Я ощутил на себе тяжелый взгляд и обернулся в сторону Ласки. Девушка смотрела на меня с заметным осуждением. Черт, следовало помнить о том, что лучше в ее присутствии такие темы не поднимать. Надеюсь, она из-за этого не начнет следовать заветам Стерха по отношению ко мне.

— Мой отец был охотником. Кажется, я родом из Сибири. Это какая-то страна из того мира, наверное. Помню только название и то, что там было очень много дикого леса — Дрим казался заинтересованным, но я поспешил исправиться в глазах Ласки и спешно перевел тему:

— Найди Ренара когда вернемся в город. Он будет рад обсудить с тобой прошлые жизни.

— Спасибо, как вернемся, то так и сделаю.

— Жан говорил, лишние воспоминания все равно будут пропадать за ненадобностью, — зачем-то заметил Хеор, и Ласка одобрительно кивнула. Но сказал об этом хаосит совсем не из солидарности к пустотнице. — сейчас решающее значение имеет уровень и способности. Хочешь проверить мои, де Мелвил? Не смотря на звериное имя, я все еще сильнейший в этом отряде.

— А на кой черт нам вообще лидер? — снова решил высказаться я. — До города по идее пол дня пути. Чтобы принять решение идти прямо не нужен сверхразум. В остальном будем действовать так, как действовали с Жаном — Лита впереди, воры ведут разведку, ну и так далее.

— Вообще-то у вас с Лаской самый низкий уровень тут, — заметила Лита. — С чего бы нам слушать тебя?

— Ну и не слушай, дело твое. Тут не так много вариантов действий. Мне все равно кто из вас будет звать себя главным, пока приказы будут адекватны. А вот выяснять кто для этого лучше подходит в данной ситуации — точно идиотизм.

— Черт с вами, давайте просто пойдем дальше, — махнул рукой Дрим, и Хеору ничего больше не оставалось, кроме как последовать его примеру.

Действительно, что за глупость? Выяснять отношения и бороться за лидерство в отряде, когда повсюду вокруг нас может таиться угроза? Хеор в любом случае будет главным в своем гареме, а Дрим после гибели Жана остался один.

Через пару часов мы все же снова вышли к реке. По началу мы просто пытались оставить между нами и саагом максимальное расстояние. Но Теплая оставалась одним из немногих наших ориентиров, а потому все равно пришлось к ней возвращаться. В этом месте она была довольно узкой, а вдоль нее по тоннелю можно было пройти только в одиночку. Встреться мы тут с сильным противником и конец был бы печальным. А вот потолок пещеры был все таким же недостижимо высоким, как и раньше. Из-за этого создавалось странное ощущение, будто бы мы находились в некоей гигантской трещине.

Если раньше красные и зеленые кристаллы создавали довольно приятное освещение, то здесь все утопало в слабом голубом мареве. Светящихся камней тут вообще было очень мало, а растения, хоть и покрывали обильно почти все пространство вокруг воды, способностью светиться обладали довольно слабой. Потому проход мягко стелился слабым сумрачным сиянием.

— Дрим, а как тебе удалось заполучить звериное имя? — наконец не выдержал я.

Светлый бросил взгляд в сторону Хеора, но все же решил ответить:

— Понятия не имею. Само появилось после того, как мы завалили ту тварь. Никаких сообщений не было, я просто заглянул в инфо и увидел. Сам не ожидал, что так будет. Думал, достижение какое появиться должно или оповещение, но ничего.

И все. Больше ничего тут и не спросишь. Беседа захлебнулась толком даже и не начавшись. Хотя ученик паладина вполне мог так ответить, просто не пожелав делиться информацией со мной, или Хеором. Но должна же быть какая-то причина, по которой

Чем дальше мы шли, тем сложнее оказывался путь. Потолок начал постепенно спускаться ниже, а стены сделались похожими на тысячи сросшихся колонн. Такими темпами скоро недосягаемый свод из светящихся кристаллов опустится настолько, что я смогу взять себе светильник на память.

Мы передвигались тонкой змейкой следуя друг за другом все глубже во тьму подземелья. Уже Мельхалин начала возмущаться, что мы заплутали и нужно идти назад, но за очередным поворотом реки мы оказались в новом чуде подземного мира: река разливалась в огромное озеро, на поверхности которого не было ни единой волны. Вода была абсолютно прозрачной, и подсвечивалась слабым бирюзовым светом местных фосфоресцирующих водорослей. Сами по себе такие растения были слабо заметны, но собираясь под водой огромными колониями, они превращали все озеро в один яркий источник лазурного света.

Ласка заворожено прикоснулась к воде, и от ее пальцев пошли круги, устроившие целое светопреставление на сводах пещеры. Снижение потолка остановилось, так и не позволив мне дотянуться до верхних кристаллов. Осталось не более пяти-шести метров. После подземной реки и уж тем более города, это казалось низко.

— Дальше пути нет, — вырвал меня из задумчивого состояния голос Дрима.

— Может, это и есть Разлом? — спросила Мельхалин. — Как он вообще должен выглядеть?

— Я же говорила, что нам нужно сворачивать! — заволновалась Лита. — Разве не очевидно, что разлом — это та пещера, где…

Послышался едва заметный всплеск и я перевел взгляд на воду. Ласка уже не игралась с водой, а заинтересовано прохаживалась возле двухметрового пятнистого гриба с массивной деревянистой ножкой. Грибной лес обильно покрывал камни вокруг озера, став прибежищем для нескольких стаек пещерных светлячков, какие до этого я видел лишь в городе. Здесь они были под цвет окружения — лазурными, дымчатыми и изредка — с фиалковым и белым отливом. Последние зачастую были одиночками или летали группками по две-три светящихся точки.

— Кстати, а сколько у нас вообще времени осталось? Мы же должны вернуться в конце третьего дня, но… у кого-нибудь есть часы?

Все об этом думали, но только светлый решился спросить об этом вслух. Разумеется, ни у кого из нас часов нет. Боюсь, я даже не знаю, как они в этом мире выглядят.

Я почувствовал легкий толчок и обнаружил у себя за спиной смотрящую в пол Ласку. Но как только я обратил на нее свое внимание, девушка аккуратно взяла меня за рукав и настойчиво потянула в сторону.

Оттащив меня от спорящих товарищей, воровка заглянула в одну из расщелин у берега озера и пальцем указала на что-то внизу. Там, запутавшись в водорослях, под водой находилась пробитая по середине небольшая лодка. Выходит, плыть? Походило на некое испытание.

— Молодец, Ласка, — я хотел потрепать ее по голове, но вовремя остановился и убрал руку. Девушка не проявила никаких эмоций. — Теперь мы знаем, что делать дальше.

Но девушка отрицательно помотала головой:

— Ты не понял. В ней места ровно на двоих. Допустим, мы возьмем еще двоих, но весь отряд на ней не уплывет. Мы должны кого-то оставить тут.

— Что? — я растерялся. Никогда еще девушка не говорила с таким четким пониманием. Я снова посмотрел в инфо и заметил, что интеллект подрос еще на один пункт не меняя значение в скобках. Она приходит в себя. Становится такой, какой была до кровавой комнаты.

— Мы с тобой самые слабые в отряде. Скорее всего, лишними будем именно мы, — терпеливо пояснила девушка.

— И что ты предлагаешь?

— Ничего. Просто делюсь наблюдениями.

— Хорошо, предположим, я могу высушить лодку испарив всю воду. Возможно мы даже ее как-то починим. Как ты предлагаешь ее оттуда поднять?

Ласка пожала плечами.

Я оглянулся в сторону наших товарищей — те все еще громко о чем-то спорили и не обращали на нас внимания. Скорее наоборот, спор перешел в еще более активную фазу, разнося по пещере гулкое эхо.

— Ты тоже боишься меня, Сион? — внезапно спросила пустотница.

— С чего ты взяла? — удивился я.

— Я чувствую. Разве ты не заметил? Мы можем чувствовать обрывки чужих эмоций. Не замечал, как угадываешь за малейшими жестами оттенки чувств собеседника? Не думал, что простая мимика показывает тебе больше, чем должна бы?

Я раньше не задумывался над тем, насколько легко мне удается сейчас читать эмоции собеседника. Неужели Ласка все это время читала меня так же, как я — ее и всех окружающих? Вот только я никогда не смотрел на это, как на свою особенность, полагая, что все окружающие делают так.