Ранним утром, когда Сашка только протирал еще глаза после сна, вспоминая вчерашние приключения, на отрезке водной глади между мрачными стенами Михайловской и Николаевской батарей вовсю шла спешная работа. Одна за другой, жирно блестя смазкой, по рельсам с палубы "Аргонавта" в мутную воду севастопольской бухты уходили мины.

– Давай братцы, навались поторапливайся, – подбадривал уставших матросов штабс-капитан Романов, – Закроем как стеной, не пройдут, не видать им нашего Севастополя.

Сухопутный офицер на палубе судна редкий гость, но тут случай особый. Человек в зеленом мундире внимательно осматривал взрыватели и вынимал предохранительные стержни, он был создателем этого грозного, но пока известного только специалистам оружия. Последняя тележка со смертоносным грузом, осторожно толкаемая сильными руками матросов наконец плавно свалилась за борт, чтоб встать на якорь в точно отведенном месте. Все закончено, и штабс-капитан отправился на мостик, где его ждал старый прятель Лихачев…

– А может зря мы Сергей этим занимаемся, мартышкин труд, так кажется Сашка говорил, даст бог вернется он из плена… Вот если бы это заграждение было там у Евпатория? Может тогда война и закончилась быстро, средств борьбы с этой новой напастью еще не придумали, прекрасный повод для наших врагов, что бы отказаться от такого сомнительного действия, как десант крупных сил.

– Думаешь, не рискнут они сюда в гавань войти?

– Корабли больших денег стоят, солдаты дешевле обойдутся, этого добра на окраинах Лондона в избытке. По крайней мере мне так показалось, там на улицах как у нас в церкви в праздник, не протолкнуться. Можно было спокойно обыкновенные бочки здесь поставить для видимости, сам факт наличия "Аргонавта" и изрядного запаса мин защищает не хуже заграждения. Кто рискнет проверять, что там у нас стоит?

– Как мы потом будем все это убирать? Я даже не представляю… сколько придется возится.

– Знаешь Сергей, – штабс-капитан оглянулся, матросы заняты делом и никого поблизости нет, – Один наш общий знакомый считает, что разминировать бухту нам уже не доведется, этим займутся господа англичане и французы.

– А Сашка… да с Евпаторией он угадал… странный он конечно, как бы не от мира сего немного.

– Меня тоже многие в Севастополе сумасшедшим считают, – печально улыбнулся Романов, – Судьба такая, что поделать. Сам он о себе что-нибудь рассказывал?

– Мне нет, но вот девочки у него выпытали немного. Я им даже не поверил сперва, да и сейчас до конца не уверен. Якобы жил наш Александр в будущем, через 150 лет после нашего времени, и сюда угодил случайно, в тело своего далего предка, вследствии научного эксперимента.

– Это прекрасно объясняет некоторые его технические познания, только не придумали ли дети сами эту сказку? Почему же наш "гость из будущего" не откроется властям? Мог бы ведь до советника его императорского величества поднятся?

– Мне кажется, что боится, или не хочет. Вот если бы меня забросили в древний Рим в тело предка-раба, я бы тоже не спешил к цезарю, а сначала постарался бы избавится от ошейника. – предположил Лихачев, и немного позднее добавил – Но может просто не знает почти ничего, много ли мы с тобой расскажем о событиях происшедших полтора века назад, коли спросят?

Чудный сегодня выдался денек, нет честное слово, туман, в десяти шагах не видно ни зги. Но здесь, на позициях у Севастополя критерии иные чем в мирное, белое марево окутавшее холмы и долину внизу воспринимается просто как подарок судьбы. Появилась возможность вести работы на бастионах и осадных батареях без риска словить пулю, да и артиллерия постреливает редко, берегут снаряды. Пушки и мортиры сегодня отдыхают, и лишь изредка молочную муть прорезает огненная вспышка выстрела, бьют вслепую, по невидимой цели, без особой надежды поразить ее…

Хрустит крупный песок под ногами маленького отряда, кто эти люди, и что они делают на узкой нейтральной полосе между окопами враждующих сторон? Сторонний наблюдатель прежде всего бы отметил, что несмотря на войну, вооружены наши вояки только лопатами, не поблескивают над их головами хищные жала штыков, а вместо красивых солдатских ранцев – уродливые, но весьма вместительные вещевые мешки типа "сидор"… Спутников трое, впереди идет уже знакомый нам по предыдущим главам Сашка, "герой не нашего времени", за ним "безумный изобретатель" штабс-капитан Романов и замыкает шествие кузнец Ефим, по прозвищу "Гефест".

– Долго ходим, не иначе скоро в лагерь французов придем? – подначивает штабс-капитан своего проводника.

Куда ты завел нас Сусанин Иван?

Да шли бы вы на… к черту, не знаю я сам.

Давайте отрежем Сусанину ногу.

Не надо ребята я вспомнил дорогу!

Продекламировал поднявшийся из бездонных глубин сознания стишок Александр. Сегодня он занят немного несвойственным делом, выступает в роли следопыта-проводника. Попав в новый мир, он с удивлением обнаружил, кроме уже изрядно доставшей "суперпамяти" у себя новый дар. Оказывается теперь он великолепно ориентируется на местности, достаточно лишь один раз там побывать, или увидеть карту. Шестое чувство прорезалось, не иначе еще одно следствие того давнего эксперимента, или он просто использует возможности своей уникальной памяти на подсознательном уровне. В любом случае этому таланту Сашки на войне сразу же нашлось соответствующее применение.

– Стой! Пришли Всеволод Юрьевич. – тут нет чужих ушей, и поэтому он обращается к офицеру "по-простому", или как тут говорят еще "без чинов". Уже давно в новом мире Всеволод Юрьевич Романов стал дня него "старшим товарищем", как и Петрович в свое время, а "древнегреческий бог" глуховат, профессиональная болезнь всех кузнецов.

– Удивительно, компас у тебя что-ли в голове? Гефест, братец проверь!!!

Тот неторопливо сбрасывает котомку, наклоняется и долго роется в куче камней и наконец на свет появляется почерневшая от времени деревянная бирка.

– Седьмой нумер, ваше благородие! Не подвел Сусанин, хоть и похабник, такой-рассякой, слушать тошно. В дело идет шанцевый инструмент, сперва на штык, затем еще на один, а далее… нет только руками и лишь изредка ножом, иначе можно случайно повредить кабель. Хорошо, что здесь не глина, иначе пришлось бы туго. Наконец на свет божий, словно младенец из чрева матери, появляется неказистая жестянка, словно клубень подземного растения с расходящимися в стороны корнями проводов. Теперь можно немного передохнуть, первая, и самая легкая часть работы выполнена. Невозмутимый "Гефест" не спеша сворачивает себе из газетной бумаги увесистую "козью ножку", эта новая мода на курение уже добралась до Севастополя благодаря пленным туркам. Штабс-капитан утоляет жажду глотком из маленькой карманной фляжки. Наш же Сашка просто вдыхает полной грудью морской, напитанный влагой воздух и тщетно пытается рассмотреть неясные очертания укреплений вдали.

– Мне кажется, или в самом деле вода в ней булькает, – недоверчиво встряхивает распределительную коробку штабс-капитан, – Давай вскрывать, а ты Гефест готовь жаровню и паяльник.

Вот и вторая причина по которой Александра оторвали от электросвязи и послали помогать минерам. В городе его почитали большим специалистом по пайке. Надо сказать, что в нашем времени Сашка вряд ли бы победил на конкурсе мастерства кабельщиков-спайщиков, но тут, в середине 19-го века все по-другому. Связь как отрасль только что появилась, буквально двадцать лет назад. Скромные навыки нашего героя оказался весьма востребован при прокладке и последующих ремонтах магистральных линий. Сращивать провода скруткой или бандажом удобнее и быстрее, но вот потом не избежать неприятных последствий. Пришлось конечно повозится, пока не подобрали соответствующие флюсы и припои, но это уже дело техники и усердия.