— Я знаю, да, жизнь продолжается и все такое, — с горечью признала она. — Мне просто больно, что я ничего не сделала, чтобы его вытащить из этой жизни, понимаешь? А ведь могла же.

Тобирама тяжело вздохнул, закрыв глаза. До белых костяшек он сжал свои кулаки, и руки от напряжения немного затряслись. Шион это заметила и подползла ближе. Она взяла в свою ладонь его кулак и притянула к губам. Мягко поцеловав тыльную сторону его кисти, она посмотрела в любимые вишневые глаза, и Тобирама разжал кулак.

— Я не хочу, чтобы ты нервничал из-за меня, — она нежно гладила его руку. — Хотя мне это приятно.

Шион подсела ближе, и запустила свои пальцы в его волосы. Жесткие, густые. Хотелось прижаться к нему сильнее, чтобы могучие руки скользнули по ее телу, обхватили настойчиво и уверенно. Сколько женщин уже были с ним близки? Шион не хотела себя обманывать, и была уверена, что Тобирама уже имел отношения с женщинами, но он всегда старательно это скрывал от нее и других. И наверняка эти женщины были опытнее нее. Знали, как проявить себя более чувственно, откровенно. Болезненный укол ревности, и Шион уже чувствует раздражение ко всем, кто хоть раз прикасался к нему.

Тобирама осторожно отодвинул ее руки и перевел взгляд в сторону.

— Об этом я тоже хотел поговорить, — сказал он напряженным тоном.

— О чем «об этом»? — с опаской спросила Шион, почувствовав, как ее сердце с тревожным предчувствием недоброго забилось сильнее.

Резко выдохнув, Тобирама направил свой взгляд на нее.

— Между нами не может быть тех отношений, которых бы тебе хотелось, — быстро и уверенно произнес он.

Острые слова, словно копья, пронзили ее насквозь со спины, и Шион приоткрыла рот от резкой невыносимой боли. Такого она никак не ожидала, даже не представляла, что он отвергнет ее. В надежде, что это глупая шутка, Шион с недоверием просмотрела на Тобираму, но он по своему обыкновению был абсолютно серьезен. Да и зачем она пыталась себя обмануть? Сенджу никогда не стал бы шутить на эту тему. В ушах зазвенело, голова закружилась, и Шион отодвинулась к холодной стенке, чтобы облокотиться на нее. Слезы подступили к глазам, душили и не давали сказать и слова. Едва сдерживая всхлипы, она подняла взгляд на Тобираму.

— Почему? — сдавлено проговорила она еле слышным шепотом.

— Не стану тебя обманывать, — произнес он с нескрываемой грустью. — Я считаю, что тебе необходимо найти кого-то своего возраста. Ты еще очень юна, у тебя вся жизнь впереди.

— Какая же это чушь! — вытирая непрошенные слезы, выпалила она во весь голос. — Не могу в это поверить! Почему ты это говоришь? Скажи правду!

— Я уже ответил. Но ты хочешь услышать не правду, а то, что тебе бы понравилось.

— Я просто не могу поверить… — зажмурившись, она схватилась за голову. — Что я сделала не так? — Шион резко развела руки в стороны. Тобирама молчал и хмурился, и она сквозь слезы вскрикнула: — Ну что?! Я даже не заслуживаю объяснений?

— Я дорожу тобой, ты мне близка, и я заботился о тебе, как о своей дочери все эти годы…

— Не надо мне впаривать эту чушь! — Шион подпрыгнула к нему ближе и со всей силы, с которой сейчас могла, ударила рукой ему в плечо. Тобирама принял этот удар, не пытаясь уклониться или остановить ее. — Тогда на энгаве, когда я поцеловала тебя, ты ответил! Ты тоже меня целовал! Тогда почему? Я не понимаю!

— В тот момент я хотел сказать, что не могу переступить эту черту, но ты меня перебила и ушла на миссию. А я просто не стал тебя останавливать. Иначе…

— Иначе что? — она снова ударила его в плечо, и Тобирама принял грозный вид.

— Если ты сдержишься и не будешь меня перебивать, возможно, ты сможешь услышать, что я тебе пытаюсь сказать! — резко повысив голос, сказал он и зажал обе кисти ее рук одной своей пятерней, придавив к кровати. — А в прочем не важно! Именно поэтому мы не можем быть парой, это исключено! Хочешь знать почему? Я воспитывал тебя! Ты для меня ребенок! Вспыльчивая, наивная, сумасбродная. У тебя сплошной ветер в голове. Ты еще не готова к зрелым отношениям.

Эти слова гвоздями вбивались в ее голову, а сердце сильнее сдавливала нестерпимая боль. Широко раскрыв глаза, Шион смотрела прямо на Тобираму, не моргая и не отводя взгляда. Слезы лились градом, подбородок дрожал, но она всей волей останавливала рыдания, чтобы дослушать его до конца.

— Ты просто еще ребенок, — сказал Сенджу уже мягче, и слегка ослабил хватку. — И я не имею права позволить тебе и дальше фантазировать о том, чего быть не может.

Шион опустила голову к постели и прижалась щекой к рукам Сенджу. Он осторожно их вытащил, а она так и осталась лежать, не сдерживая рыдания. Тобирама придушил в ней всю накопленную надежду, прямым текстом заявив, что такая как сейчас она ему не нужна. Неопытная, несмышленая. Ничтожная маленькая девочка, возомнившая, что зрелый мужчина сможет соблазниться на нее.

— Пройдет немного времени, ты даже не заметишь, как полюбишь кого-то другого.

— Нет, — отрезала она и начала бить кулаками в постель. — Нет!

— Шион, — Тобирама осторожно взял ее за подбородок и потянул вверх, чтобы она привстала. Девушка быстро вытерла заплаканное лицо, и подняла взгляд на Сенджу. В вишневых глазах была та самая дорогая сердцу теплота и забота сквозь непреступную суровость. Внутри снова все сжалось, и грудная клетка задрожала от тяжелого прерывистого дыхания. — Я останусь рядом. Ты, как и раньше, можешь без приглашения приходить ко мне. Со своей стороны я не собираюсь прекращать наше общение, только если тебе этого не захочется.

Шион отбила от себя его тянущуюся к ней руку. От этих слов в ней пробудился гнев.

— Мне не нужны твои подачки!

Она попыталась ударить его, но он успел поймать ее летящую ладонь. Шион провела руку насквозь, довела до его лица, и по палате разнесся резкий звонкий унизительный звук. От полученной пощечины Тобирама посуровел, резко встал с кровати и отошел на шаг назад.

— Убирайся вон!

Шион схватила грушу с прикроватного столика и запустила в него. Тобирама поймал ее и бросил на пол.

— Об этом я и говорил, — с холодной печалью заключил он.

— Раз ты рад, что оказался прав, на, получи еще! — Шион кинула в него еще несколько груш, но все они полетели мимо. — Видеть тебя не хочу! Уходи!

— Шион…

— Найди себе какую-нибудь старуху своего возраста! — она не заметила, как сорвалась на крик. — А я и без тебя справлюсь! Ненавижу тебя! Пошел вон!

Сомкнув губы в тонкую полоску, Тобирама пристально смотрел на нее. Вздох разочарования. Он отвернулся и вышел за дверь. Шион упала лицом в подушку и закричала, что было сил. Она била кулаками, ногами и продолжала кричать, пока не почувствовала, что горло начало раздирать от боли. Тобирама предал ее. Тело горело изнутри, а слезы больше не лились ручьем. Отчаяние и одиночество погружали ее в беспросветную ярость, и она не знала, куда ее направить. Шион вскочила, и подлетела к стенке. Девушка ударила в нее одной рукой, и краска со штукатуркой посыпались на пол, трещины пошли в разные стороны. Но на душе стало немного легче. Шион ударила еще, и еще. Трещины на стене становились глубже, а вмятины окрашивались кровью Шион.

— Что вы делаете? — в спину Шион прилетел взволнованный голос медсестры. — Прекратите!

Тяжело дыша, Кисараги замерла, глядя на пробитую стену. Она была практически разрушена, вокруг на полу лежали мелкие и большие камни. Еще немного, и Шион проделала бы в своей палате еще одно полноценное окно. Короткий смешок вырвался из нее, и она резко прервала его, но прекратить улыбаться не смогла. Как же глупо все это, должно быть, выглядит со стороны. Шион повернулась лицом к медсестре, и увидела, как сильно перепугана эта девушка, как будто произошло нечто ужасающее, а не обыкновенная вспышка ярости. Новый смешок вырвался, и Шион прикрыла рот окровавленной рукой.

— Я позову врача, — медсестра поспешно выскочила из палаты.

Шион села на кровать и опустила тяжелую голову на руки. Ее бросил мужчина, о котором она долгими годами мечтала, она устроила дикую истерику, прогнала его. И теперь практически раскрошила стену. Что она сделает дальше? Разнесет его дом?