Мне было жаль отца Августа - он смотрел на новоприбывших таким извиняющимся взглядом… Ещё бы - самолично позвал их от имени всей деревни, чтобы помочь своим прихожанам, а те даже в ус не дули. Позор да и только.
Отца Соломона происходящее не смутило. Скорее всего, ему не впервой спорить с больно упрямыми победителями волков.
- Это не оборотень, - заявил он, толком не посмотрев на голову.
- Не сочтите за неуважение, - возразил глава поселения, кривя губы в далеко не самой уважительной усмешке, - но мы уживались с этим оборотнем уже два поколения и знаем, с чем мы имеем дело.
- Что ж, не сочтите за неуважение, но вы не имеете ни малейшего представления о том, с чем имеете дело, - отец Соломон в долгу не остался и, бесстрастно оглядев присутствующих, что уже начали неодобрительно перешёптываться, всё-таки удостоил нас пояснения. - Когда-то и я был таким же, как вы. Мою жену звали Пенелопа, она подарила мне двух прекрасных дочерей. Мы жили в деревне, похожей на эту, вдали отсюда, и, как в Даггерхорне, нас донимал один оборотень. Однажды я и мои друзья напились. Мы решили поохотиться на него, хотя не были наверняка уверены в том, что сможем его найти. И всё же мы его нашли. Он разорвал моего друга пополам и набросился на меня. Я рубил и рубил топором почти наугад, пока оборотень вдруг не пропал, и тогда я понял, что отсёк ему переднюю лапу. Я решил забрать её домой как сувенир. Когда я вернулся, моя жена была дома, и я не мог не заметить, что её кисть обмотана окровавленным лоскутом ткани. Волчья лапа исчезла - на месте неё было это, - один из солдат подошёл к застывшему люду с большой шкатулкой, которую распахнул перед всеми желающими и нежелающими - кто-то сам в порыве любопытства тянулся навстречу, но в ужасе и смятении отворачивался, только увидев то, что она хранила. То была человеческая рука - хорошо сохранившаяся, что вводило в недоумение. Её что, в основном хранят замороженной, среди снега и льда? Замечательный способ управиться с горем - так недалеко распрощаться с родным-любимым рассудком. Отец Соломон тем временем помрачнел, его голос стал глубже и тише. - Я сказал дочерям, что их мать убил волк, но это не так. Я убил её.
Про рассудок я рано заговорила… Что ж, зато теперь ясно, откуда у пресвятого отца взялись дети - своё церковное звание он получил уже после смерти жены. Скорее всего, за заслуги пред Господом, ведь убийства чудовищ наверняка относятся к таковым.
От его рассказа меня без преувеличений бросило в дрожь. Страшнее всего для меня было то, что я понимала его - этот ужас от осознания того, что ты делишь кров с монстром. Я тоже жила с этим, как и он. Только знала об этом всю жизнь. Но вообще… Была ли монстром его жена? Нападала она или защищалась? Раз вернулась домой, не сбежав, то, быть может, надеялась объясниться? Была она больше похожа на мою мать или на меня? Вот от этого история и становилась страшней - я не знала, вместе с кем и кого мне бояться: вместе с отцом Соломоном оборотня? Или же вместе с оборотнем - его?..
- Перед смертью оборотень принимает своё человеческое обличие, а это, - отец Соломон пренебрежительно указал на трофей главы деревни и чуть замешкался, будто бы сразу не смог понять, как бы назвать что-то столь незначительное, смехотворно превознесённое куда выше, чем следовало, - просто обыкновенный серый волк. Жаль вас огорчать, но ваш оборотень живее всех живых.
***
Что ж, оказалось, что наши гости - всё-таки знатоки по части оборотней. Следует быть осторожнее, чтобы меня не вывели на чистую воду.
В таверне отец Соломон и его люди ознакомили нас с самодельной планетарной системой, чтобы наглядно показать, что бывает, когда раз в тринадцать лет Луна и Марс становятся друг напротив друга - это явление называется Кровавая Луна. Опасная пора, неделя, когда укус оборотня не смертелен, как в обыкновенное полнолуние - всё страшнее. Он может сделать человека зверем.
Я, чёрт возьми, знала это. Сама через это прошла, пусть и не была осведомлена о таких изысках. Тринадцать лет назад моя безумная мать укусила меня, чтобы бросить, оставив в отчаянии наедине с новообретённым проклятием. И теперь - снова время Кровавой Луны.
Прячась за спинами более прытких людей, дабы не обращать на себя лишнего внимания, я исподтишка наблюдала и за отцом Соломоном. Кто он? Одевается и держится как священнослужитель, но разговаривает по-воински резко и жёстко. Пока он рассказывал нам о том, как мы все заблуждаемся, ни в его тоне, ни во взгляде ни разу не промелькнуло и намёка на сопереживание, участие или заботу - не сказать, чтобы эта деревня и её жители сколько-нибудь волновали его, но он точно заинтересован в том, чтобы отправить оборотня в преисподнюю.
Наш глава поселения недолго слушал наглядные пояснения. Этого важного мужика по имени Густав вообще ничего не интересовало, помимо фигуристых баб и хмельного пойла.
- Хватит этих бредней, отец. Мы убили волка в его же пещере, и сегодня мы это отпразднуем! - он потряс палкой с несчастной волчьей башкой, что уже истрепалась, как пакля, и люди, которым хорошо бы упрекнуть его за небрежное отношение к их драгоценным жизням и жизням их детей, возликовали, подхватывая его клич.
- Что ж, празднуйте, - отец Соломон прожёг взглядом лицо Густава, проходя мимо. Только теперь я, поскольку стояла за спиной главы поселения, поняла, что глаза охотника на оборотней светлые и холодные, как зимнее небо. - Посмотрим, кто окажется прав.
Обозлённый, отец Соломон первым вышел из таверны. Он представлял нешуточную опасность для моей скромной персоны, так что я надеялась, что он просто махнёт рукой на нас и уедет вслед за своими детками, но не тут-то было - он раздавал указания своим часовым, чтобы те охраняли ворота и занимали посты на дозорных башнях.
- Вот бы мне выпить с лихвой, окунуться в мужскую страсть с головой, - под ухом заухала старушка Гйолти - она была странной бабкой и говорила стихами. Как правило, непристойного содержимого. - Что думаешь, деточка?
- Совершенно согласна, - пробормотала невпопад я, наблюдая за тем, как отец Соломон пересекает деревню от края до края, пока отец Август следует за ним по пятам, извиняясь за недальновидность местных.
========== 4. В преддверии праздника ==========
Я смотрела на то, как солдаты устанавливают ограждения вокруг деревни и была… как бы это сказать… в смешанных чувствах?
Эти войско Господне знает об оборотнях больше, чем кто-либо, встречаемый мной доныне, а значит, у них есть ответы на многие вопросы, но, вот загвоздка, я не могу задать ни единого, не выдав себя с потрохами. Рискую быть показательно уничтоженной ради благих высших целей - ха-ха, ну уж нет, не дождётесь. Идите в пень.
Даггерхорн как был, так и остаётся в опасности, но какое мне дело? Лучше бы этот отец Соломон со своими людьми укатил подобру-поздорову за компанию с новой угрозой, нависшей, как лезвие гильотины, над моей головой. О немногочисленных людях, которые небезразличны мне, я сумею сама позаботиться в страшный час.
Я прошествовала по деревне с видом наивной девицы, глаза мои выражали лживый восторг от вида всех этих коней и мужчин. Не вожделение, а интерес, как у маленькой девочки. Именно с таким видом я и остановилась подле слона. Вроде, так называется этот зверь? Держа на коленях в городской таверне одного пьяного путешественника, я слушала его рассказы о влажных лесах и пустынях, а также листала его зарисовки. Там было именно это животное, только рассказывать об этом я никому бы не стала - а вдруг сочтут ведьмой? Знать больше, чем все - уже преступление.
Похоже, моё напускное любопытство скорее выглядело чудачеством, чем обыденностью - все остальные люди, напротив, сторонились нарушивших их торжество чужаков. Я смотрела на бронзовые узоры на серой попоне, когда вдруг услышала голос, что волей-неволей вынудил меня подскочить от неожиданности.
- Впечатляет, не так ли? Мои дочери испугались его, когда увидели в первый раз.
Это был отец Соломон. Он стоял за моим плечом, смотря на слона. Его взгляд выражал насмешку и гордость, почти незаметные за общей мрачностью выражения лица.
