Я, путаясь в одеяле, побрела за подругой на кухню варить кофе.
– Как вчера? До конца были? – без особого интереса задаю вопрос, чтоб поддержать беседу.
– Да, там такое было. Ты, когда ушла, Роутег после перерыва начала работать с залом, такие страсти начались! Кто-то в обморок падал, кто-то плакал, Танька вообще жениха увидела своего.
– В смысле, жениха? Жору, что ли? Он тоже был?
– Нет, нового, образ того, которого встретить должна.
– Господи, что за бред, – выдохнула я, доставая турку. – Неужели вы в это верите? Оксан, ну взрослые же…
– Ой, Саша, это ты какая-то совсем занудная стала, – она села на стул. – Вот я считаю, что лучше верить, как мы, чем бубнить, как ты.
– Так вы же вводите себя в иллюзию, неужели не понятно. Это самообман, на котором можно круто прогореть. Сейчас вот Танька увидела жениха и будет только такого искать и выглядывать, а если это все вранье, и ее жених, настоящий, совсем другой, но она его не заметит, пройдет мимо, не отреагирует. Что тогда? А тот вымышленный вымышленным и останется. Это не понятно?
– Понятно, – Оксана взяла протянутый мной кофе. – Но ты действительно стала совсем пессимистичная. А как же вера, сила мысли? Это же ты говорила – что наше мышление создает нашу жизнь? Тебе же это на каком-то тренинге сказали, и ты нам об этом еще неделю пела. И что? Все? Закончился запал?
– Да, закончился, – я умостилась на табурете замотанная одеялом с головой и тоже отхлебнула горячий, горьковатый напиток. – Закончился, потому что ни черта не меняется. Понимаешь? Верь, не верь, а все как было, так и осталось.
– Нет, не может быть, чтоб так и осталось! Просто, может, от теории к практике пора перейти? Может, вместо нытья нужно начать делать что-то!
– Ну сколько можно?! Сил уже нет! Тридцать лет делаю! А толку? Денег нет, работа – гавно, женихи мои все вымерли. И что? Продолжать перечислять или и этого хватит? А перспективы туманные. Ерунда все эти ваши шаманки, психологи и тренинги. Все. Я больше в это не играю!
– Ну подруга, так нельзя, – Оксана протянула ко мне руку, но тут в дверь громко постучали, и она запнулась. – Танька, наверное.
Я съехала с табуретки и пошла в коридор впускать еще одну наставницу, знающую, как мне надо и как мне лучше.
– Боже, это сумасшествие! – крикнула Танька, падая на стул и хватая мою чашку с кофе.
«Ладно, как бы и не жалко» – вздохнула я и опять достала турку, которую уже помыла и спрятала на место.
– Что у тебя за сумасшествие? – не поворачиваясь спрашиваю я, насыпая ложку черного порошка в металлическую емкость. Кофе – это привычка, и утро без него не начнется. Только вот Алевтина Никитовна, новый модный диетолог, которого опять же нашла Танька, сказала – пить, только без сахара. Никак не могу привыкнуть, гадость редкая, но давлюсь. Правда в прикуску с конфетами, о них диетолог ничего не говорила…
– Я его вижу! Везде, во сне, в голове, я даже слышу его голос, я знаю его имя! Его зовут Дима! – поэтично продекламировала Таня. Повернувшись к Оксане, злобно улыбаюсь, но не получив понимания с ее стороны, прячу улыбку в одеяло. Иначе рискую. Их две, я одна.
– Ты о женихе? – Оксана делает вид, что не замечает моего ехидства.
– Да! Я не знаю, что мне теперь делать. Надо как-то объяснить Жорику, что мы не можем быть вместе!
Жорик – это самый приближенный на данный момент из всех поклонников Тани. Он ухлестывает за ней уже два месяца в надежде, что прекрасная дива снизойдет до него и одарит его бурным сексом, но Таня не спешит его подпускать, так как Жорик немного женат, и это не входит в ее планы, но водить его за нос, очень даже входит.
– Слушай, – все-таки не сдерживаюсь. – Ну ни сходи с ума! Ты хочешь расстаться с реальным женихом, пусть и женатым, из-за фантомного, которого увидела только вчера и то в своей голове? Тебе не кажется, что то, что Жорик подаст на развод вероятнее того, что ты встретишь этого?!
– Саша, ты невыносима! – Таня гневно забрасывает ногу на ногу, от чего чуть не падает со стула, и бросает на меня испепеляющий взгляд. – Что с ней случилось? – она повернулась к Оксане, переводя меня в третье лицо.
– Вчера стресс, наверное, сильный был, – Оксана виновато улыбнулась.
– Ничего, что я еще тут? – я повернулась и нервно поставила пустую чашку на стол. – У меня хорошее предложение, может, изменим тему? У нас, кстати, через неделю выставка. Можно обсудить, например, рабочие моменты, о манекенах подумать или манекенщицах.
– Ага, для робы как раз манекенщиц нам и не хватает, – прыснула Оксана.
– А почему бы и нет? Роба – это тоже одежда, и можно подойти к процессу креативно. Тем более, нам же не нужны профессиональные доски, найдем нормальных женщин, красиво оденем, и будет вообще супер. Вот я, например, даже готова как модель поработать, у меня и размер подходит, хоть где-то пригодился мой пятьдесят второй, – я гордо дернула плечом и встала. Сделав шаг к мойке, зацепилась ногой за одеяло, которое залезло под ножку стула, и чуть не упала. Одеяло слетело на пол, и, наклонившись за ним, я вдруг услышала оглушительный крик Оксаны, успела заметить краем глаза, как Танька с перекошенным от ужаса лицом заскочила с ногами на табурет. В голове пронесся табун мыслей, начиная с банальной – крыса, и надо спасться бегством, заканчивая – дом рушиться и нам конец. Пригнувшись еще больше, я закрыла голову рукой и замерла в ожидании этого конца.
– Сашка, что с тобой?! – немного тише, но как-то натянуто промямлила Оксана и ткнула меня в плечо. Не разгибаясь, чтоб не рисковать, я подняла на нее вопросительный взгляд.
– А что со мной? И что вообще происходит, чего ты орешь? – в полусогнутом положении повела я диалог.
– Ты у нас спрашиваешь? – Таня все так же поджав под себя ноги сидела на стуле с выпученными глазами. – Это мы у тебя спрашиваем, что с тобой?
Я наконец разогнулась и посмотрела на подруг. От этого движения каждая отшатнулась от меня на максимальное расстояние, как будто я была не я, а черт в пижаме.
– Вы реально с ума сошли?! – злобно шикнула я и подняла одеяло. – После шаманки совсем крыша едет? Я еще раз спрашиваю, что случилось?
– Ты как за ночь так похудеть успела? – Оксана неуверенно протянула ко мне руку, но не дотронувшись одернула ее обратно. Я зависла. О чем речь? Какое похудеть и что с их лицами? Выражение ужаса стало сменять любопытство, с которым они рассматривали меня.
– Я не худела, – теперь я перешла в фазу растерянности и накинула на плечи одеяло.
– Нет, нет, ты подожди, как не худела? – Танька дернула мою накидку вниз. – На тебе минус двадцать, что за игра в иллюзию? Я вроде не пила вчера. Оксан, ты видишь то же самое, что и я?
Оксана утвердительно кивнула и опять протянула ко мне руку, теперь дотронувшись кончиками пальцев к пижаме.
– Слушайте, ну вы и чокнутые! – крикнула я, и кинулась к зеркалу. – Это ж надо, бог такими подругами наградил! Я больше с вами вообще обща…. Мама! – заорала я, не договорив фразу, как только подошла к зеркалу и увидела в нем свое отражение. По телу пробежала мелкая противная дрожь, из-за чего ноги стали предательски подкашиваться, а в груди образовался непонятной консистенции шар, который перекрыл доступ всему поступающему в меня снаружи кислороду. Как ошпаренная, я стояла не в силах справиться с нездоровой физиологией и пялилась в метровое стекло, из которого смотрела какая-то девочка в болтающейся пижаме, удерживаемой только кулисой на бедрах. А я все думала, что ж мне так неудобно? На девочке было килограмм пятьдесят пять живого веса. Свой вес я помнила отлично, он давно перевалил за восемьдесят, а если быть точной и честной, приближался к девятому десятку килограмм.
Я схватилась за сердце, которое все норовило выпрыгнуть из груди, потом за голову, но поняла, что это не те движения, которые нужно совершать в данный момент, опустила руки на бедра, протянула к животу и завершила процесс ощупыванием груди. На ощупь я была тоже больше похожа на девочку из зеркала, чем на себя прежнюю. Я точно помнила ощущения, когда трогала свой живот. Он мягко переваливался складками в ладошках, моя грудь не умещалась в руке вовсе, а бедра при поглаживании занимали больший размах и амплитуду.
