<a dd="">  И шехзаде Исмаил Мирза и Ашот-Яман Багреванд взяли себе по экземпляру пьесы, поклявшись, что поставят её у себя на родине, в высочайшем присутствии. Ну что же, дело неплохое, а то что меня опять посчитали автором... так автор ещё и не родился, а я в денежном плане за песни и теперь пьесы не получаю ничего. Теперь вот подумываю, не восстановить ли 'Аршин Мал алан' и что-нибудь в русском духе, например 'Свадьбу в Малиновке', адаптировав её под реалии недавно сгинувшего беззакония в Диком Поле. А что? Бандиты Грицка - это в чистом виде казаки, вместо белогвардейцев будут крымские татары или поляки, а место красных займут регулярные царские рейтары. А уж песни переделывать и не надо, они и так хороши.</a>

<a dd="">  ***</a>

<a dd="">  К острову святой Елены мы подошли ночью, и в этом было наше везение. Приди мы днём, то непременно сразу же сунулись бы в порт, а в темноте Сергий Аникитович не рискнул заходить в незнакомую гавань без лоцмана. Он изложил свои соображения мне, а я, естественно, утвердил его решение, ибо торопиться нет ни малейшего смысла, и несколько потерянных часов никого не выручат. Мы встали на якорь в пяти километрах от берега, и на шлюпке послали в порт офицера и пятерых морпехов для охраны. Ну и десяток матросов на вёслах. Кстати, в гребцы набирали едва ли не по конкурсу: многим хотелось поразмяться после длительного перехода.</a>

<a dd="">   Я уже улегся в постель, когда прибежал посыльный от командора, который срочно звал меня в свою каюту. Ну что делать: я быстренько оделся и двинулся по коридору. В каюте командора сидел смутно знакомый мне бородач,</a>

<a dd="">  - Что случилось Сергей Аникитович? - спросил я, входя к нему.</a>

<a dd="">  - Нехорошо у нас, Александр Евгеньевич: мы чуть было под удар пушек собственной крепости не попали.</a>

<a dd="">  - Спаси господи! А что произошло?</a>

<a dd="">  - О том, что произошло, нам скажет посланник от воеводы. Кстати, не узнаёшь?</a>

<a dd="">  Высокий, статный, сильный мужчина встал из кресла и повернулся ко мне, а я привычно стал набрасывать словесный портрет: рост 175-180, волосы русые, вьющиеся, средней длины. Лицо овальное, нос прямой, с небольшой 'бульбой', глаза карие, брови прямые, что называется, в разлёт. Борода и усы аккуратно стриженные, ухоженные. Одет в форменный стрелецкий кафтан с погонами полутысяцкого, и пехотными эмблемами. Смутно знаком, да, но имени не помню, да и представлялся ли он мне?</a>

<a dd="">  - Вижу, что встречались, но извини, добрый человек, имени не припомню.</a>

<a dd="">  - Да меня тебе и не представляли. Я полутысяцкий Пешков Алексей Иванович, первый раз ты меня видел в Рыльске, у князя Гундорова, а второй раз я на Обоянском заводе, где я получал ружья. Оба раза мы с тобой не разговаривали: первый раз, потому что мне вишь ли, зазорно было с безродным переведаться, а ко второму разу уже ты стал немалым человеком в державе нашей.</a>

<a dd="">  - Разве я кого-то отвергал из-за низкого чина?</a>

<a dd="">  - Никогда не было такого, я знаю. Просто ты тогда был очень занят, обихаживал турецкого посла, и мы, помню, ворчали, что мол, не дело эдак гнуться перед басурманином.</a>

<a dd="">  - А что, стоило разве?</a>

<a dd="">  - Несомненно, стоило. Когда татары без единого выстрела очистили Крым, за тебя все, кто служил на Южной черте, молились. Я лично свечи ставил и молитвы за здравие заказывал, поскольку от страшной угрозы ты нас избавил.</a>

<a dd="">  - Не наговаривай лишнего, Алексей Иванович. Всё было сделано волей великого государя, Ивана Васильевича.</a>

<a dd="">  - Это верно. Но путь к согласию с османским владыкой указал ты, я это знаю доподлинно. Мне довелось поучаствовать в аресте и допросах цесарских и польских людей, а с ними и заговорщиков из числа наших, которые намеревались тебя жизни лишить. Вот они на тебя дружно указали, как на причину нашей дружбы с Турцией.</a>

<a dd="">  - А сам ты как относишься к дружбе с Турцией и Ираном? Не предаём ли мы братьев-христиан?</a>

<a dd="">  - Какие они нам братья, и какие они христиане? У них даже вход во храм с другой стороны, и молятся на непонятном языке.</a>

<a dd="">  - Как же так, Алексей Иванович, а католики утверждают, что богослужение у них на языке первых христиан.</a>

<a dd="">  - Разве? Я вот читал в Писании, что Христос проповедовал среди иудеев, а значит, первыми христианами были иудеи. Следовательно, богослужение должно вестись на иудейском. Но и это глупость, поскольку божье слово должно проповедоваться на понятном языке. На том, на котором говорит верующий. Эвон, даже протестанты пошли по нашему пути, и стали переводить Писание на родные языки.</a>

<a dd="">  - Логично. Однако ты сюда прибыл не для богословской дискуссии, я правильно понимаю?</a>

<a dd="">  - Совершенно верно. Позавчера сюда пришли крейсер и два парохода под нашими флагами, подвергли обстрелу крепость и попытались высадить десант. Нападение мы отбили, крейсер и один пароход повредили, десант сбросили в воду, ну и пятерых взяли в плен.</a>

<a dd="">  - Кто?</a>

<a dd="">  - Голландцы и англичане.</a>

<a dd="">  - Откуда у них крейсер? Мы их строим только для себя и турок! Или стали продавать и в Европу?</a>

<a dd="">  - Этого пленные сказать не могут: рядовые наёмники, тупые и неграмотные, что с них возьмёшь?</a>

<a dd="">  - Но по крайней мере выяснили откуда они шли?</a>