Кочка попалась довольно внушительная, и крюк держался крепко. Едва не оглохнув от рева раненой твари, я повис на упругом шершавом языке.
- Дамы и господа! Делаем ставки! - трансляционный шар, один из множества летающих над топью, был тут как тут. Зависнув над нами, он начал прыгать из стороны в сторону, стараясь поймать самый удачный ракурс. Ну конечно, такое зрелище. Те, кто находился по ту сторону экрана - вся Элита или считающие себя таковой в Метрополии - уже делали ставки, сдохну я сразу или еще помучаюсь. Не дождетесь! И, показав ‘глазу арбитра’ неприличный жест, полностью сосредоточился на гладиаторском поединке.
Язык у твари был толстенным, словно канат. Перебирая руками, я добрался до мотающейся из стороны в стороны морды с разинутой пастью. Стараясь не попасть под едкую слюну, извернувшись, всадил второй крюк точно в небо - там находилось еще одно слабое место этого животного.
Воткнул, рванул, перекрутил. Раздался противный хруст, челюсти сомкнулись. Тварь предпочла перекусить себе язык, вместе с моими руками, перед тем, как сдохнуть. Но я вовремя убрал конечности и позволил себе упасть в благополучно не подсохшую жижу.
Молотя руками и ногами, разъезжающимися по грязи, я постарался создать как можно большую дистанцию между собой и агонизирующий охотницей. Умирающая жаба превратилась в берсерка, я видел как под ее лапами тут же погибла парочка медлительных зеков, еще одного разорвало в клочья шипастым хвостом. Тварь каталась и бесилась, на вот, наконец, рухнула на землю и застыла.
Я.. сделал это…- несколько секунд я просто тупо смотрел на тушу не в силах поверить в свою глупую удачу, или везение или черт возьми, может кто-то там на Небесах смилостивился надо мной в этот день.
- Вот это зрелище, дамы и господа! Вы стали свидетелями невероятного боя, какой азарт, какой накал страстей! - Визжал слегка искаженный электроникой голос арбитра. Побросав ставших скучными участников, остальные шары роем обступили меня. Многие были частными, из глубины таких на меня смотрели толстые морды или слащавые личики дамочек в кокошниках по византийской моде, раскрашенные в пух и прах.
‘Элита мать твою, развлечение для вас?’
Но тут я ничего не мог поделать - такие гладиаторские поединки между жабами и людьми считались гуманнее, чем просто между людьми, и в отличии от Древнего Рима, Новая Византия называла себя цивилизованным государством. Охота находилась под покровительством самого Василевса - самой главной шишки - правителя во всей империи. Собрав ком грязи, я запустил его в слишком нахальную камеру, буквально в упор рассматривающую меня.
Расслабляться, однако, не стоило. Важно достать рог в качестве трофея. Один за другим бегуны начали останавливаться и таращиться то на жабу, то на меня. И мысли у многих начали крутиться в правильном направлении. Я решил действовать на опережение.
Но, кажется, кому-то эта же идея пришла одновременно со мной. Вихрастый малый, босиком ринулся к трупу с противоположной стороны. Я ускорился. Если окажемся у рога вместе, придется драться еще и за трофей.
Наших арбитров совершенно не интересовало, кто именно достанет доказательство смерти твари. Главное - достать. Ставки явно возросли, на нашем поединке кто-то сколотит сегодня целое состояние. И то, что я убил жабу, не волнует никого, кроме меня самого. Если этот тип вернется с рогом к финишу, на Курорт отравится именно он.
- Решил урвать себе лакомый кусочек, Тари?- прорычал я, прочитав имя наглеца на нашивке робы.
- Вали своей дорогой, этот рог мой, - в руке моего соперника сверкнул крюк.
- А, незадачливый охотник, что ж ты свою жабу не завалил?
- К чему париться, когда можно развести такого придурка как ты.
Мы оказались у рога одновременно, вскарабкавшись по липкой шкуре.
Тари действовал без промедления, тут же попытавшись всадить крюк мне в печень. Я вмазал локтем в другой бок, а потом для порядка приложил по шее. Но колено Тари уже летело мне в нос. Я пригнулся, распластавшись на голове твари и вцепиться в него, гася удар. Моя позиция явно была слабее - я лежал на скате, а противник уже забрался на вершину.
Размахнувшись, я впился крюком в шкуру, делая себе опору. Оттолкнувшись от импровизированной ступеньки, прыжком вытолкнул себя вперед и с размаху впечатал кулаком поддых Тари, одновременно скрутив его руку с крюком. Я вертел и вертел до тех пор, пока тот не взвыл. Но я продолжал выкручивать, раздался хруст, рука повисла как плеть. Не дав Тари воспользоваться левой, я попросту пришил ее его же крюком к шкуре.
На самом деле мне не доставляло удовольствия мучить людей, но это дело выживания. Но судя по довольному реву толпы в общем трансляционном шаре, на публику это зрелище действовало как красная тряпка на быка. Вот гады.
- Прости, друг,- сказал я.
- Мразь! - зарычал Тари, пытаясь выдернуть крюк вместе с рукой.
- Не стоит, если яд попадет тебе в кровь, до финиша ты в любом случае случае не доберешься,- резонно заметил я. Тари замер, я меж тем, неторопливо спустился по голове и, выдернув собственный крюк, зажал его так, чтобы получилось лезвие. Стараясь держаться подальше от Тари, принялся выкорчевывать рог - по сути большую бородавку на голове твари. Я надеялся, он послужит достаточным доказательством безоговорочной победы.
Закончив, я уже собрался спуститься, но заметив как мается бедняга, освободил его, отбросив на всякий случай крюк подальше.
- Не держи зла! - крикнул я, спрыгивая в грязь, пока Тари не очухался, осоловелыми от боли глазами провожая меня. Сунув рог за пояс, закинул крюки с веревками за спину и побежал к финишу. Ноги уже слушались плохо, а от назойливых шаров которые преследовали меня словно рой насекомых, перед глазами все плыло, но я гнал из последних сил, зная, что если меня настигнет новая тварь, победа не будет стоит выеденного яйца.
Но тут знакомый ор снова отвлек меня. Берт все еще пытался избавиться от преследователя. И силы толстяка явно были на исходе. Дышал он тяжело и с хрипом, глаза вылезли из орбит. Если его не сожрет тварь, он явно помрет прежде от разрыва сердца.
- Рыысь! - взвыл Берт, когда кочки, за которыми он старательно прятался, внезапно закончились. Как я уже говорил, я не был убийцей, но и альтруистом тоже. Возможно, я бы так и бросил этого дурака, но доставлять еще одно удовольствие разъяренной, помешанной на крови толпе зрителей, не хотел.
- Надеюсь, в будущей жизни мне это зачтется,- пробормотал я.- С тебя пачка сигарет! - крикнул громче.
Хотя сам не курил, но эта штука была весьма ходовым товаром на Зоне.
Почему я так поступил? Берт всегда считался неудачником, но при том ухитрялся выживать все эти три годы, пока я здесь. Было бы не хорошо вот так запросто погибнуть спустя три года и один день. Какая-то не круглая дата получается.
Существовал лишь один способ заставить жабу, которая уже наметила добычу, отвлечься. В той же мере как бегающая дичь, ее привлекал запах крови своих же собратьев. Поэтому, отвязав веревку с одного крюка., я примотал ее к рогу и раскрутил над головой наподобие лассо.
- Эй, эй! Сюда!
Наконец, в воздухе повеяло тошнотворным запахом, но жаба, видимо, приняла его за изысканный аромат, потому, как остановилась и начала принюхиваться.
Я подбежал ближе. Ноздри твари раздувались, она развернулась на толстенных лапах и заинтересованно приоткрыла пасть. На такой случай в другой руке был приготовлен ком подсохшей грязи, весьма похожих на рог размеров, кое-как примотанный к другому куску веревки. Я очень надеялся, что дальность метания у него не хуже гранаты, и когда интерес твари стал уже зашкаливающий, что есть мочи запустил ядро с комом совершенно в другую сторону. Жаба реагировала на уровне интеллекта жабы, и прыгнула туда же.
- Если хочешь изображать из себя малость засушенный обед, можешь пялиться и дальше! - крикнул я Берту, а сам рванул к финишу.
- Эй, стой! - толстяк сообразил, что произошло, и, очухавшись, развил весьма приличную скорость. Наверняка букмекеры сегодня поставили не на него. А жаль.
