— Да, но… — девушка засомневалась в правильности происходящего.

— Что?

— Мне немного страшно. Как бы тебе сказать… — Настя покраснела, я чувствовал её стыдливость даже в полумраке комнаты. — Я очень хочу этого, — извиняясь, замялась, — просто случилось так, что ещё до нашего знакомства меня избили и изнасиловали два приятеля того парня, с которым я встречалась на тот момент. Я о нём упоминала, когда мы были в баре. Этот козёл просто стоял и смотрел — выпалила нервно, отвернувшись. — Не смертельно, но с тех пор я стала законченным социофобом, у которого никак не клеятся отношения с противоположным полом. Я боюсь повторения. Боюсь, хотя пыталась несколько раз переступить через себя. Прости…

— Вот как. Теперь мне более или менее всё ясно, — взять расстроенную Настю за руку и увести в глубину спальни, к постели, не составило особого труда. — Я не стану к тебе приставать, если ты этого не захочешь, — тусклый ночник осветил обширную комнату, убранную в винтажном стиле, где преобладали белые, чёрные и зелёные тона. — Ложись спать. Утро вечера мудренее, так у вас говорят?

— Так. Ты очень хорошо знаешь русский. Спасибо за понимание, Макс, — выдохнула девушка, присаживаясь на край кровати. Непогода за окном, казалось, только набирала обороты.

— Ванная прямо и направо.

2009 год. Москва.

— Привет, ребята! — Настя поспешно вошла в комнату, в которой играли в покер Дима и его приятели — Олег и Денис. — Заканчивайте, а то скоро придут Димкины предки. Обещали заглянуть в гости.

— Хрен там, — подал хриплый голос Дима. Девушка встречалась с ним около года и всё чаще жалела о знакомстве. — Чё так рано припёрлась? — картёжники были изрядно пьяны. — Свалила с работы что ли?

— Ты охренел? Как ты со мной разговариваешь? — возмутилась Настя, переходя на повышенный тон. — У меня сегодня выходной. Специально взяла, чтобы прийти к тебе и убраться перед приходом твоих родителей. Хотела ещё ужин приготовить, но как видно тебе по барабану.

— Настюха, ты чё такая злюка? — Олег поднялся с табуретки, на которой восседал до этого и, шагнув к девушке, растянул губы в гаденькой улыбочке. — Иди сюда, красавица.

— Иди нахрен, кретин! — Настя попыталась оттолкнуть парня, но тот схватил её за руку и притянул к себе, обдав перегаром:

— Не ломайся, чё ты?

— Дима! — в отчаянной попытке вырваться, девушка начала звать своего приятеля, которому было абсолютно наплевать на мольбы подруги. Даже наоборот, он с любопытством наблюдал за тем, что делает Олег. — Убери этого придурка от меня! Сию минуту убери! — она заплакала, когда парень, что удерживал её, сунул под блузку свои лапы и начал мять её груди.

— Какая аппетитная сучка!

— Ты пьян, немедленно отпусти меня! — она попробовала брыкаться интенсивнее, но тем самым только спровоцировала остальных. — Нет!

— Сейчас, сейчас, — Олег держал Настю, заломив ей руки за спину, а Денис рвал на девушке одежду. — Ты надолго запомнишь, маленькая тварь! Будешь потом бегать собачонкой и ещё просить! — он ударил всё ещё сопротивляющуюся, плачущую Настю по лицу. — Заглохни!

Денис стянул с себя штаны и резким движением вошёл в распростёртую на смятом пледе дивана девушку:

— Нравится тебе, сучка? Нравится? — приговаривал он, несколько минут спустя, входя глубже с каждым толчком. — Я же чувствую, как ты потекла, шалава!

Потом пришла очередь Олега. Он проделал всё то же самое, утоляя свою похоть, насилуя и унижая, причиняя боль.

_______________________________________________

Ханаан* - в переводе с ивр. слово kĕnaʿan, означает «страна пурпура».

========== История десятая. Мне страшно. ==========

2012 год. Москва.

Среди раскатов грома, заинтересовавшись Настей и её судьбой, я не заметил, как пришли двое отмеченных символом Астарота. С ними печать — эмблема моей власти, созданная совсем недавно. Её из хитрости признал Мефистофель. Признал! Моей клятвы верности и подчинения не требовалось… Ненавистный знак, с помощью которого мною можно управлять, как и другими… Владыка Тьмы как всегда нашёл лазейку.

Ночной разгул стихии был неслучаен.

Много слов, много энергии — большой город… два года напрасно потраченного времени. Я просто упустил стражей из виду, хотя мог бы и почувствовать! Для них же всего лишь дело времени найти беглеца и призвать к ответу. Для меня — periculum in mora*.

Люцифер обнаружил мой след, когда я намекнул Жанне, что представляю собой на деле. Мгновенье, и отец уже в курсе всех дел, потому что обратил свой взор в нужную сторону. Проклятье!

Я всегда считал, что идея создания Призрачного Всадника… Гонщика, да как угодно, посетила моего папашу в тот миг, когда он осознал, что ему со мной не справиться. На земле. Он долго не оставлял свою идею, хотя последние два блина вышли комом. Ни Картер Слэйд, ни Джонни Блэйз верностью Люциферу не отличались. Однако функцию свою исправно выполняли, воодушевленно считая, что делают то, что нужно им. Мнимая свобода, мнимые идеалы и цели, на которые на самом деле указывает Хозяин. Кто-то неугоден? Ату его! Но ныне время Гонщика вышло, Мефистофель создал охотников посильнее.

Хотя… мне несколько раз снился горящий взгляд этой бестолковой черепушки.

Я воспринимал подобные сновидения не как пророчество будущего неизбежного наказания, а как простой ночной кошмар, заставляющий кровь быстрее бежать по венам. Всего лишь неприятное воспоминание, на котором я зациклился. Нужно избавится от него и двигаться дальше. Иначе мне никогда не достичь цели.

Дурной сон ушёл, но проснулся я от того, что Настя, разделившая в эту ночь со мной постель, но ничего более, смотрела на меня, упершись локтём в подушку:

— Хватит, — недовольно отвернулся, закрыв лицо рукой, чтобы солнце, проникшее сквозь занавески, не мешало.

— Какой ты милый, когда спишь, — улыбнулась девушка. — Как ангел.

— Если сплю зубами к стенке, то очень может быть.

— Не преувеличивай. Никогда не видела тебя без очков, — придвинулась ближе, обняв. — Не отводи взгляд, — она была благодарна за вчерашний вечер. — Хочу понять, какого цвета на самом деле у тебя глаза? Серые или голубые?

— Я преуменьшаю. А есть разница? — потянулся, высвободившись. — Всегда считал, что не форма главное или цвет, а содержание.

— И какое же содержание у тебя, Макс? — шутливо. — Тёмное прошлое, скелеты в шкафу?

— Раскусила. Ты так пытливо добиваешься истины, — я вздохнул, взяв с прикроватной тумбочки очки. — Но нужна ли она тебе на самом деле? — приподнявшись, посмотрел на Настю уже сквозь фиолетовые стёкла. — Утро и так мерзкое, не хочу портить его ещё больше.

— Издеваешься? — девушка соскочила с кровати, приблизившись к окну. Паркет под её босыми ногами был тёплым. — Смотри, как солнечно! — распахнула шторы. — Жалко, что лужи после вчерашнего ливня ещё не просохли.

— Да уж, — яркий свет залил комнату, я заслонился, едва не зарычав, но быстро взял себя в руки. — У каждого, блин, свои приоритеты!

— Не злись, — приблизилась, заслонив солнце собой. — Хочешь, я приготовлю тебе завтрак?

40 год. н.э. Рим.

Локуста** шествовала по длинной галерее, украшенной мраморными колоннами и статуями. Ветер раздувал пурпурные занавески в пустом коридоре, заставляя пламя факелов трепетать. В полночь она должна была встретиться здесь с тем, чей профиль блистал на всех золотых и серебряных монетах Рима. Калигула — безумный император, носивший на себе знак Люцифера. Он же — главный почитатель её искусства ядов. Чудовище из плоти и крови.

Женщина не боялась. Она знала, что не падёт от своего таланта, если вдруг император решит, что Локуста ему неугодна. Подстраховалась, принимая каждый день по капле той отравы, что умертвляла нежелательных Калигуле бедолаг, словно гадюка, выработав иммунитет.