– Присоединишься? – любезно указала я на кофе.

– Пожалуй, откажусь, – ответил Терри, не глядя на меня.

Он подошел в раковине, открыл кран и стал мыть руки. Терри делал это с такой тщательностью, словно пытался что-то оттереть. Однако, насколько я могла заметить, руки были чистыми, да и он сам недавно вышел из душа. К чему все это? Это показалось мне странным.

Я продолжала внимательно следить за его действиями – учитывая, что беседы у нас не завязалось, другого мне не оставалось вовсе. Хозяин дома снял с подвесного держателя пузатый бокал и извлек из домашнего мини-бара, таившегося за одной из дверей шкафа, бутылку коньяка. Плеснув себе немного золотисто-коричневой жидкости, он залпом выпил отмеренную порцию. Мне оставалось только дивиться привычкам Терри, отдавая себе отчет, что еще недавно минуло всего десять часов утра.

Словно читая мои мысли, Терри посмотрел на висевшие на стене часы. Рухнув рядом со мной, он зажмурился и начал растирать себе лоб, словно пытаясь избавиться от нахлынувшей мигрени. Затем его взгляд растворился в глубине моей кружки. Было заметно, что он желает моего скорейшего ухода.

– Вижу, мой визит некстати, поэтому лучше пойду домой, – сконфуженно произнесла я.

Внезапно Терри окликнул голос брата, доносившийся из глубины дома.

– Секунду, – произнес он одними губами и снова оставил меня одну.

В голове я прикидывала, как бы незамеченной покинуть этот дом, но Терри снова оказался в дверном проеме. Еще более мрачный и задумчивый.

– Лорен, ты права. Думаю, сейчас неподходящее время, – бегло сказал он.

Еще больше раздосадованная его ответом, я поспешила в прихожую, оставив недопитый кофе нарушать заведенный порядок вещей. Наспех застегивая ботинки, я желала одного – побыстрее покинуть этот дом. Уже открывая дверь, Терри спохватился.

– Извини, мой прием мог показаться грубым. Просто сейчас навалилось столько проблем, и они настойчиво требуют внимания. Как только все уляжется, я сам тебе позвоню.

Прикрывая за собой дверь, я четко понимала, что Терри явно что-то скрывает. Но касалось ли это затеянного мной предприятия?

Ночью я проснулась от ярких и наглых отблесков на своем лице. Осознавая, что за окном еще бодрствует ночь, тут же захотела снова погрузиться в надежный и прочный мир грез, который сейчас стал единственным местом, где мне не нужно сомневаться в происходящем. Исходя хотя бы из того, что в царстве сна все вымышлено. Но осуществить этого мне не удалось: из окна так и разливался свет, запуская свои лапы в комнату.

Шелковые шторы колыхались на ветру, несмотря на то, что перед сном я прочно закрыла окно. Только из нежелания холодных плясок ветра в комнате пришлось заставить себя подняться с кровати. Через несколько шагов я уже была у окна, которое и вправду оказалось приоткрытым. На черной ленточке по ту сторону стекла висел какой-то листок. Свет, разбудивший меня, исчез, и я решила воспользоваться тусклым свечением от сотового телефона.

«Уезжай отсюда немедленно» – гласила надпись на подвешенном клочке бумаги.

Я распахнула окно и сдернула листок, что успел напугать меня.

Чья-то шутка или навязчивое предупреждение – это было не так важно. Я понимала лишь одно: этой ночью мне сна больше не будет.

Как только рассвет начал прорывать дремавшие тучи, я по законному праву вырвалась из комнаты. Сегодня был черед субботы, так что Шарлот и Тобби могли проснуться не раньше десяти. Еще несколько часов быть запертой в этой комнате представлялось мне жестоким испытанием, я и так полночи находилась там, в плену своего страха.

Ночная записка никак не вытравлялась из моих мыслей. Кто мог написать ее? Уверена, что у меня нет никакой нужной информации. Я словно стою на перепутье в темном лесу, и каждая ветвь, что приближает меня к интересующему объекту, ломается, а я даже не успеваю ухватиться за нее. Но, как принято говорить, если на твоем пути встречаются бесы – значит, ты идешь в правильном направлении. Мне сделали намек не лезть в это дело, что лишь доказывает, что я свернула на нужном повороте.

Первым желанием после прочтения наводящего страх послания было собрать вещи и улететь в Финляндию. Вторым – рассказать о произошедшем хоть одной недремлющей душе.

Но кому? Явно не Шарлот – она лишь испугается. Больше друзей у меня не было. К тому же я активно начинаю обзаводиться кругом недругов, стоит только вспомнить таинственный визит троицы. Кем они являлись, если не приходились Тэлботу родственниками? И почему они настаивали на прекращении нашего общения, если их не беспокоило его здоровье? Что мистер Тэлбот мог рассказать мне такого, что я не должна была знать? Я ведь хотела только спросить насчет личности Терри Лонгфорда…

Терри – единственный человек, к кому вели все нити, и единственный, к кому я могла бы обратиться. Друг он мне или притаившийся злоумышленник?

Внезапно вспышка озарения прошлась по моему лицу – не только Терри являлся Лонгфордом, способным стать источником информации. Дэниэл был в силах его заменить. Однако Терри мог служить тем препятствием, что не допустило бы меня к брату, ломая едва наметившиеся планы. Ну не могу же я шпионить у их дома, лелея надежду на его спонтанное отлучение.

Рассудив, что единственный шанс убедиться в том, что Терри точно не будет дома – это назначить ему встречу самой, я смело набрала знакомый номер. В конце концов, прошла неделя с моего неудачного визита – этого должно было хватить, чтобы он мог разобраться с делами и уделить мне немного своего времени и внимания. Как по велению волшебной палочки, на этот раз Терри был вежлив и согласился со мной встретиться.

Лишь на подходе к дому Лонгфордов меня посетила мысль, что пути назад нет: как только Терри поймет, что я его обманула, он потеряет ко мне всякое доверие. Но рискнуть стоило.

Дверь отворил необходимый мне Лонгфорд, и в его взгляде читалось что-то среднее между удивлением и рассерженностью.

– Его нет дома, – первое, что произнес незнакомец, до сих пор пожелавший остаться для меня таковым.

Он чуть было не захлопнул дверь, но я остановила его:

– Это мне известно.

– Что тебе нужно? – насупился брат Терри.

– Я бы хотела поговорить с тобой.

Распахнув дверь, он небрежным жестом правой руки пригласил меня в дом. Первый уровень сложности был преодолен.

– В твоем распоряжении не больше десяти минут. К его приходу тебя здесь быть не должно, – холодно бросил он и поспешил представиться, хотя его имя было уже мне известно:

– Я Дэниэл.

– Лорен, – бросила я и заметила, что он меня и не спрашивал.

– Тогда сразу к делу. Что ты знаешь о задуманном проекте реставрации, в котором планировал участвовать твой брат?

Если у меня количество минут, равных горстке семечек, то лучше не растрачивать их попусту, пускаясь в любезности.

– Я не имею к этому никакого отношения. Почему ты не спросишь у него сама?

– Потому что хочу получить другой ответ. Сегодня ночью я нашла записку – в ней мне советовали уехать из города. Хочу понять, что из найденного мной вызвало такую реакцию.

– С чего ты взяла, что я могу тебе помочь?

Вопрос был резонным и опасным тем, что ответ мне неизвестен.

– Потому что не так давно видела тебя в Бруквуде, – бросила последний козырь я, признавая риск, что если за этим не последует никакой реакции, то партия будет проиграна.

Дэниэл замер в нерешительности. Наживка нашла свою рыбку.

Пока он молча смотрел на паркетный пол, я успела отметить, что его лицо мне знакомо. Конечно, мы виделись пару раз, но этого было недостаточно, чтобы заметить каждую черточку. Дэниэл обладал спокойной, некричащей внешностью, но во мне он будил отнюдь не умиротворение. В нем было что-то такое, что заставляло мое сердце перевернуться с ног на голову. Вокруг него была какая-то тяжелая аура, что стягивала его улыбку. Дэниэл словно находился под куполом уничтожающего его горя. Таких людей стразу видно – из них боль просто хлещет фонтаном. Обычно нормальные люди стараются избегать контактов с такими субъектами, но я не могла уйти сейчас только потому, что на меня давило его горе. Было видно, что в сердце Дэниэла бушевали душераздирающие страсти. Наверное, на его долю выпало немало бессонных ночей.