Это не шары! Это огромный паук с золотистой головой, чёрным туловищем, толстыми болтающимися ногами, похожими на шары-колбаски. Паук повис над блондинкой на серебристо-золотистом шланге, по которому от неё к нему струится энергия.

Паук смотри в меня своими красными глазами, и я понимаю, что он видит кто я.

– Ну, что, сестрёнка, – произносит паук, – поможем моему хозяину? Мы должны помогать друг другу, чтобы выжить. Не бойся твой рю5 не погибнет от моих ласк, но вместе мы станем сильнее и богаче. У драконов чудесная энергия! – произносит почти мурлыча. – И учти, если ты не поможешь нам, то не переживёшь моих ласк! – паук отворачивается от меня, давая понять, что разговор закончен.

– Я не представилась, – произносит блондинка, улыбаясь как ни в чём не бывало. – Арланди Блум. – Вынимает из клатча и протягивает мне визитку, оформленную на золотой картонке. – Не прощаюсь!

Легко переставляя ножки в туфельках на высоких шпильках, супермодель покидает приёмную. Ясно, что она не видит и не чувствует своего демона.

«Сестрёнка!» С каких это пор дзёро-гумо6 стали сестрёнками кицунэ7? Демоническая тварь решила, что я буду ей помогать!

В голове как щелчок плети: «Не сопротивляйся! Ты не сможешь мне противостоять! Обещаю отпустить тебя в Японию, как только девочка выйдет замуж!»

Дикая боль в голове. Опускаюсь на стул, растираю виски пальцами. В приёмную входит секретарша и бросается с вопросами:

– Что-то случилось? Вам плохо? Воды? – наливает воду в стакан, протягивает мне.

– Всё в порядке, что-то резко в висках закололо. Спасибо, уже лучше.

Делаю глоток, боль отпускает. Ставлю ментальную защиту, как это я так пропустила… Расслабилась в Европе, совсем забыла о существовании духов, живущих за чужой счёт…

Дзёро-гумо – паук-оборотень, в человеческой форме чаще всего выглядит как женщина неопределённо – юного возраста, с мягкой обворожительной красотой. Как часто я слышала в Японии рассказы о внезапно возникших красавицах, очаровавших мягко и ненавязчиво знатных господ. Ещё их называют «паук – шлюха», потому что эти демоны постепенно обволакивает своими чарами мужчину – потенциальную жертву, основывая своё влияние на сексуальном притяжении. «Мужчину влечёт к ним, как к шлюхам», – говорили старые женщины, рассказывающие эти сказки, и дополняли: «Нет спасения от их колдовства, которое сначала заполоняет ум и сердце бедняги, а потом уничтожает его тело». Иссохшие тушки своих хозяев находили слуги в спальнях знатных вельмож, об этом я знаю не понаслышке.

В голове снова возникла пульсирующая боль. Что я теряю? Я не давала им клятву верности, как своему Рю. Они не обещали мне покровительства, а просто оставили на них работать. Мне нужно выжить, чтобы спасти свою девочку8. Я не верю в обещания паучихи, но у меня может появиться шанс сбежать, пока она занята драконами.

Сегодня, 07.11.2018, в день новолуния, которое с таким нетерпением ждали брат и его подруга, Куп привёз нас в самый глухой угол заброшенной промышленной зоны. Там нас уже дожидался тёмный джип, в который мы пересели.

Человек за рулём в бейсболке с длинным козырьком и капюшоне, не оборачиваясь к нам, протянул какие-то чёрные мешки.

– Наденьте это на головы. Вы не должны видеть дорогу, – по голосу я узнал «рыцаря» древнего ордена.

Мы с Купом переглянулись и надели мешки на головы.

В темноте под равномерный гул мотора, старюсь думать о приятном. Самое приятно – это полёты. Вспомнил, как мы с Леной летали в Фюссене. В этом году получилось летали весной и летом. Как же я люблю летать, особенно люблю ощущение свободы, которое возникает в абсолютно пустом небе, где только я и ветер, безграничный простор без человеческой давки и суеты, и рядом Лена, понимающая и разделяющая мой восторг. Здорово, что она научила нас летать.

Почему-то Куп в этом году отказался с нами ехать. Он всегда говорил, что любит летать. Я чувствовал, что его радость от полёта не меньше, чем моя. После знакомства с Арланди он с нами ни разу не летал, нужно будет спросить у него почему?

Лена… Как мне её не хватает. Хорошо, что она защитила эту свою диссертацию, теперь оставит навязчивую идею и будет только со мной. Хотя вряд ли… Опять чего-нибудь придумает. Сейчас вот ей предложили прочитать курс лекций в университете, поэтому она осталась в Питере до конца года. Говорит, что всё равно бы не смогла приехать сразу после защиты. Её студенческая виза заканчивается в декабре, и она сдала документы на продление. Пока читает курс лекций, заодно решится вопрос с продлением германской визы. Надеемся, что к окончанию лекций, новая виза уже будет готова. Под эти мысли я задремал.

Проснулся оттого, что «рыцарь» сорвал с моей головы мешок. Вдыхаю свежий холодный воздух и осматриваюсь. Машина стоит на лесной дороге, вокруг высокие деревья.

– Выходите! Теперь пешком, здесь недалеко, – человек сошёл с дороги и направился в лес, освещая себе путь фонарём.

Куп последовал за ним, я за Купом. Кругом темно, не включая драконье зрение, вижу перед собой только спину Купа и узкую тропинку под ногами.

Примерно минут через десять такой ходьбы, лес внезапно расступился. Мы оказались на поляне, освещённой светом факелов и большого костра. У костра стояли три человеческие фигуры в плащах с капюшонами, надвинутыми на лица.

Человек в бейсболке подвёл нас к костру и быстро исчез в тени. Тут же возвратился, но уже в таком же балахоне как остальные. Занял место рядом с нами.

– Мастер, всё готово для обряда! – провозгласил один из плащей.

Другой протянул «мастеру» резную чашу.

– Во имя Отца нашего, во славу Его и силу Его, примите эту чашу и выпейте её содержимое. – Магистр протянул чашу Купу. Куп не задумываясь выпил.

Затем с такими же словами чашу протянули мне.

Взял чашу и поднёс к лицу. Жидкость ничем не пахнет. Цвет не разглядеть. Приложил к губам и сделал глоток. Жидкость оказалась водой с чем-то сладковатым. Возвратил «магистру».

– Выпить нужно всё! – категорически заявил он.

– Пей! – шикнул на меня Куп.

Выпил всё и возвратил чашу.

Магистр встал между мной и Купом, взял нас за руки. Люди в плащах тоже взяли нас за руки и мы начали обходить вокруг костра, это напоминает рундтанц9. Одновременно над поляной начали стучать в бубен, задавая нам ритм.

Бубен учащает ритм, мы ускоряем вращение. Бубен ещё чаще – мы бежим вокруг костра.

Через несколько кругов перед глазами всё стало расплываться. Мы расцепили руки, и я опустился на землю. Увидел, как рядом свалился Куп.

Плащи помогли нам сесть. Магистр принялся что-то говорить на непонятном языке громко и монотонно. От его голоса я впал в транс.

Я возле Лены. Она обнимает меня: «Ты научился перемещаться? Какой ты молодец! Я так скучаю».

– Лена, – шепчу сухими губами.

Окрик магистра. Я снова на поляне. Куп лежит на земле, его голова запрокинута. Магистр продолжает, что-то тараторить над ним. Я не понимаю слов, хотя он говорит явно на немецком. Различаю только: «не ваша воля, наша воля, наш закон, подчинение, освобождение, единение, избавление».

Сознание ясное, а тело как окаменело. В воду добавили какой-то гадости. Но на драконов не действуют наркотики. Ах да – они же знатоки драконов, добавили то, что действует. Не нравится мне это, но чего не сделаешь ради брата и его счастья. Надеюсь, что ему это поможет.

Плащи затянули какую-то песню. Два мужских и один женский голос. Мне кажется, что женский голос мне знаком, но сейчас не могу вспомнить.

Нужно как-то выпутаться из их влияния. Пытаюсь дотянуться до Лены. Не получается. Пытаюсь дотянуться до Купа. Не получается. Зову своих предков. Пришёл кто-то из очень старых и сильных. Я его вижу, он мне что-то говорит, но я его не слышу. Прошу помочь, но его видение исчезает. В голове остаётся бубен, монотонное бормотание мастера и песнопение плащей.