди замялся, но в его смятении проглядывались частички податливости, и девушка решила этим воспользоваться. Она коснулась его руки и медленно произнесла:

– Никто не узнает.

– Хорошо. – сдался наконец Коди. – И что, мы будем допрашивать кого-то?

– Нужно делать это ненавязчиво, чтобы никому не пришло в голову, что мы проводим расследование. – сказал Чарли.

– Стойте, не торопитесь. – прервала их Джулия. – Инициалы. Наверное, нужно искать человека с такими инициалами.

– Но как мы это сделаем?

– У нас в школе есть люди, чье имя начинается на А, а фамилия – на С?

– А что значит В? – спросил Коди.

– Наверное, второе имя. – ответила Джулия. – Или первая фамилия.

– Вспомнил! – сказал Чарли. – Адам Кертис. Он в футбольной команде, и тупой как пробка, он не поймет зачем мы с ним говорим.

– Но как мы к нему подберемся? Это же будет странно, если мы вот так – внезапно заговорим с ним. – спросил Коди.

– Вообще-то, есть один способ… Но после него вы останетесь у меня в долгу до конца жизни.

Тем временем, инспектор Смит и Шилдс опрашивали людей. Среди родственников мисс Анвис им удалось найти только двух ее детей: сына Дэниэла и дочь Роуз.

– Итак, мисс Анвис, вы говорите, что ваша мать была законопослушной женщиной. – начал Шилдс. – Мы проверили, и это чистая правда. Дальше, вы говорите, что у вашей матери не было других партнеров, кроме вашего отца. Все верно?

– Я не говорила, что у нее совсем не было других партнеров. Я сказала, что она не состояла в серьезных отношениях после его смерти. Может быть, она и встречалась с кем-то, но максимум – пару месяцев. Она не могла ужиться с другими мужчинами.

Инспектор Смит стоял у камина и водил пальцем по пыльной осиновой полке, не привлекая к себе внимания. Он заметил арфу, стоящую рядом с камином на полу, и дернул одну струну пальцем. Роуз обратила на него внимание.

– Скажите, ее потенциальные партнеры могли затаить на нее обиду после… Партнерства? – произнес он наконец.

– С чего бы им это делать?

– А это уже вы мне скажите, юная леди. – Инспектор казался суровым и строгим по-сравнению с детективом. Он одевался так, будто сбежал из романов тридцатых годов прямиком в реальность. В тот день на нем был серый классический костюм. Из нагрудного кармана торчали маленькие карманные часы.

– А что я вам скажу, если ничего не знаю? Мы с мамой-то не особо общались.

– Ваша мать была художницей, так? – мягко спросил Шилдс.

– Там стоит арфа, вы играете на музыкальных инструментах? – тут же спросил Смит.

Вместе они напоминали хорошего и плохого полицейского.

– Отвечаю на первый вопрос: да. И на второй вопрос: тоже да.

– Почему вы не пошли по стопам матери?

– Я не увлекаюсь ни музыкой, ни рисованием слишком сильно. Я работаю лингвистом, и не хотела быть художницей, потому что художником много не заработаешь. Мама была небогатой, ей помогала в основном, я. Потому что мой братец тот еще ублюдок.

– Последний вопрос, мисс. Где вы находились позавчера в период времени от двух часов дня до четырех часов вечера? – спросил Шилдс.

– Я работала.

– Можно поподробнее?

– Я сидела в сером офисе и переводила тонну скучных текстов. Так яснее?

– Да, весьма доходчиво. – ответил Крейг, вставая с места и собираясь уходить. – Извиняемся за беспокойство.

Когда инспектор и детектив вышли за пределы двора младшей мисс Анвис, Шилдс сказал:

– А она не очень-то приятная.

– Она переводчица. – сказал Смит. – Представляешь, какая у нее нагрузка на мозг? Ей не до любезностей. Не зацикливайся на приятных людях, Крейг. Приятность – далеко не лучшее качество в человеке.

– Да, вижу. – закатив глаза, ответил Шилдс.

Они прошлись до машины, сели в нее, а затем, инспектор завел мотор и выехал на трассу.

– И все же, – начал Смит, – Зачем кому-то понадобилось убивать обычную женщину средь бела дня? Есть же куча других людей с фамилией на букву А.