– А вы замужем, Эми?

Джеймсу хотелось продолжать разговор. Что ж, я не против.

– Нет, – отрезала я холодно, как и на предыдущий вопрос.

– Нет? – Снова удивленные глаза смотрели на меня в зеркало из-под приподнятого козырька.

– Я была замужем, – мысль о прошлом браке вызывала у меня смешанные эмоции. Мне было противно от одной лишь мысли, что я позволяла себя недооценивать три года. Долгих три года.

– Понимаю, – Джеймс сжал губы, сдвинул брови в знак понимания и покачал головой. – Ничего. Вы еще так молоды. Все будет.

Конечно, он ждал, что я поддержку разговор о возрасте, но я промолчала в ответ. До конца нашего пути молчала, а Джеймс больше не сказал ни слова. Кто знает, какова его личная история. Может, он погрузился в свои мысли или понял, что я не настроена на откровенный разговор с незнакомым человеком.

– Приехали, мэм! – Резво, как молодой парень, он подбежал и открыл дверь.

– Не нужно, спасибо, – я не протянула ему руку в ответ.

Вот он – океан! Такой тихий и спокойный утренний океан. Пока Джеймс возился с чемоданом, я смотрела на мелкие волны и подставляла лицо солнцу. Здесь было гораздо теплее, чем в Нью-Йорке сейчас. Люблю тепло. Люблю солнце и соленый вкус океана.

– Который? – Я обернулась к Джеймсу и пальцем поочередно указала на несколько домов. Каждый из них был хорош по-своему. Первый – небольшой домик с просторной верандой. Второй – панорамные окна и много цветов на подоконниках. Третий – огромный особняк, который в самый раз для семьи из пяти и больше человек.

– Этот, – Джеймс указал на дом, который мне понравился больше всего. Второй.

Я люблю, когда внутри много света. Люблю просыпаться под утренними лучами солнца, которые без разрешения падают на мое сонное лицо, тело, волосы. В моей нью-йоркской квартире именно так: много утреннего солнца и света. В этом доме я буду чувствовать себя комфортно. Да.

Колеса чемодана застучали, и через несколько секунд Джеймс открыл дверь дома, пропустив меня вперед.

Я переступила порог в надежде почувствовать что-то родное. Этот дом был создан для детского смеха, ароматных пирогов и чашки кофе в постель. Сразу с порога видна гостиная: нежно-персиковый ковер у белоснежного дивана, стеклянный столик, ваза с фруктами. На стене висела картина: оголенная девушка, смотрящая из-за плеча украдкой.

Джеймс оставил чемодан у двери и остановился на пороге.

– Вам нравится?

Я молчала. Только положительно кивнула в ответ и улыбнулась. Улыбка иногда лучше слов.

– Вот и прекрасно! – Впервые я увидела на лице Джеймса искреннюю улыбку. – В холодильнике есть кое-что из еды. Мне велели купить на первые дни.

– Спасибо, Джеймс! – Крикнула громко в ответ из кухни: просторной, теплой, для ароматных пирогов и душевных семейных ужинов. – Джеймс! Здесь есть бассейн!? – Стеклянные двери кухни вели к бассейну.

Джеймс не услышал моего вопроса. Чемодан одиноко стоял у двери. На столе лежали ключи. У меня есть несколько часов на отдых, мечты, благодарность и чашку горячего травяного чая.

……………………………………………….

Передо мной стояла женщина с острым взглядом, идеальной фигурой и черными, как воронье крыло, волосами. От таких женщин всегда веет холодом и опасностью. Это была Меган. Та самая Меган, с которой мне нужно работать в Лос-Анджелесе. Как рассказал мне Джеймс по дороге сюда, Меган – бизнес-партнер Брэда. Когда в моем кабинете Брэд не хотел сотрудничать 50% на 50%, я не спросила о том, кто же будет представлять его интересы в Лос-Анджелесе. Я легко находила общий язык в бизнесе с мужчинами и никогда – с женщинами. Меган смотрела на меня холодным пронзающим взглядом. Так смотрят на соперниц: красивее, моложе, умнее. Несмотря на идеальную фигуру, лицо Меган полностью выдавало ее возраст. Ей было не меньше сорока лет.

– С приездом. Присаживайтесь, – она указала на кресло, будто делала одолжение.

В голосе столько же холода и расчета, как и в глазах.

– Благодарю, – мне нужно перестраиваться на ее манеру общения. После улыбчивого, пускай и не всегда искреннего, Джеймса, Меган воспринималась, как потенциальная опасность для меня.

– Как долетели? – Холодный и короткий вопрос с губ Меган сорвался, будто случайно. Ее вынуждала позиция хозяйки задавать гостеприимные вопросы. На самом деле ей было абсолютно безразлично, каким будет мой ответ.

– Спасибо, хорошо.

Лаконичность наших фраз задала тон дальнейшему диалогу.

– Кофе? – Она попыталась стать более мягкой в голосе и блеснула доброжелательностью в глазах, которая тут же исчезла.

– Не пью кофе.

– А я выпью, пожалуй, – ее тонкий указательный палец нажал на кнопку, а рука аристократично зависла в воздухе. – Один кофе. Мне.

Я пыталась расслабиться. Вспомнила о том спокойствии и комфорте, с которыми встретил меня Лос-Анджелес и мой временный дом.

– Ну, что ж, Эми. Не знаю, рассказывал ли вам обо мне Брэд, но я – его бизнес-партнер и буду помогать вам здесь с открытием и запуском туристического агентства.

Я молчала и ждала, что она будет продолжать. Вместо продолжения Меган многозначительно смотрела. В глазах читалось: «Ну, так говорил или не говорил?». Она сама ответила на свой вопрос.

– Поняла. Он ничего не говорил. Тогда будем с вами знакомиться в процессе работы.

– Конечно, – мое согласие еще раз засветило блеск доброжелательности в ее глазах.

– Вот вам все документы для ознакомления, – она подвинула толстую папку с бумагами ближе ко мне, – думаю, трех дней хватит, чтобы войти в курс дела?

– Да, достаточно, – я понимала, что соглашаться с Меган – значит, найти ключ к ее холодному уму и сердцу.

– Хорошо, – она сделала глубокий выдох, который, кажется, снял полностью напряжение с ее стройного тела.

Я продолжала изучать эту женщину, не подавая вида, что мой интерес – велик. Меган казалась железной леди. Такие готовы на все, чтобы добиться своей цели. У таких женщин нет и не может быть подруг. Они одиночки. И не только в дружбе. Они предпочитают секс на одну ночь, а потом хотят подчинить себе нового мужчину. И еще, и еще. Такие женщины не созданы для семьи, смены детских памперсов и постоянства в отношениях. Не знаю, ошибаюсь ли я сейчас? Передо мной сидела женщина, за холодом которой наверняка прятались сотни глубоких ран, предательств и падений. Женщины становятся эгоистичными, холодными и расчетливыми только тогда, когда получают несколько ударов в спину. И если эти удары от тех, кому доверяешь больше всего в жизни – роль стервы навсегда становится вторым «Я».

– У меня будет просьба, Эми, – сейчас ко мне обращались, как к лучшей подруге. – Я не хочу сильно вникать во все процессы. Мне некогда этим заниматься. Брэд попросил проконтролировать, я не могла отказать. Но лучше всего, если мы будем видеться не чаще одного-двух раз в месяц. Хорошо? – Она сощурила глаза, будто во взгляде была какая-то сила и магия.

– Я согласна. Наверное, вам говорил Брэд, что в Нью-Йорке у меня собственное туристическое агентство?

– Говорил, – медленный кивок в знак подтверждения.

– Поэтому можете смело доверить все процессы. У меня достаточно опыта, чтобы все сделать так, как хочет Брэд.

В последнюю фразу я вложила всю свою уверенность. Дала понять, что со мной нужно говорить на равных и абсолютно ни к чему сомневаться в моем профессионализме. Меган все поняла.

– Джеймс будет вашим личным водителем. Если не захотите – просто скажите ему об этом.

Покидая кабинет Меган, я держала голову высоко, слегка задрав подбородок вверх. Мне казалось, что только так я смогу показать этой эгоистичной женщине, что не хуже нее. У меня не было выбора. Я согласилась на условия Брэда, значит, должна найти общий язык с Меган. И обязательно найду. На шпильках я была на голову выше Меган и это – моя маленькая победа. Так я чувствовала себя увереннее.

На улице у входа стоял Джеймс. Увидев меня, на лице появилась широкая улыбка. Уже менее фальшивая, чем при первой встрече в аэропорту, но все еще наигранная.