Не нужно было долго думать, чтобы понять, в какую передрягу я вляпалась. Арины так и не было, она бы, конечно, разбудила, в отличие от остальных сокурсников, с любопытством разглядывавших меня, как скорую жертву молодого преподавателя. Я сглотнула, чтобы подавить неизвестно откуда взявшийся ком в горле и подняла взгляд на профессора. Казалось, передо мной стоит исчадие ада и это притом, что как мужчина он был все же весьма привлекательным: спортивное телосложение, тонкие черты лица, светло-каштановые волосы и удивительно глубокие сапфировые глаза.

– Ваше имя? – обратился ко мне мужчина таким тоном, словно я самый омерзительный человек, каких он встречал в своей жизни.

– А ваше? – выпалила я, прежде чем подумала.

– Мое?! – гневно переспросил он. – Романов Арсений Витальевич, профессор. Ваш новый лектор.

– Ланская. Валерия Ланская, – представилась я, чувствуя, как от ужаса перед ним пересохло в горле.

– Знакомая фамилия. Вы случайно не дочь Андрея Николаевича Ланского? – уточнил Арсений Витальевич.

– Да, – подтвердила я.

– Тогда с вами все ясно, – холодно произнес он и взошел на кафедру.

– И что вам ясно? – не сдержалась я. Такое хамское отношение возмущало. Я бы извинилась перед профессором, что случайно уснула (причем до лекции, а не во время), но после подобной грубости не собиралась этого делать.

– Ясно, что здесь, как и во многих других университетах, дети профессоров пользуются особым блатом, – спокойно ответил новый преподаватель, не удосужив меня даже взглядом, рассматривая какие-то бумажки на своем столе.

– Я не пользуюсь тем, что мой отец здесь преподает, – возразила я, – какое вы вообще имеете право делать подобные умозаключения, даже не узнав меня как студента.

– Мне достаточно того, что вы спите на лекциях и хамите профессорам, – отрезал он, – а сейчас, с вашего позволения, Ланская, я начну лекцию. Советую и вам послушать. Иногда полезно узнавать что-то новое.

Вот так этот хам в мгновение ока растоптал все мои ожидания. Профессор, ученый, интеллектуал? Нет. Самый настоящий грубиян, напыщенный индюк. И это с ним я так мечтала познакомиться?

До конца лекции я демонстративно игнорировала все, что рассказывал Арсений (сама себе я дала установку, что не стану звать его по имени и отчеству, кроме как обращаясь к нему лично). Хотя мне не пришлось изображать незаинтересованность. Лекция молодого профессора показалось мне скучной и поверхностной: ни одного умозаключения, никакой глубины. Это больше напоминало урок философии в старшей школе.

После звонка я, не прощаясь, покинула аудиторию, хотя в дверях все же оглянулась. Моего профессора это нисколько не задело. Он лишь бросил мне вслед презрительный взгляд. Отлично. И этого человека мне могут назначить в руководители? Хотя он сам ни за что не возьмет надо мной шефство.

Все оставшиеся пары прошли благополучно, но Арина так и не появилась, что начало меня беспокоить. Подруга никогда не пропускала без предупреждения, в Оболенке к прогулам относились очень строго. А после загадочной смерти Павла Аркадьевича стали возникать неприятные тревожные мысли. И, чтобы их развеять, я пошла к ней.

У порога Арининой комнаты я услышала громкий кашель. Тяжело вздохнув, я постучала в дверь. В Оболенском Университете, если человек заболевал, то был обязан сразу обратиться к врачу и на время болезни его перевозили в лазарет, чтобы не заразить других. То, что Арина болела у себя, могло иметь крайне неприятные для нее последствия.

– Можно, Рин?

– Да, входи, – услышала я хриплый голос подруги.

– И как это понимать, дорогая? – рассердилась я, увидев перед собой совершенно заболевшую девушку.

– Не выдавай меня, – взмолилась она, – ненавижу лазарет, я сама поправлюсь, только отлежусь сегодня.

– Я не выдам, а вот твой кашель сдаст тебя с потрохами, так что давай-ка пойдем к врачу, – присаживаясь на стул у ее кровати, серьезно сказала я.

– Нет, пожалуйста! Дай мне денек! Обещаю, если до завтра не поправлюсь, то вместо занятий – в лазарет, – заканючила Аринка и взяла меня за руку, – а теперь лучше расскажи, что было в Универе.

Я вкратце рассказала о том, что произошло за день, не умолчав и про нового преподавателя. Подруга согласилась, что профессор Романов поступил как настоящий хам, выставляя меня перед студентами в нелицеприятном свете. Она даже предложила ему отомстить, например, напакостив в аудитории, но опускаться до подобного я не хотела.

Напоив Аринку лекарствами, а главное, сиропом от ее жуткого кашля, я собиралась уходить, как постучали в дверь. На пороге стоял университетский доктор, и его лицо не предвещало нам ничего хорошего.

– Так, значит, это правда? – спросил Михаил Романович, переводя взгляд с меня на Арину. – Чем вы объясните, Миланова? А вы, Ланская, как вижу, прикрываете больную?

– Михаил Романович, мы как раз хотели к вам обратиться, – начала оправдываться я.

– Вы еще и врете? – возмутился врач. – Нам поступила жалоба от вашего соседа, что вы весь день громко кашляете. К тому же, на занятиях вас не было. Арина, собирайте вещи и немедленно в лазарет. Вам выговор. А вам, Валерия, предупреждение.

Арина грустно вздохнула, виновато глядя на меня. К сожалению, у нас не было иного выхода, кроме как признать свое поражение. Подруга получила выговор, а это значит, что в главном холле Университета две недели будет висеть позорное объявление, что она нарушила правило Оболенского Университета. Да еще и преподаватели на лекциях будут видеть своим долгом осудить поведение девушки. Мне резко захотелось встретиться лицом к лицу с соседом, который заложил Аринку. Я точно знала, кто это – Петр Авилов!

Когда мы учились на втором курсе, Арина и Петя начали встречаться. Их роман продлился недолго, и они со скандалом расстались. С тех пор этот гад старался найти повод, чтобы хоть как-то навредить бывшей девушке. Но то, как он поступил на этот раз, перешло все границы, и я не собиралась этого так оставлять.

Выйдя из жилого корпуса, я решительно направилась в сторону спортзала. В это время начиналась тренировка по баскетболу, а значит, Петька будет там. Но я столкнулась с Авиловым даже раньше, чем планировала, когда он выходил из учебного корпуса.

– Эй, Авилов! – крикнула я. – Ты еще не захлебнулся своей злобой?

– Ланская, злишься потому, что я отослал эту туберкулезницу в лазарет? – ехидно спросил он, мерзко прищурившись.

– Не смей так называть Арину. Ты просто не можешь смириться, что она не бегает за тобой, как какая-нибудь из твоих дурочек! – вспылила я.

– Да больно мне это надо. Я бы с ней ни за что не сошелся бы. На ней негде пробу поставить, весь Университет ее испробовал, – процедил Петька, развернулся и направился к спортзалу.

Арина действительно была особой ветреной с толпой поклонников, многие из которых прошли через ее постель. Тем не менее, я не могла позволить какому-то придурку оскорблять мою подругу. Не знаю, что на меня нашло, но я взяла с земли горсть грязи и кинула в спину Авилову. Парень остановился, повернулся и уставился на меня с такой яростью, что я мигом пожалела о своем поступке. Он хотел было шагнуть ко мне, но остановился, а на его лице заиграла злобная ухмылка.

– Тебе не стыдно, Лера? – нравоучительно заговорил он, чем окончательно меня обескуражил. – Я не собираюсь делать за тебя задание. Когда же ты начнешь учиться, а не пользоваться тем, что тут преподает твой папочка?

– Авилов, ты совсем идиот?

– Могли бы извиниться, Валерия, – за спиной прозвучал грозный голос, – вы считаете, что все должны плясать под вашу дудку?

– Арсений Витальевич, вы все неправильно поняли, – бросила я до боли избитую фразу без всякой надежды на понимание.

– На мой взгляд, все очевидно, – холодно сказал он.

– Я пойду, иначе опоздаю на тренировку, – обреченно выдохнул Петя, – спасибо, что вступились за меня, Арсений Витальевич.

– Конечно, идите. А вы, Валерия, лучше бы занялись чем-нибудь полезным. Например, почитали бы книгу, это, знаете ли, развивает, – усмехнулся мерзавец, глядя в спину другому удаляющемуся мерзавцу.