Боже, какая глупая смерть – убита разгневанной лошадью в доме без электричества. Надеюсь, что журналисты, которые будут освящать этот несчастный случай, придумают менее смехотворное и постыдное название заголовка.

– Тише малыш, тише! – слышу знакомый голос, но боюсь раскрыть глаза, ожидая смертельного удара от коварного противника.

Секунда, ещё одна и еще, ничего не происходит. Лошадь недовольно фыркает, её успокаивает мелодичный мужской голос, и я решаюсь посмотреть на своего спасителя. На долю секунды в голове мелькает мысль: «а вдруг это мой таинственный идеал?».

Приоткрываю один глаз, но не вижу лица мужчины, потому что свет падает на него сзади, но даже по силуэту понимаю, что пора подниматься и начинать собирать раскатанную по всему полу губу, – это не он.

А ведь как было бы романтично! Между нами вспыхнула связь и вдруг он, как настоящий супермен, прилетает ко мне в нужный момент и подхватывает на руки, спасая от неминуемой гибели. О таком только книги писать да фильмы снимать, но, увы, я в реальности.

– Ты в порядке, не ударилась? – спрашивает «спаситель» наклоняясь ко мне, это Уилл, теперь я его отчетливо вижу. – Кажется, это начинает входить в привычку. Что ты не поделила с моим конем? – с улыбкой спрашивает парень, и я медленно перевожу взгляд на животное за его спиной.

– Так это он? Серьезно, опять? – рука инстинктивно тянется ко лбу, которым я треснулась об этого самого жеребца утром. – В своем оправдание могу сказать – он первым начал, – сквозь улыбку говорю я, хватая протянутую мне руку.

– Спасибо, – говорю я, поворачивая голову к парню.

Вообще, он прилично выше меня, поэтому под «поворачиваю», я имею в виду «задираю голову вверх».

– Рад помочь. Ты что тут делаешь? – он такой беззаботный и невероятно милый. Может хоть сейчас у меня получится выяснить, что происходит и позвонить домой?

– Да я, – в этот момент моя босая нога опускается на осколок стекла, и я звучно шикаю, мысленно прокручивая все известные мне ругательства.

– Что, что случилось? – замирает брюнет, настороженно глядя на меня, прыгающую на одной ноге.

– Стекло, оно впилось мне в ногу, – поскуливая от боли, говорю я, хватаясь одной рукой за парня, чтобы не потерять равновесие, так как ставить раненную конечность на пол больно.

– Пойдем к свету, – он указывает рукой вперед, и я активно киваю головой. – Тебя понести или допрыгаешь? – простодушно уточняет Уильям, тактично не нарушая границ моего личного пространства.

– Допрыгаю, только придерживай меня, пожалуйста, – полным решимости голосом произношу я, не желая казаться слабачкой.

– Хорошо, – соглашается Уилл и, придерживая меня обеими руками, медленно ведет вглубь конюшни к столу, на котором находится канделябр с зажженными свечами. Возле стола стоит стул, рядом висят полочки с всякими примочками для лошадей, сбоку на крючках болтаются уздечки и седла. На старом столе также стоит небольшая плетеная корзина, лежат какие-то бумаги, широкие гребни и прочие мелочи.

Не могу не заметить, что это полноценная конюшня, что странно. Если и допустить мысль о том, что все участники игрищ привезли с собой по скакуну, разве они стали бы настолько детально обустраивать помещение?

Уилл подтягивает тюк сена к столу и садится напротив, опуская взгляд к правой ноге, из ступни которой торчит кусочек стекла.

– Давай я помогу? – он такой добрым, что я не могу отказаться.

И неважно, что я по натуре своей неженка и тяжело переношу боль, из-за чего, скорее всего, сама у себя бы осколок доставала целую вечность сквозь водопад слез.

– Угу, – произношу сквозь плотно сжатые губы и тут же отворачиваюсь, чтобы не смотреть на процесс.

Парень берет канделябр, снимает его со стола и ставит на пол, чтобы лучше видеть рану.

– Не волнуйся, стекло одно и оно небольшое. Я достану его на счет пять, хорошо? – его голос приглушенный, внушающий веру в лучшее.

– Подожди, а почему пять? – поворачиваю голову к Уиллу, и именно в этот момент он выдергивает осколок, а я дергаюсь, издавая громкое: «ай».

– Молодец! И совсем ведь не страшно было, – улыбается брюнет, показывая мне небольшой кусочек стекла размером не более одного сантиметра.

– Ты даже не начал считать! Кто так делает? – возмущаюсь, но беззлобно.

– Я, – простодушно отвечает парень, пожимая плечами, и выкидывает осколок в плетеное ведро, стоящее у стола.

– Спасибо, Уилл. Никогда не думал стать врачом? – с долей язвительности интересуюсь я, глядя на парня, который поднялся с места и тянется за кожаной сумкой, висящей на крючке.

– Кем? – уточняет он, и я закатываю глаза. Точно-точно, у них же это не так называется. – Что это я, в самом деле. Прости, – театрально извиняюсь, немного склонив голову, а после торжественно произношу: – Целителем.

– Я кое-что в этом смыслю, – на этих словах Уильям садится на прежнее место, держа в руках кусочек светлой ткани и маленькую стеклянную бутылку с неизвестной жидкостью.

– А что у тебя там, перекись? – интересуюсь, указывая на пузырек.

– Нет, отвар из разных трав, который поможет снять воспаление, и ускорит процесс заживления раны, – он говорит все это так спокойно и уверено, что будь у меня при себе Оскар, я бы его тут же вручила.

– Ткань-то хоть чистая? – уточняю с опаской в голосе, но сразу же дополняю. – Не пойми неправильно, я ни какая-то там ханжа, зацикленная на микробах и инфекциях, но мои ноги  за сегодня уже повидали достаточно горя, не хотелось бы добить их.

Кстати да, было бы здорово раздобыть хоть какие-то шлепанцы, прежде чем вновь отправляться бороздить просторы города в поисках дороги домой.

– Конечно, её даже прокипятили, можно не волноваться. Позволишь или продолжим спор, пока твоя кровь заливает пол? – Уилл многозначительно смотрит мне в глаза, а после указывает на маленькую алую лужу, которая успела образоваться под ступней.

– Да, пожалуйста, – немного убавив пыл, прошу я, внимательно наблюдая за действиями парня.

На самом деле, он очень привлекательный, до загадочного незнакомца ему, конечно, далеко, но тем не менее. Уильям отличается высоким ростом и жилистым телосложением. Пусть я не видела его без рубашки, но пока он вел меня к освещенному участку, успела прилично так пощупать бицепсы. У него выразительные, большие глаза, при свете свечи трудно сказать, какого конкретно цвета, но не карие, серые или зеленоватые. Нос имеет небольшую горбинку, которую видно только в профиль, но она его не портит, скорее придает определенного шарма. Нижняя губа пухлая, верхняя чуть тоньше, улыбка красивая, добрая и открытая. Волосы темные, вьются, совершенно обворожительно закрывают уши и частично шею, иногда ниспадают на лоб. Подбородок овальный, узкий, слабовыступающий, высокие скулы. На левой щеке три маленьких родинки, а может и больше, сейчас толком не видно.

 Увлеченная детализацией нового знакомого я даже не заметила, как ловко он обработал крошечную рану и закрепил повязку.

– Готова, теперь можешь снова бегать по округе как лесная нимфа, – с улыбкой заявляет Уилл, поднимая на меня взгляд, а я тут же вспоминаю его разговор с взрослым мужчиной, когда он назвал меня красавицей. Помимо воли, начинаю ощущать легкое смущение, из-за чего отвожу взгляд в сторону, и закусываю ноготь большого пальца левой руки.

– Я требую плату, – подобное заявление прогоняет прочь все милые чувства, и я возвращаю к парню взгляд полный непонимания и неприкрытого возмущения.

– Плату? – решаю сначала уточнить, может мне просто почудилось.

– Именно так, – он как-то слишком загадочно улыбается, что я решаю подыграть.

– Допустим. И чего же ты хочешь? – мне любопытно, а Уильям, будто бы почувствовав это, нарочно держит паузу. – Ой, да брось! Говори уже, – не сдержавшись, требую я, никогда не умела сдерживаться, я слишком эмоциональная.

– Назови мне свое имя, – просит брюнет, не сводя с меня изучающего взгляда. Мое поведение его явно забавляет, словно это я здесь чудик из другого мира.