Alea jacta est1

Столичный воздух был пропитан влагой от прошедшего ночью дождя, но тучи, давшие слабую и кратковременную надежду на отступление, вновь затягивали небо, и раскаты грома, то и дело встряхивали душный воздух, застывший в ожидании майской грозы.

Духота просачивалась в кабинет заведующего кафедрой с завидным постоянством, разбавляя запах пыли и старой бумаги, стопками сложенной на его рабочем столе.

– Ну, что ж, – наконец, изрек Леонид Петрович после длительного изучения журнала, – допуск вы получили, но при такой посещаемости вам второй курс не вытянуть. Вы же это понимаете?

Мира оторвала взгляд от вмятины на браслете, оставленной зубами королевской гончей. "Улепетывать от гончих и то было не так стыдно, как сидеть здесь" вскользь подумала она. Сессия была на носу, а она только-только сдала последний зачет, с боем вырвав допуск к экзаменам.

– Понимаю, – вслух сказала она. – А стипендия… – Она закусила губу. – Сохранится?

– Решение будет приниматься после сессии, – поправив очки с толстыми линзами, сползшими на нос, ответил завкафедры. – Так что, идите и готовьтесь к экзаменам. И помните, Мирослава, что ваше будущее в ваших руках.

Посмотрев на свои руки, от запястья до локтя обтянутые цельными, металлическими пластинами бронзового цвета, Мира сдержала ироническую улыбку, выдавив вместо нее сдержанную, и вышла из кабинета с крепнущим ощущение, похожим на то, которое возникает, когда посреди улицы на тебя неожиданно гадит пролетающая птица, то есть очень неприятным.

На улице пахло дождем. Студенты, как известно, весело живущие от сессии до сессии, суетливо пробегали мимо, досдавая недостающие для допуска курсовые и зачеты.

Присев на ступеньки учебного корпуса, Мира достала из тяжелой сумки, ремень которой надавил ей плечо, расписание экзаменов и сосредоточенно изучила его.

"Все не так плохо, как кажется" приободрила она себя, вновь и вновь пробегая глазами по предметам, которые были вынесены на летнюю сессию.

Конспекты и учебники у нее были, мозги, вроде, тоже, так что единственное, что ей было нужно, это тишина и покой. "Мечтать не вредно" не весело подумала она.

Спрятав расписание обратно в сумку, Мира поправила растрепанную косу и с интересом посмотрела на девушку, грациозно пересекающую улицу под многочисленные взгляды представителей сильного пола, стук каблуков которой и привлек ее внимание.

Вот, казалось бы, все в той девушке было прекрасно – и длинные, стройные ноги, и тонкая талия, и высокая грудь, и зовущая улыбка на красивом лице, но ни один обращенный на нее взгляд так и не подкрепился хоть каким-то действием со стороны парней.

Кто-то предпочел просто смотреть вслед, кто-то отвернулся, кто-то кинул ей в спину пошлую шутку, над которой рассмеялись товарищи, а кто-то, проводив взглядом, вернул внимание своей подруге.

И тогда Мира впервые задумалась о предпочтениях и доступности: люди тянутся к тому, что действительно им нравится, к тому, что лучше, или же делают выбор в пользу доступного и неприхотливого, потому что так проще?

Раскаты грома снова встряхнули столичный воздух, напомнив о неизбежно надвигающейся грозе. Зонтика у нее не было и, дабы не испытывать шаткую удачу, в которую, в общем-то, она и не особо верила, Мира поспешила на остановку, надеясь до начала грозы успеть зайти в магазин.

Автобус как раз подъезжал. В такое время он был почти пустым, и его двери охотно открывались для немногочисленных пассажиров, как и она спешивших проскочить по своим делам до дождя.

Мира ускорила шаг, ведь интервал между автобусами не в час пик был огромным. Пробегавшая мимо черная, лохматая собака с тянувшимся за ней поводком зацепила ее хвостом.

Она на автомате схватила поводок, чтобы удержать собаку, рвавшуюся к проезжей части, и, прежде чем ей в голову пришло, что собака могла утащить ее за собой, поводок опасно натянулся вместе с ее рукой.

Корпус тела потянулся следом, и Мира, почти представив себя на месте Мэри Поппинс2, только без зонтика и без взлета вверх, почувствовала на талии чью-то руку, крепко удерживавшую ее на земле.

Шершавая ладонь, уверенно пронзившая статическим разрядом, накрыла ее руку, державшую поводок, и потянула на себя.

– Стой, девочка! Ко мне! – Натяжение поводка ослабло, и собака, передумав соревноваться с машинами, с лаем подбежала к хозяину. – Вы в порядке? – спросил он, выпуская Миру из спасительных полуобъятий.

Проводив досадным взглядом, отъезжавший автобус, Мира развернулась к хозяину собаки – двухметровому шатену с сексуальной сережкой в левом ухе, волосы которого были собраны под резинку, а суровая борода скрывала почти все лицо.

Несмотря на духоту, он был в бледно-голубой рубашке с длинными рукавами, красиво облегавшей его мускулистый торс, по которому можно было смело изучать строение мышц, настолько внушительно они бугрились под тонкой тканью, остро будоража девичью фантазию.

Классические брюки с толстым ремнем, соблазнительно обвивавшем крепкие бедра, не менее эффектно подчеркивали длинные, накачанные ноги, а выпуклость ширинки невольно вызывала уважение.

Глаза цвета расплавленного серебра с нескрываемым интересом смотрели на нее, пробегая по ногам, короткому белому платью в синих цветочках, так не кстати съехавшему вниз на груди.

Люся, ее лучшая подруга, уже бы растаяла только от одного его баритона, но Мира, заряженная негативом с самого утра, вовсе не собиралась спускать бородатому гиганту ни пропущенный автобус, ни пренебрежительное отношение к собственной собаке, ведь с такими мускулами, как у него, невозможно было поверить в то, что он не удержал ее на поводке, а вот в то, что отвлекся на какую-нибудь цыпочку – запросто.

– Почему вы не следите за своей собакой? – напустилась она на бородача, опешившего от ее напора. – А если бы она под машину попала? Или вы думаете, что хоть один из всех тех придурков, что здесь гоняют, остановился бы? Да ее бы даже не заметили!

– Простите, – растерянно захлопал он густыми ресницами, – обычно Лайла так не делает, то есть не убегает. Я…

– Следите лучше за своим животным, – перебила Мира, потрепав за уши обвивавшуюся вокруг ее ног собаку. – Она живое существо и ее нельзя заменить, как подушку, – поучительно добавила она.

Бородатый гигант и его собака дорого обошлись ей, мало того, что пропустившей автобус, так еще и вынужденной пройти пешком две остановки, чтобы не терять еще больше времени в ожидании следующего.

Для полного счастья попав еще и под проливной дождь, как назло поливший, как только она вышла из магазина, грязная, мокрая и уставшая, взявшая исключительно напором дорогу через заброшенную стройку, она наконец-то, нырнула в подъезд четырехэтажного дома, расположенного в районе аэропорта, гудящего да шумящего сутками напролет.

Поднявшись на второй этаж, Мира с тоской взглянула на дверь квартиры, в которой она жила раньше. Внутри неприятно царапнули воспоминания о лучшей подруге. Как же ей ее не хватало!

Правев пальцами по мокрым волосам, она грустно вздохнула и, подняв пакет с продуктами, пошла дальше.

После ухода Люси и расставания с Женей, ей пришлось отказаться от той квартиры и снять однушку этажом выше. Состояние ее было гораздо хуже, а цена не намного ниже, и для Миры, пожалуй, было бы разумнее переехать в общагу, но этого она сделать не могла по одной простой причине, имя которой было Валера.

Серый страж появлялся в ее жизни, чтобы исчезнуть, и вновь вернуться, чтобы снова исчезнуть. Получая приказы, он уходил иногда на ночь, иногда на двое суток, иногда на недели, возвращаясь то нереально уставшим, то простуженным, то пьяным в стельку, то серьезно раненным.