– Тогда почему такого не происходило раньше?

Мой вопрос остался без ответа. Неужели Алли не поможет мне? Нет, он не просто не поможет, он собрался рассказать обо всем нашим Родителям! Напрасно я поделилась с ним этой историей. Ее следовало скрыть ото всех, включая моего брата. И напрасно я решила, что он способен понять меня. Ведь ему было завещано спасти детей, от рождения приговоренных к смерти, а не убивать бесчисленное количество ни в чем не повинных людей. Я искала помощь и понимание там, где их по определению не существовало. Пребывание на материке все-таки изменило Алли.

– Хорошо, – сказала я, поднявшись с кровати. – Каждый имеет право на собственное мнение. Ты совершенно не обязан помогать. Я прошу тебя только об одном: никому ничего не говори. Прошу тебя, не заставляй меня жалеть о том, что я тебе рассказала.

– Но… – попытался возразить Алли.

– Ты ведь не знаешь точно, чем обернется спасение этого человека. Вдруг ничего страшного не случится?

– Ты уверена в своей догадке? А если ты окажешься не права?

– Алли, все дело в том, что мне не нужно гадать, пока у меня есть вера.

– Ты хочешь рискнуть?

– Я готова рискнуть. Это хоть как-то поможет мне облегчить чувство вины. Ты даже не представляешь, каково это – убивать. Каждый раз я вижу беззащитных людей, которые борются за свою жизнь до последнего. Их крики снятся мне по ночам. Они сами мне снятся. И их близкие тоже. Они обвиняют меня, говорят, что я никогда не смогу искупить свою вину, что мое поведение ничем нельзя оправдать. И этот чудом спасшийся человек – моя последняя надежда на то, что кошмары закончатся, хотя бы во сне. Я прошу тебя, если не желаешь помочь мне, хотя бы никому ничего не говори. Дай мне время. Умоляю.

Простояв молча несколько секунд, я вышла из дома Алли с надеждой в сердце. Хотелось верить, что он не выдаст мой секрет.

Обратно к выступу я возвращалась окольными путями, чтобы никого не встретить. В это время я всегда уже была на месте. Заметив меня дома, Родители могли заподозрить неладное. К счастью, по пути никто не попался.

Оказавшись на берегу, я снова увидела лежащего без сознания мужчину, и, приблизившись к бедняге, опустилась рядом.

– Ты будешь жить, – пообещала я. – Во что бы то ни стало. Я никому не позволю отнять у тебя жизнь. Не знаю как, но я помогу. Ты стал моей надеждой на спасение, подарил смысл жизни. Я обязана отблагодарить тебя.

В надежде, что остров каким-то образом поможет спасти пострадавшего, я поспешила на поиски укрытия. Не может же бедняга оставаться на берегу.

За долгие годы я неплохо изучила местность. Мне были известны многие укромные уголки. Но все они либо не годились для жизни, либо располагались слишком далеко от скалистого выступа. А мне было необходимо место поближе и как можно неприметнее.

Я решила пройти вдоль берега и внимательно осмотреть прибрежную территорию. В десяти минутах ходьбы не попалось ничего стоящего. Когда я уже вознамерилась повернуть в обратную сторону, присмотрелась к зарослям, сквозь которые с виду невозможно было пробраться, и поняла: это то, что нужно. Через несколько минут мне удалось преодолеть густую плетущуюся траву, мертво сцепившую ветви деревьев, в которых не было ни единого просвета. Путь назад был отрезан.

Возвращаться я не спешила, потому как увидела перед собой поляну неописуемой красоты. Низкая сочная трава в центре десятиметрового круга, образованного старыми пальмами, так и манила упасть и зарыться в нее лицом. Солнце отражалось в каждой травинке, каждом листочке. Удивительно, что ни одно лишнее деревце не вмешалось в хоровод прекраснейших пальм. Пройдя вдоль поляны и остановившись прямо в ее центре, я вдруг заметила отверстие в увесистой каменной глыбе-пещере, расположенной в стороне. Ни с той точки, где я остановилась первоначально, ни откуда-либо еще, кроме как из центра поляны невозможно было разглядеть вход. Пальмы словно специально расположились так, чтобы максимально удачно скрыть пещеру от недоброжелателей. Не медля ни секунды, я рванула к ней.

Пещера превзошла все мои ожидания. Внутри она оказалась значительно больше, чем представлялось: около двух метров в высоту и практически столько же в ширину, глубина превышала и то, и другое. Если бы не темнота, пещеру можно было бы назвать уютной. Вполне пригодна для укрытия. Тем более что здесь никто из моей семьи никогда не появлялся. Эта часть острова, будто заброшенная, до сих пор никого не манила. Камни и непроходимые джунгли вряд ли могли вызвать восторг. К счастью никто не подозревал, что за неприступностью кроются прекрасные пальмы и густая сочная трава. Отметив про себя достоинства местности, я поспешила подготовить пещеру к приему жильца.

Так как перенести из дома матрас и остаться незамеченной невозможно, пришлось потрудиться над сооружением временного ложе. Трудно сосчитать количество веток, которые были оборваны мной, но получилось неплохо. Я сделала спальное место, замаскировала пещеру еще лучше, незаметно для семьи принесла в бутылях чистую родниковую воду, чашку для питья, полотенце, корзину с фруктами, сладости – словом, сделала все, что могла, и отправилась на берег.

Обратная дорога оказалась более долгой, но более проходимой, хотя сплетенные между собой ветви все-таки встречались на пути. Когда я прогнулась и прошла под последним деревом, отделявшим меня от берега, внезапная радость выстрелила прямо в голову. Незнакомец, пролежавший без сознания длительное время, наконец, очнулся, чем решил проблему предстоящей транспортировки. В пятнадцати метрах от меня в полулежащем положении он держался одной рукой за голову, другой – за землю. Вероятно, перед глазами все кружилось. Но ведь, несмотря на это, он определенно почувствовал себя лучше. Впервые после превращения в сирену, я прониклась самыми теплыми чувствами к острову и мысленно поблагодарила его за спасение несчастного.

Вне себя от радости, я подбежала к мужчине и присела рядом. Он посмотрел на меня почти без удивления. Странно.

– Что случилось? Где я? – начал незнакомец на английском.

Похоже, бедняга ничего не помнит. С ним случилось столько бед! Попал в катастрофу, потерял всю команду, не может вернуться домой. К тому же рядом сидит беспощадная сирена…

– Твой корабль разбился. Мне жаль, – ответила я, едва сдерживая подступающий ком в горле. – К счастью, ты остался жив.

По лицу мужчины было видно, как ему не хочется верить в ужасную новость. Он покачал головой, словно стараясь пробудиться от кошмара.

– Не может быть. Как это случилось? Кто-нибудь еще выжил? – Надежда, с которой он взглянул мне прямо в глаза, вынудила отвернуться. Парень понял меня правильно. – Нет… – протянул он, опустив ладонь на глаза.

Сколько было грусти в его голосе. Я никогда не видела ничего подобного. Меня всегда окружали лишь счастье и гармония. А этот человек в одно мгновение испытал столько скорби, тоски, отчаяния, показалось даже, будто он предпочел бы погибнуть вместе со своими друзьями. Страшно представить, что это только один единственный пример принесенных мной страданий.

Несколько минут я молча наблюдала за беднягой, за его реакцией на мои слова, за тем, как напрягаются морщинки между бровей, отчетливо выражающие боль потери. Осознав случившееся, незнакомец снова обратил внимание на меня.

– Кто ты? – спросил он с не отступающей грустью.

В ту самую секунду, как был задан этот вопрос, я поняла: напрасно не продумала ответы заранее.

– Дестини. – Слишком очевидна была растерянность в моем голосе особенно в сопровождении раскрасневшихся щек. Губы незнакомца дрогнули, и одна их сторона даже немного подпрыгнула вверх. Внутри я обрадовалась, но не посмела показать это человеку, безутешно скорбящему по своим друзьям.

– Я Ник, – ответил мужчина.

Понимание того, что он, наконец, очнулся, не могло не радовать. Каждая струнка моей души трепетала. Но покоя не давал больной вид этого человека – Ника. Бледность и выступающая на лбу испарина, волновали, нет, по-настоящему пугали меня. Что-то было не так. Я надеялась, что остров поможет. Однако полной уверенности в этом не было.