Второй круг Ада.

Я не сумел пробиться к Люциферу сразу. Он словно специально избегал прямого поединка со мною, выжидая, пока я устану. Не удивительно. Такая тактика стара, как мир.

Зато меня теснили со всех сторон его верные слуги, что подобны преторианцам, стоящим насмерть за своего императора. Смерть и была тут. Витала рядом: в звоне мечей, в пробитых щитах и латах, в кровоточащих ранах, в чёрной магии проклятий, что сыпались со всех сторон, успевай только уворачиваться и защищаться, в надежде спасти свою драгоценную шкуру. Кому-то повезло больше, кому-то нет. На войне, как на войне.

За теми, кому удача не спешила улыбнуться, прилетели серые, огромные грифы Инферно, с человеческими черепами, вместо птичьих голов. Они медленно кружились над нами, в изменчивой алой выси, прибыв к полю брани, со всех кругов Ада. Настоящие стервятники! Они не брезгуют ни чем, но более всего ценна для них последняя энергия умирающих, пока те не исчезли, став частью Мироздания, или частью Преисподней. Грифов влекло сюда, ибо птицам неважно кто ты – бес, человек или посланник Света. Они всегда слетаются, когда чувствуют падаль, оглашая округу своими сиплыми криками.

Мой найтмар, что мчался во весь опор, оступился, а потом и вовсе упал, захлебнувшись кровавой пеной хлынувшей изо рта. Бока коня и грудь были изранены, но дело довершило колдовство Мефистофеля брошенное животному под ноги. Я чудом не перелетел через луку седла, когда найтмар рухнул, но всё же, в последний момент, мне удалось сгруппироваться и соскочить в сторону. После этого Владыка Тьмы исчез из моего поля зрения. Пусть! Я всё равно его достану, потому что решимость моя не знает пределов: пеший или конный я обязан достичь своей цели, просто теперь будет труднее к ней прорубаться.

Шестеро противников, что преследовали меня прежде, теперь разом ринулись на меня, обнажив мечи и ощетинив иглами шкуры. Слепая ярость! С ней справиться так просто! И шестеро прихвостней Люцифера остались без голов, а я продолжил путь свой к славе или поражению.

В какой-то момент, в пылу баталий, когда адреналин кипит в крови и ты не чувствуешь боли от полученных ран, мы оказались спина к спине с Габриэлем. И обернулись оба разом, занеся друг над другом, своё оружие для удара.

Падший ангел и демон по рождению. Мы были братьями, ведь как сказал когда-то сам Габриэль: «у нас одна кровь». В эту секунду, глядя друг другу в глаза, мы лихорадочно решали, что же делать дальше, ведь он и я – по разные стороны баррикад. Убить врага? И каждый бы сделал то, что должен.

— Обернись! — Габриэль оттолкнул меня в сторону и крик его утонул в шуме сражения, а сам он исчез точно также, как и Люцифер. Бесследно.

Однако… я поднялся с колен, опираясь на клинок из воронёной стали, думая о том, что брат спас мне жизнь, хоть я ему и враг.

Губернатор неприступного Дита – отец мстительной гидры – Гери Ойл, метнул в меня своё проклятье, что разрывает на куски любого, кто окажется на его пути. А Габриэль не дал свершиться праведной мести, презрев законы Талиона. Святое благородство! Святая простота! Как глупо…

Безмолвный вопрос, но полный сожаления: «Зачем?» – остался без ответа, а я вернул с лихвой губернатору его «подарок».

_______________________________________________________

Абигор* — Великий Герцог Ада, появляется в образе прекрасного рыцаря на крылатой лошади, несущего копьё, знамя и змея. Стоит во главе 60 легионов Ада. Знает все премудрости ведения войны, обладает даром пророчества. В отличие от большинства демонов, очень симпатичен внешне. Повелитель ветров.

Аut cum scuto, aut in scuto** — (лат.) со щитом или на щите.

Найтмары*** — «Ночная кобыла - night mare» является синонимом ночных кошмаров в старославянском и английском языках, своими корнями далеко уходит в античную Грецию. Богиня Деметра являлась ночным путникам на перекрестках дорог в образе вороной кобылы.

Abyssus abyssum invocat…**** — (лат.) Бездна взывает к бездне.

========== История пятнадцатая. По заслугам воздастся вам! ==========

Второй круг Ада.

Так близок и прекрасен сладостный момент, которого я ждал, если не всю жизнь, то большую её часть. И вот, полон решимости и злобы, я прорвался через заслоны архидемонов-защитников Владыки Ада, чтобы попытать свою судьбу.

Что ждёт меня?

Но тот, кого я увидел пред собой, заставил мою разгорячённую битвой кровь, похолодеть. Мгновенно. Теперь холод исходил не только от меня самого, как сопутствующая часть силы… Он был во мне. Внутри. Тёк в моих венах, сочился из отвратительной раны на боку, из мелких порезов и ссадин, полученных в бою…

Я – зима. Я – смерть. Смерть всегда шла рука об руку со мной.

Последнее испытание ведь должно быть? Испытание чего? Веры? Стойкости? Боли? Ха! Какая нелепая ересь!

Всего вместе. Здесь у меня будущего нет, но и равных мне тоже. Я бессчётное количество раз сгорал в огне собственных страстей и погони за властью, однако мне всегда удавалось сыграть ва-банк. Но не сейчас.

Я смотрел в бездну глаз, таких же, как и мои собственные, держа оружие на изготовку и пытался решиться на один судьбоносный удар, который перечеркнёт всё прошлое. Конечно, всё было не так просто, как казалось.

Отец никогда не любил оставаться в долгу. В нашей игре пешка не бьёт короля, но пути назад, в любом случае, уже не было. Я слишком далеко зашёл в своём противостоянии.

Остин. Октябрь 2013 года.

Настя мечтала скрыться от ужаса, что довелось ей увидеть этой ночью. Поэтому она бежала. Как можно дальше. Прочь от проклятого места – догнивающего свои дни, деревянного строения бара «Сломанная спица». Не зря его обходили стороной все живые существа.

В страхе, помощница твердила себе, всю дорогу, лишь одно: «чудовище, чудовище…»

Ноги не слушались её, но девушка упрямо продолжала свой путь. Да и кто бы не испугался, если бы Ад разверзся у вас под самым носом?

— Зачем смертная монстру? Вассаго говорил правду и Гери Ойл тоже… за это они и поплатились. Блэкхарт убил бы и меня, точно также как других, или изуродовал, как Исабель… боже! Прости меня… — Настя споткнулась о сухой корень дерева, которое торчало корягой, и который она не заметила, едва не растянувшись на земле. — Чёрт бы вас всех подрал! — Опрометчиво проклинать Небеса и Ад, особенно если знаешь, что и те и другие существуют. Как стол в гостиной или комод в спальне. Сравнение не очень удачное, зато наглядное. Мистер Пратчетт грешил таковыми. Значит и нам можно. — Блин… — Только теперь, замерев и слегка отдышавшись, помощница сообразила, что находится неизвестно где и в гордом одиночестве. — Пропустим подробности, — Настя попыталась определить своё местонахождение хотя бы приблизительно, — город-то какой? Ну, или страна… если уж на то пошло.— Жалобно выдохнула, снова оглядевшись по сторонам: огни автострады и пылающие Врата, остались далеко позади и в данный момент, освещали небо на востоке алыми отсветами, служа сомнительными, но всё же ориентирами. — Вдруг всё успокоилось?

Девушке не хотелось возвращаться назад, в это жуткое место, но мысли о холодных ночах в пустыне и странный шорох в темноте, что была впереди, заставил её развернуться на мысках ботинок. Она даже похвалила себя за то, что никогда не любила каблуки и не одевала их на работу.

«На шпильках далеко не убежишь» — дедушкин завет, но он пришёлся так кстати…

— Мечусь как заяц загнанный! — Настя вспомнила бездну глаз, что смотрели на неё совсем недавно, заставив трепещущее сердце сжаться в маленький комочек. — Или всё это было давно? Сколько же времени прошло? Сколько? Час? Полчаса? — Слёзы сами потекли по щекам, оставляя тёмные дорожки от растекшейся туши. — Ты спас меня, а я отдала тебе свою душу взамен. — Всхлипнула, — и сердце в придачу… что… что мне делать? Я так сильно запуталась! Твой мир пугает меня тем, что он реален. Тем, что он существует рядом с обыденностью, столь привычной для меня…