Глаза командира заметили нас в дверном проеме. Заметили нас и гости.

– А вы откуда взялись, клоуны?

Говоривший выпрямился и повернулся к нам. У всех в этой комнате было оружие. Еще секунды, и мы были бы в меньшинстве.

– Инквизиция! – крикнул я, восприняв сигнал в мозг от Олега Федоровича, как будто через нейросеть:

«Всех в фарш. Уроду с кастетом в голову не стрелять».

Узи в моих руках запели свою песню прежде, чем пришедшие успели вытащить свое оружие. Перекрещенные руки со стрекочущими пороховыми механизмами могли бы стричь кустарник своей плотностью огня. Но сегодня они стригли долбанный «D» класс, или точнее пра-пра-пра-пра-пра-правнуков оставленного на Земле «D» класса. За спиной выругался Борис:

– Ты зачем мне линию огня перекрыл?

– Прости, Баз, я не подумал.

Я говорил в полголоса, один из гостей был еще жив, а мое оружие исчерпало все пороховые патроны.

– У того слева бронепластины на груди.

– Какой нафиг Баз? Я Борис, – возмущенно проворчал Борис, подходя к тому, которого не добили серии из узи. – Олег Федорович, этот еще дышит. Куда его?

– В больницу его отвези и ментов вызови, – седой руководитель неспешно встал. – Заодно явку с повинной все напишем.

– Че издеваться-то, – обидчиво нахмурился Борис. – Щаз добью.

– Нет, раз выжил, значит, судьба. К Лике в лечблок его. И браслетами к койке! – скомандовал Федорыч. – Илья, закрой входную дверь и помоги всех этих вниз стащить.

Я приподнял один из трупов, ощущая теплую вязкую человеческую кровь на своих пальцах. В моем сознании начала всплывать вся его родословная. Сквозь все века жизней его рода я увидел подтверждение моих догадок. Я не находился в программе контроля, это был реальный мир Земли с реальными потомками «D» класса. Моя душа каким-то образом преодолела шестнадцати тысячный временной пласт. Да, Земля сильно изменилась. Теперь мысли можно передавать без использования нейросетей костюмов, что в моем времени было доступно только жрецам. Надо будет подробнее изучить возможности новой Земли и разобраться, зачем я тут.

Глава 6. Закон Земли

Абсолютно белая комната освещалась только свечами. На полу Федорыч начертил сложный по своей структуре символ, больше похожий на наложенные друг на друга геометрические фигуры.

— Тело в центр, — скомандовал он.

Мы с Борисом послушно понесли тело того, кто говорил за бандитов, в центр фигурного рисунка. Федорыч строго настрого запретил класть тело на пол в этой комнате, поэтому все время, пока рисунок рисовался, труп главного среди пришедших к нам бандитов мы держали на весу.

Я не задавал вопросов и делал то, о чем меня просили. Земля нового времени таила много интересностей, и мне было любопытно познать все. Казалось, что я никогда не был настолько голоден до информации. Как будто что-то внутри меня желало знать больше.

Это было долго… Седой руководитель боевой группы перерожденных фаэтонян пел какие-то песни и аккуратно, не наступая на символы, кружил вокруг начертанного на полу. Язык был мертвым и неиспользуемым нигде, но я понимал его значение.

– Встань! Ибо я зову тебя! — крикнул Федорыч, делая едва заметный укол на указательном и среднем пальцах медицинским предметом для разрезания тканей.

– Встань! Чтобы служить мне, как служил себе!

Маг вытянул окровавленные пальцы в сторону центра комнаты, как будто показывал на кого-то, кто стоял над лежащим телом. Я чувствовал, что там кто-то есть, но глаза отказывались видеть невидимое.

– Встань, сын человека из человеческого стада, ибо я теперь твое стадо!

Я знал, что Федорыч запускает какие-то природные механизмы, неслыханные по меркам технологического мира прошлого. И они запустились.

— Агх, агл, анул!

Мертвое тело выгнулось дугой, опираясь на стопы и затылок, неестественно вывернув руки к потолку комнаты. Кровь из ротовой полости вместе с пузырящейся зеленоватой пеной стекала по лицу и шее трупа.

– Встань!!! – Федорыч крикнул так, что у меня заложило правое ухо.

Тело поднялось, бессмысленным взором смотря куда-то сквозь Лику, меня и Бориса.

– Агл, анул, – проскрипело тело и рвотным позывом кивнуло взывающему.

– Приказываю вспомнить русский язык и говорить на нем, — повелел Федорыч.

– Отпусти меня, мне больно! — заскрипело тело.

– Сначала отслужи, — жестко отрезал Федорыч.

Вот сейчас он мне напомнил седого Окуса-Файуса.

-- Что тебе надо, мучитель? – вопрошало тело.

– Ко скольки по земному времени ты должен сообщить, что все со «ступеньками» решено?

– Сразу же по решению вопроса, – проскрипело тело.

– Приказываю уровнять тембр и тон голоса с настройками по умолчанию, – не унимался маг. – Приди к тому, кто тебя послал. Всем, кто тебя будет останавливать говори, что у тебя срочное дело к шефу.

– У меня срочное дело к шефу, – продублировало тело.

– Приказываю добавить импровизацию в речь в рамках поставленной задачи.

– Назови цель, мучитель? – спросил труп уже подходящим для человека голосом.

– Выдернуть чеку в радиусе трех метров от того, кто тебя послал решать вопрос.

На побитом лице Федоровича проступила довольная улыбка.

– Лика, загримируй товарища под живого. На лицо – линзы или очки, на тело – куртку. Борис, под куртку – пластидный пояс с детонатором «веревка-кольцо», в карманы куртки – болты и гайки.

Тело зомби безвольно стояло в центре фигуры, пока Борис и Лика одевали, мыли, гримировали посланника.

– Илья, у тебя, наверное, куча вопросов? Как подвезете зомбяка по этому адресу, спустись ко мне в кабинет.

Федорыч нащупал языком углубления от выбитых зубов и, поморщившись, покинул комнату, предварительно сунув мне в руки свернутую напополам бумажку. А я так и остался стоять, наблюдая за действом моих нынешних коллег. Запретные технологии, позволяющие воспринимать человеческое тело как механизм, РАБОТАЛИ!!! Немыслимо! Пугающе. И крайне важно для меня в этом времени. Да прибудет с нами Ра! Как же за столько тысяч лет их «Несущий свет» исказил законы нашего мира.

Глава 7. Во всех мирах

— Ты, когда стреляешь, не думаешь о семьях? О покалеченных жизнях их детей, оставшихся сиротами? — Лика говорила себе под нос, макая пакетик чая в остывшую чашку с давно окрашенной в черный водой.

По ее телу изредка пробегала волна мелкой дрожи. Приглушенный свет на кухне штаба не давал видеть ее взгляд. Хотя я и так знал, что она не смотрит ни на меня, ни на приготовленный полчаса назад чай.

– Я выращен для этого. Моя задача — убивать врагов Ра во всех мирах, куда меня закинет судьба.

Я не стал задерживаться в проходе и присел напротив нее, по другую строну круглого стеклянного стола.

– О чем ты вообще говоришь? Какой такой Ра? Когда меня агитировали, мне не говорили, что я буду соучастником массовых убийств людей, а рассказывали совсем противоположное. «Не трать время в интернатуре, будут деньги на свою клинику…». Илья, вы с Борисом постоянно убиваете, а я у вас зачем? Чтобы штопать вас биоэнергетикой и вынимать из вас осколки и пули?

– Я не знаю ничего про ваш мир, Лик. У меня во времени идет перманентная война с титанами, рептилиями, «D» классом, как сегодня.

Мне хотелось утешить нашего лечителя, но подсознательно я чувствовал, что между нами стоит барьер. Барьер еще сильнее, чем в моем мире.

— Илья, у тебя параноидальная постконтузионная шизофрения. Олег Федорыч тебе подыгрывает, потому что вы с Борисом – единственные бойцы, которые у него остались.

– Остались из кого? – заинтересовался я.

– Ты и правда не помнишь? – еще более расстроено пробормотала Лика.

— Расскажи. Мне, правда, важно знать!

– Институт имени Бехтерева больше не финансирует боевые ячейки по контролю враждебных форм жизни и экзофизических проявлений, — Лика подняла на меня глаза, как будто этой фразы должно было для меня хватить, но увидев непонимание продолжила. – Мы теперь сами по себе. Почтовая пентаграмма молчит, больше не приходят указания… уже давно не приходят.