Первый вариант: мама игнорирует своего внутреннего ребенка, свои потребности и желания, собирает волю в кулак и посвящает себя целиком внешнему ребенку. Делает она это из позиции жертвы, поэтому потом потребует от ребенка «компенсации»: не даст жить своей жизнью, будет ждать возвращения «долгов». Второй вариант развития событий: мама «убегает» от внешнего ребенка: придумывает рациональные причины и определяет его в руки другого человека (няни, сада, бабушки и т. д.).

И первый, и второй варианты не про солнечное материнство. В первом случае ребенок будет транслировать все мамины страхи, ее вечное напряжение и подавленные эмоции. Ему будет тяжело контактировать со своими чувствами и реальностью, ведь мама давала двойные послания, закладывала сценарий спасателя/жертвы. Во втором случае ребенок не получит близости с матерью, которая так важна в младенчестве, и не сможет строить отношения любви, близости, доверия с другими людьми. В душе он так и останется отверженным, покинутым ребенком.

Что мы недополучили в детстве, за тем и будем гоняться всю жизнь.

Недокормила мама грудью – будет желание груди гипертрофированного размера. Недоцеловала – захотим накачать губы, чтобы «проявить свою чувственность», которой нет. Недоласкала – будем болезненно относиться к недостатку ласки в отношениях, хотя сами не будем уметь этого делать. Не одобряла – будем из шкуры вон лезть ради похвалы, бояться критики и ошибок. Не принимала – будем стараться нравиться, занимаясь бесконечным «совершенствованием» себя. Оставляла – будем бояться одиночества, станем постоянно контролировать всех вокруг и т.д.

Ребенок сонастроен с мамой, она основа его мировосприятия. И он транслирует, отражает ее состояния. Я знаю: это тяжело признать, особенно если мама воспитывает ребенка по умной книжке и демонстрирует миру внешнюю гармонию и спокойствие, а из ребенка лезут «демоны».

Что мешает маме быть чувствительной, удовлетворять потребности по возрасту? Ее тень – раненая детская часть внутри. Если мама не любит и не принимает себя (много отверженных частей души), то принять ребенка она тоже не сможет. Он ей будет зеркалить ее тени, а она активно будет это подавлять: кричать, бить, отвергать, будет равнодушной, холодной, контролирующей, тревожной.

Хоть в ней жива часть души, которая помнит, что такое безусловная любовь и принятие, есть также раненая часть, которая будет искажать ее материнство, вгоняя в чувство вины и бессилие. Она приложит много усилий, чтобы подавить «себя в ребенке» и сделать ребенка «хорошим».

Как формируется «хорошесть»?

Так уж устроила природа человеческого детеныша, что выжить самостоятельно он сможет спустя не один десяток лет. А до этого момента ему очень нужны взрослые. Взрослые, которые могут обращаться с ним самым ужасным образом, а он все равно будет их любить и уважать.

«Хорошесть» – это детская защита «я должен нравиться маме, чтобы она обо мне заботилась, а иначе я не выживу». Дети быстро смекают, что надо делать или не делать, чтобы мама была к ним добра. Расщепление на «это мама во мне любит и говорит, что так хорошо, а это ей не нравится, значит, я тоже это в себе отвергну» возникает в раннем возрасте. Ребенок быстро переучивается с природной установки «с тобой все ОК, слушай свои ощущения, ориентируйся по ситуации» на искаженную «с тобой что-то не так, оценивай себя через окружающих, делай все возможное, чтобы нравиться». Контакт с собой уходит. Внутри поселяется тревожность, ведь управлять чем-то, что не внутри, например, мнением окружающих, человеку сложно. Вот здесь и образуется необходимость в «хорошести», чтобы соответствовать ожиданиям и получать суррогат любви.

Почему суррогат любви?

Да потому что любовь – это то, что дают нам без условий. Это когда мы проявляемся всей своей сутью и не боимся, что нас не примут. Это когда нам не надо надевать маски, чтобы получить наркоманскую дозу любви и принятия. Почему наркоманскую? Да потому что дыра внутри нас настолько большая и ноющая, что мы должны в нее все время вводить дозу внимания, заботы, ласки, похвалы, одобрения, чтобы просто чувствовать себя ОК. Нас любят за оправданные ожидания, за соответствие «идеальному» образу. Такая условная любовь только притупляет боль, а дыру не заполняет. На это способна только настоящая любовь. Где ее взять? В душевной близости с собой, в Роду, в контакте с Богом. В отношениях с другими людьми ее тоже можно брать, но сначала нужно научиться давать, а делать это можно только из любви и принятия себя. Можно воспользоваться каждым из этих источников. О них мы поговорим в конце первой части книги.

Давайте я еще немного развею мифы тех, кто считает, что «хорошесть» не про них. «Хорошесть» – это внутренняя установка соответствовать ожиданиям мира, несмотря на внутренний диссонанс, для того чтобы получать одобрение, принятие, любовь. Это формируется в детстве, когда мы вместо любви без условий и полного принятия получаем что-то другое, – то, что нам выдают за любовь. Мы чувствуем подвох, и первое время нас этот диссонанс расщепляет. Но потом мы устаем от этого раздрая между тем, что чувствуем, и тем, к чему нас склоняют, и предаем себя, смиряемся и соглашаемся хоть на это. Наша реальность обесценена, и мы это принимаем как норму. Например, под видом заботы (мама и папа в этом спецы: они уже продумали наше будущее и знают, как нам правильно жить) вероломно ломают наши границы: дают советы, о которых не просят, склоняют жить по шаблону, который не соответствует нашим желаниям. Мы вообще не знаем, что такое «наши ценности», так как для того, чтобы сформировать свои, надо сначала обесценить родительские: отмести все варианты своего будущего из их уст («может, я не хочу замуж, не хочу детей, не хочу жить в этой стране, не хочу работать на этой работе, я нехорошая совсем и не буду соответствовать и т. д.»). И из этой точки ноль, где «я ничего о себе не знаю», начать отстраивать свою реальность, сверяться с собой. «Мне это откликается», «резонирует», «близко» или я опять наступаю на старые грабли и с натянутой улыбкой предаю себя ради комфорта и спокойствия других?

«Хорошесть» происходит от слова хорошо. Вдумайтесь, как часто вы говорите «хорошо» там, где внутри звучит фоном «нехорошо», там, где непонятно, что вы чувствуете. Нам кажется, что, если мы согласимся и промолчим, мы поступим мудро. Но это не так. Объясню почему. Это точка входа на насилие над нами, это место, где мы боимся остаться нелюбимыми, отвергнутыми, и поэтому мы выбираем отказ от своей правды, от себя. И в этот момент мы как бы получаем любовь, остаемся хорошими («ну вот, хорошая девочка», «посмотрите, какая у меня жена хорошая», «а доченька у меня умничка»). Но это нечестно не только по отношению к себе. Это так же нечестно и по отношению к другому. Почему?

Его любовь направлена не на нас настоящих (нас настоящих он совсем не знает, может даже никогда не видел), а на выдуманный им же удобный образ нас. И мы не получаем его любви, так как она предназначалась не нам. Этот другой рядом не растет, не становится адекватным реальности, не меняется и не трансформируется, ведь мы не даем ему шанса познать нас истинных. Мы отмалчиваемся там, где надо говорить о себе и своих потребностях.

Я всегда говорю моему мужу: я никогда не узнаю твою реальность, если ты ее мне не покажешь; я никогда не догадаюсь о том, чего ты на самом деле хочешь, и не смогу тебе это дать, если ты сам не знаешь, что именно делает тебя счастливым; мы так и будем любить образы друг друга и отвергать части, которые нам не нравятся, пропасть между нами будет расти, пропасть в нас будет расти, все больше отделяя от своих чувств и чувств другого.

Где брать силы для того, чтобы начать познавать и любить себя, мы разберем в главах ниже, а сейчас сделайте небольшое задание.

ПРАКТИКА «Насколько я проявлена?»