– Ну, понимаете, – произнес Буров, – это очень важная телеграмма…

– Прекрасно, – ни капельки не смутившись, ответила девушка, – значит, нужно поскорее посылать.

– А вдруг вы что-нибудь перепутаете, – сомневался клиент, – или забудете…

Девушка подняла свои красивые большие глазенки на непутевого гражданина, и в них блеснул враждебный огонек.

– Склероз обычно у тех, кто постарше, – заметила связистка, – а у меня феноменальная память! Так что если вам нужны склероз или еще что-нибудь в этом роде, то я сейчас позову…

– Нет, нет, – вдруг испуганно замотал головой Буров, – для меня это вопрос жизни!

– Тогда пишите! – отрезала девчушка и протянула через окошко бланк.

Саша взял ручку, привязанную у окошка, и стал строчить размашистым мелким почерком адрес и текст телеграммы.

Молодая связистка с интересом наблюдала за странным клиентом. Он напоминал ей романтического героя из крутого детектива: сильный, красивый и, несомненно, с какой-нибудь страшной тайной, раскрыв которую он спасет не только все человечество, но и…

Ей было приятно просто смотреть на этого красивого измученного человека и даже захотелось помочь ему.

– Вы бы присели за стол, – участливо посоветовала она, – намного удобнее.

Сашка ничего не ответил, только отрицательно махнул здоровой рукой.

– Ну и зря!

– Некогда, милая!

Девчушка сконфуженно хмыкнула и повела худеньким плечиком, явно выражая свое несогласие.

– Спешите жить? – съязвила она и тут же осеклась, почувствовав, что сморозила страшную глупость.

– Нет, дорогая, – устало прошептал Буров, – спешу дать телеграмму другу.

Он протянул исписанный бланк в окошко.

– Пожалуйста, – сказал Буров и, сразу достав деньги, протянул связистке, – и непременно срочная!

Девушка внимательно просмотрела текст телеграммы.

– В Москву?

– Да, в златоглавую, престольную…

Связистка недовольно покачала светловолосой головкой и тяжело вздохнула.

– Все в порядке? – забеспокоился Буров.

– Странная телеграмма.

Сашка скорчил невинную рожицу и пожал широкими плечами, при этом слегка застонав от боли в левом плече.

– А что в ней странного?

– Иероглифы какие-то, – равнодушно произнесла смышленая девчонка.

– Да, у меня друг славист, – произнес в ответ первое, что пришло в голову, Буров и добродушно улыбнулся симпатичной связистке.

Девушка весело ухмыльнулась, дав понять клиенту, что так просто нынешнюю молодежь за рубль пятьдесят не купишь и не проведешь.

– Может, он у вас и славист, – загадочно улыбнулась собеседница, выставив белые острые зубки на обозрение странному клиенту, – а может, и пианист. Но, по-моему, эта телеграмма больше смахивает на шифровку, уважаемый гражданин.

– Неужели? – улыбнулся Буров.

– Да, да, – ответила девушка. Она давно заметила на бланке следы крови и, незаметно присмотревшись к незнакомцу, увидела, как на левом предплечье проступало влажное бурое пятно. – Или просто на баловство, чтобы пошутить над своим товарищем…

Что она говорила дальше, Александр Буров не слушал. Все его внимание переключилось на подъехавший к зданию разбитый «Мерседес», из которого вышли четверо уже знакомых мужиков и торопливо зашагали к почте.

– Так, девушка, – строго спросил Буров, – с телеграммой все в порядке?

– Да.

– Дойдет?

Девушка обиженно фыркнула, не понимая, какая муха опять укусила странного чудака.

– Не сомневайтесь.

– Я надеюсь на тебя, милая, – ласково сказал Буров и тихо спросил: – Запасной выход – дверь слева?

Та повернулась назад, чтобы посмотреть, о которой двери идет речь, и, непонимающе глядя на серьезное напряженное лицо парня, молча кивнула головой.

Сашка Буров не стал ждать, пока его «засекут», он решительно пошел напролом и «вырос» неожиданно перед бородатым и Сявой, которые опешили от такого нахальства. Пока Слон с Макарычем были в другом конце зала, беглец несколькими короткими ударами сбил противников с ног и, перемахнув через рабочую стойку, скрылся за спиной молоденькой связистки в двери запасного выхода.

Завыла сирена, к зданию с визгом подкатили несколько машин, раздались выстрелы, крики и злая нецензурная брань.

Перед глазами Вихрева проплывали картинки вчерашнего вечера…

Костя с Женькой заранее провели своих приятелей в банкетный зал, где составленные буквой «Г» столы были уставлены всевозможными бутербродами, фруктами, бутылками шампанского, водки и вина…

Вадим с Владимиром примостились в углу, поодаль от торжественного стола, чтобы не мешали их беседе, чуть сбоку сел Орлов, найдя интересным пожилого бородатого собеседника, любителя бахуса, который то и дело подливал в свой бокал из огромной бутылки с вишневым вином.

– А вы знаете, – сказал завсегдатай банкетов, – что здание ЦДРИ было немецким клубом?

Компаньоны пожали плечами, и, видя, что новый собеседник собирается их ввести в курс этого дела, Владимир подмигнул Орлову, чтобы он занялся разговорчивым гостем и тот не мешал их беседе с Вадимом.

Заговорщики, потихоньку отпивая из своих фужеров, вели неторопливую беседу, вернее, бородатый писатель негромко рассказывал лихо закрученную криминальную историю, а Вадим, изредка перебивая рассказ, переспрашивал, уточняя некоторые детали.

А история и в самом деле заслуживала интереса: одна белорусско-русская фирма «Орион», занимавшаяся туризмом и коммерческими поездками, «засветилась» на переправке эмигрантов из третьего мира на Запад. Все было бы ничего, но переправленная группа доверчивых нелегалов бесследно исчезла на просторах братской Польши.

– А где их переправили? – поинтересовался Вадим. – Через Брест или через Гродно?

– Группа ушла в Польшу в районе Бреста и исчезла в Бяла-Подляске, – ответил Владимир. – Все было бы шито-крыто, если бы вместе с вьетнамцами не исчез гид, который сопровождал эту группу.

Вадим задумчиво потер мочку уха двумя пальцами и вопросительно посмотрел на собеседника.

– А может, гид, – предположил Вихрев, – решил сам раствориться и исчезнуть?

Владимир отрицательно покачал головой.

– Исключено!

Он сделал несколько глотков из своего фужера и отставил его в сторону.

– Почему? – поинтересовался Вадим.

– Я лично был знаком с ним, – ответил Владимир, – и с ним, и со всей его семьей. И я прекрасно знаю, какие отношения были у него с женой, без нее он и дня не мог прожить…

– Да, – протянул Вадим.

Вихрев и раньше слышал о таких «коммерческих» поездках за рубеж эсэнговских граждан, о девочках, которых продавали в дома терпимости, о молодых здоровых парнях, которым давали в руки оружие и заставляли воевать, проливая за гроши свою кровь…

– Забавно, забавно, – вполголоса заметил Вихрев и закурил сигарету. – Я уже слышал нечто подобное и о легальных переходах на таможне, и о «дырах» на границе, но, по правде сказать, никак не мог ухватиться за ниточку.

– Вот тебе толстый конец, – горько усмехнулся собеседник, – да еще с ответвлениями. Эмигранты ведь попадают в Беларусь не с неба, а везут их из России. Раньше их переправляли через страны Прибалтики, но там перекрыли кислород этому доходному бизнесу. Если разматывать клубок в обратную сторону, то можно найти и у себя под боком крупных дельцов, нагревающих хорошие бабки на крови.

– Здесь пахнет криминальным бизнесом, – согласился Вадим, глубоко затягиваясь сизым дымом.

– И большими деньгами! – добавил бородатый писатель. – А самое главное, что Беларусь – это только перевалочный пункт, где сидят мелкие исполнители, а большие деньги, как правило, идут из России, возможно, из самой златоглавой.

Вадим утвердительно кивнул головой. Он прекрасно понимал, что после распада СССР все нити остались в Москве и «серые» режиссеры умело и профессионально дергали за веревочки своих марионеток, которых в независимых республиках было хоть пруд пруди.

Вихрев перекинулся со своим собеседником еще несколькими фразами, утоляя свое любопытство.