Тьма милосердная, дай сил не опьянеть от привкуса вина и не поддаться взбунтовавшимся гормонам!

И сейчас я как никогда ярко поняла, что ни одна из Пяти Матерей меня просто не слышит. Сколько у Них таких глупых девочек, которых пытаются соблазнить взрослые, опытные, убийственно-обаятельные мужчины-оборотни? Сотни, если не тысячи. Каждой не поможешь. А у меня наверняка еще не самая худшая ситуация.

Я почти потеряла голову, сама поднявшись и шагнув к его стулу, остро ощущая большие ладони, скользящие по спине вниз.

Но Великая Намму все-таки услышала свою непутевую дочь.

Неосторожное движение локтем, и бокал с красной жидкостью полетел со стола… прямо на брюки пожинающего плоды победы Владислава.

– О, я такая неаккуратная!.. – Спасибо тебе, Матерь, я ведь почти поддалась! – Прости, пожалуйста, я…

– Это всего лишь ткань, Вита, – спокойно произнес мужчина, очень нежно улыбаясь и глядя на меня снизу-вверх. – Ничего смертельного.

«Смертельного…» Хм.

Это отрезвило, и я поняла, что разбившийся бокал – двойное попадание. И от окончательного падения спас, и повод хороший подкинул.

– Все равно – мне очень неловко и… – Я замялась – вполне натурально, к слову. – В качестве извинений примешь ужин, приготовленный мною лично?

Бравый только кивнул, но ладонь с моей щеки так и не убрал.

А я не стала отпираться. Рано еще.

Закуски, салатики, все это занимало слишком мало моих мыслей. Я больше думала о том, как незаметно подлить снотворное, которое, к слову, еще нужно было изготовить.

Рассеянно шинкуя помидорку, я вдруг четко ощутила, что не одна на огромной кухне, откуда ушли повар и поварята.

– Седые волосы мне не к лицу будут, – улыбнулась я через силу, оборачиваясь.

Владислав стоял, прислонившись плечом к косяку двери и сложив руки на груди. Его лицо было абсолютно непроницаемым, но я почему-то вновь почувствовала себя кроликом, загнанным в угол матерым хищником.

Но, к своей гордости, даже не пошевелилась, когда оборотень начал приближаться, и только отвернулась обратно к нарезке, чтобы на эмоциях палец себе не оттяпать.

– Что ты делаешь? – послышалось любопытное и совсем не страшное над ухом, а по обе стороны от меня на столешницу опустились две большие ладони.

– Просто нарезка… Люблю свежие овощи, – пожала я плечами, как бы случайно перекрывая доступ к шее. И бросила короткий взгляд на его лицо. – Ты не мог бы нарезать мясо? Мне… силы не хватает.

Вот то, что я успела уяснить – для него я слабая и беспомощная, и чем чаще я буду это показывать, тем сильнее в нем будет инстинкт защитника и тем ниже – уровень подозрительности. Именно то, что надо.

Мужчина просто кивнул и шагнул в сторону, где в высокой плошке лежал кус свежего, уже почти размороженного мяса. Наблюдая, как ловко и легко он нарезает его, невольно залюбовалась, а потом…

– Это правда, что оборотни едят мясо с кровью?

Темные глаза, что обратились ко мне, чуть прищурились. Какое-то время он молчал, но после все же кивнул:

– Да. Когда повреждения чересчур серьезны, и вервольф не может сам восстановиться. Тогда помогает животный белок и чужая кровь. – Владислав вдруг нагнулся, оказываясь со мной на одном уровне и почти вплотную к моему лицу. – Так что не бойся, я не буду откусывать тебе руку или что-нибудь еще. Хотя очень хочется порой покусать тебя… за непокорность.

Покусать?.. За непокорность?! Меня?!!

На разделочной доске остался черный выжженный отпечаток моей ладони. Нечисть побери этого волчару!

Которого мое молчаливое возмущение лишь развеселило. Однако от комментариев он, хвала Тьме, воздержался и лишь поставил передо мной все ту же плошку, только с уже нарезанным мясом. Я сделала вид, что его здесь вообще нет (в смысле вера, а не бифштексов), и принялась за кулинарию.

Пока мяско шкварчало на сковороде, я готовила соус. С непроницаемым лицом сыпанула на килограмм, наверное, больше специй, чем нужно. Сзади послышалось покашливание, недвусмысленно намекающее, что я явно перебарщиваю, но злая ведьма и бровью не повела, добавляя туда же масла и красное вино из на три четверти пустой бутылки.

Когда все это было почти готово, я решила, что пора.

В задумчивости посмотрела бутылку на свет, чуть взболтала. Тяжело вздохнула и все-таки повернулась к оборотню, который все это время стоял у меня за спиной. Лицо у него было довольное и какое-то даже предвкушающее, что ли.

– Думаю, к ужину нам потребуется вино, – почти дружелюбно произнесла я.

– Что, неужели дуться перестала? – в притворном удивлении приподнял брови вервольф.

– Я бы на твоем месте сейчас бежала в винный погреб и выбирала бутылку подревнее, – игнорируя его сарказм, отозвалась я, вытирая руки полотенцем.

– Зачем это? – якобы абсолютно без намека спросил мужчина, делая шаг в мою сторону.

– Сегодня будет самый особенный ужин в твоем доме.

Если не сказать – в твоей жизни.

И ведь ни словом не солгала. Вряд ли хоть одна женщина, побывавшая в этих стенах, мечтала скоммуниздить отсюда как можно скорее. Они, наверное, наоборот – руками и ногами упирались, дабы подольше здесь остаться.

– Обещаешь? – Ко мне стали так недвусмысленно наклоняться.

– Гарантирую. – И чтобы на лицо не выползла хитрая ухмылка, сама приподнялась на носочки.

К своей чести, Владислав возможностью пользоваться не стал – ограничился быстрым поцелуем и ушел.

А я начала действовать.

В неглубокую миску полилось немного масла, туда же, щелчком пальцев доставленные из-под подушки, посыпались три листика иван-чая, еще три – волчьей травы, пять – огневицы и четыре волчьи ягоды. Первое и третье – как основа для снотворного, второе и четвертое – как ингибитор для метаболизма оборотней, чтобы отрава действовала дольше, а я смогла уйти дальше.

Все перетереть деревянным пестом, чтобы травки дали сок. Быстро переложить пару ломтиков мяса на тарелку, щедро полить соусом… и вылить туда добрую половину темно-желтой выжимки. Понюхать. Соус пах уже не так, поэтому я покрошила рядом – словно украшение – пару листиков базилика. Вонючая специя заглушила вообще какой бы то ни было запах.

Загрузила свою тарелку, знаком отличия украсив все теми же помидорками. Миску, пест и остатки травы уничтожила синим магическим огнем, а воздух очистила таким ударным заклинанием, что после меня на кухне остался только запах стерильности, всегда ассоциирующийся с больницей. Поставила тарелки на поднос и пошла в комнату – переодеваться.

Пока еще рано было расслабляться. Моя битва только-только началась.

Темно-бардовое платье, обтягивающее, как перчатка, сидело как влитое. Подчеркивало и словно обнажало каждый изгиб и складочку на теле. Никогда я еще не чувствовала себя такой… Такой взрослой и опасной. Для того, кто не был моим врагом, но и другом однозначно стать не согласится.

Высокие каблуки, макияж, подвитые раскаленными пальцами локоны и оставленные свободно лежать на плечах – наверное, я действительно была очень красивой, но сама этого не замечала – нервничала с каждой секундой все сильнее.

А если снотворное не сработает? Что, если я вдруг не решусь? Или – что еще хуже – не захочу уходить?! Оборотень с присущим ему животным магнетизмом и дьявольским обаянием вполне мог заставить меня передумать…

Зло тряхнула головой. Андрей не простит мне этого.

Я сама себя не прощу.

Поэтому решительно вышла из комнаты, напоминая себе, что снотворное уже в еде и деваться мне некуда.

Владислав стоял у подножия лестницы в красивом костюме и поднял голову точно в тот момент, когда я появилась из арки коридора. Темные глаза блеснули, и мужчина улыбнулся, начиная быстро подниматься ко мне. Я же пошла вниз.

Мы встретились где-то на середине лестницы. Я – искренне смущенная его взглядом, и он – откровенно восхищенный. Именно поэтому, наверное, я даже не подумала сопротивляться, когда большая рука оказалась на шее и деспотичным жестом притянула к себе.