– Тебе нехорошо?

– Н-нет. Со мной все в порядке. У м-меня п-просто был беспокойный сон.

– Тогда почему ты отводишь глаза? – настаивал Джейми. – Это все из-за вчерашнего?

Не в силах отрицать правду, Клементина огорченно посмотрела ему в лицо.

– Прости, малышка. – Джейми взял ее за руки и стал нежно поглаживать большими пальцами крохотные ладошки жены. – Меньше всего мне хотелось причинить тебе боль, но ты не можешь вообразить, что это такое – хотеть кого-то отчаянно… до умопомрачения.

– Прекрати! – воскликнула Клементина, будучи на грани слез. – П-пожалуйста, прекрати. Ничего больше не говори. – Она охотно верила, что он не хотел причинять ей боли, но не могла стоять и спокойно обсуждать с ним его похотливые порывы. К кому бы они ни относились.

– Клем?!

Клементина снова подняла на Джейми глаза и увидела, что он смотрит на нее с тревогой.

– Ты меня не слушаешь. Ведь так?

Она потрясла головой и пробормотала:

– П-прости, я не знаю, что со м-мной сегодня творится.

– Не хочешь прокатиться верхом? У нас до обеда еще есть время… если тебе это по силам.

Как Джейми и надеялся, при этих словах личико Клементины ожило.

– Да, очень х-хочу. Но м-мне, наверное, лучше будет переодеться? – Она опустила взгляд на пышные муслиновые юбки своего утреннего желтого платья. Но желание прогуляться с Джейми одолело практические соображения. – Нет. Я справлюсь и в этом.

– Хочешь, чтобы я захватил твой плащ?

– Спасибо.

Клементина робко улыбнулась мужу и тихо стояла, дожидаясь его возвращения. Возможно, она ошиблась. Нынче утром Джейми был полон нежнейшей заботы. А может быть, в нем говорило чувство вины? Она ведь не могла отрицать то, что видела собственными глазами. Если он был виноват, раскаяние было вполне естественным проявлением чувств. Крепко зажмурившись, Клементина на миг зажала уши ладонями, чтобы вытеснить из памяти ужасную картину вчерашнего. Нет, она насладится своей верховой прогулкой и не станет думать о будущем, отложит тревоги на завтра.

Они поехали к озеру, на то место, куда Джейми провожал Клементину во время их первой поездки почти два месяца назад. Теперь, когда дни стали длиннее и теплее, а солнце выше стояло в небе, все вокруг казалось ярче и зеленее. Солнце пригревало, воздух ласкал, и Клементина чувствовала, что ее меланхолия начинает рассеиваться.

Они скакали по узкой ленте дороги, вьющейся сквозь лиловый вереск в полном цвету, ощущая на лицах волны его сладкого аромата. Достигнув места, где край леса упирался в береговую линию, они замедлили бег коней. Джейми перевел своего жеребца на шаг и поехал бок о бок с кобылкой Клементины, искоса наблюдая за женой. Желтое платье и вправду мало подходило для верховой езды, слишком оно было пышным. Широкая сборчатая верхняя юбка мешала Клементине управлять лошадью. Но как же это типично для Клементины, мысленно улыбнулся Джейми, проявить подобное нетерпение! Как же ей не хотелось тратить время на переодевание… Какой же порывистой была его прелестная женушка! А ведь он и сам стал таким, нахмурился Джейми. Но если она едва вышла из детского возраста, он-то был достаточно взрослым и опытным, чтобы так грубо овладеть ею прошлой ночью. Джейми выругался про себя: нет, ему нужно срочно научиться быть более сдержанным.

Лес поредел, а спустя еще несколько минут супруги выехали на поляну. Джейми спешился и, подняв на руки Клементину, снял ее с седла со всеми ее растрепавшимися юбками. Они рука об руку прошагали последние несколько ярдов и уселись на один из больших гладких валунов, среди которых изливался в озеро прозрачный горный поток.

Клементина рассеянно шевелила пальцами в ледяной воде, играя со струйками. Как это воздух может быть таким теплым, размышляла она, а вода холодна, будто свежетающий снег?

Джейми почувствовал, что жена не настроена разговаривать, и довольствовался тем, что любовался ее изящным профилем. Солнце превратило ее локоны в расплавленное золото, а щеки слегка порозовели от скачки. С каким упоением он зацеловал бы ее сейчас, а еще лучше овладел ею прямо здесь, на усыпанной опавшими листьями земле… Видит Бог, он хотел этого как никогда, но сдержался, настороженно пытаясь уловить настроение Клементины. К тому же ему вовсе не хотелось, чтобы у неё сложилось впечатление, будто она нужна ему только для этого. Это было совсем не так. Он желал, нет, он нуждался в гораздо большем. И готов был предложить много больше. Гораздо больше. Осознание смысла его раздумий пронзило и обожгло его как удар молнии. Он ее любил… Любил по-настоящему! Любил все это время, с первой их встречи. В порыве стыда он вспомнил, как был с ней резок, и чувство вины охватило его. Но быстро своим обаянием и тонкой красотой прокралась Клементина в его сердце, и теперь он стал ее вечным пленником.

Джейми изумился тому, что не сразу это понял. Не похоже на него было так медленно схватывать очевидное. Хотя… он ведь давным-давно дал себе зарок не ставить себя в столь уязвимое положение, не принимать в сердце никого, не испытывать таких глубоких чувств к кому бы то ни было. Он давно убедил себя, что не способен отдаваться таким сильным и нежным чувствам. КАК ЖЕ ОН ОШИБАЛСЯ! Доказательство его неправоты сидело рядом, невинное, свежее, прекрасное. С каждым днем все более чарующее. Теперь его влекло к ней сильнее, чем когда-либо. Джейми жаждал прикоснуться к Клементине, но сознавал, что пока не пришло время для громких заверений в любви. Она ушла в себя, и ему прежде всего необходимо было развеять ее уныние.

– Хочешь подойти к воде, Клем? – спросил Джейми. – Лошади, наверное, охотно попьют.

Клементина покачала головой:

– Мне здесь так уютно. Т-ты сам своди их туда.

– Ты могла бы разуться и побродить босиком по воде… или даже поплавать, – улыбнулся Джейми. – Вокруг никого нет.

– Н-нет. Я п-плавать не умею. Я с радостью посижу з-здесь, пока ты не вернешься.

– Ладно. Но здесь лошадям слишком круто спускаться к воде. Мне нужно будет вернуться назад и провести их лесом. Ты уверена, что с тобой все будет хорошо? – озабоченно спросил Джейми, быстрым движением погладив жену по щеке.

– Угу. Все б-будет хорошо. Я просто еще слишком б-быстро устаю. Вот и все.

Не слишком успокоенный, Джейми тем не менее поднялся на ноги, подошел к лошадям и, бросив последний взгляд на Клементину, повел Зевса и Артемиду по тропе обратно.

Клементина следила за ним с тяжелым сердцем. Нынче утром он был так добр к ней, но в своей неуверенности она решила, что в нем говорит вина. Возможно, он привязался к ней и не хочет ранить ее чувства, но если ее подозрения верны – а как им не быть верными, если она собственными глазами видела его поцелуй с Мередит! – ей здесь не выдержать. Она здесь не останется! Жить в тесной близости с мужчиной, которого любишь телом и душой, и делить его с другой женщиной? Нет, это будет невыносимо!

Клементина встала и подошла к краю скалы полюбоваться видом на озеро. Если придется ей покинуть Шотландию, она навсегда сохранит в памяти дикую красоту этих мест. Она полюбила этот край. Ее сердцем завладел не только мужчина, но и земля, его породившая. Клементина заметила цаплю, низко летевшую над водой в сторону скалистой бухточки. Возможно, там у нее гнездо. Ах, ей бы свободу этой прекрасной птицы…

В эту минуту Клементина услышала за спиной шаги и начала оборачиваться со словами «Джейми…», но резкий толчок в спину сбил ее с ног и сбросил с обрыва. Ошеломленная внезапностью этой атаки, Клементина испустила лишь тихий вскрик, а затем стремительно полетела вниз и ударилась о воду. Отчаянно хватая ртом воздух, Клементина начала погружаться под ледяную воду. Быстро намокшие юбки потащили ее своей тяжестью на дно. Клементина боролась, брыкалась, стараясь выбиться на поверхность, и ей удалось вынырнуть, глотнуть полной грудью драгоценный воздух, но множество нижних юбок и широкая верхняя были слишком громоздки и тяжелы, и ее вновь утянуло под воду. Холод черного озера почти сразу сковал ей руки и ноги и все ее тело.