Позднее, он никак не мог даже самому себе объяснить такой ‘героизм’, граничащий с откровенной дуростью, но в тот момент казалось важным проверить все самому, убедиться воочию, что никого из людей не осталось. А вдруг?..

Увы, ‘вдруг’ не случилось. Ничего нового он не увидел. Кроме того, что стали лучше видны все подробности кровавого пиршества монстров.

Такое впечатление, что людей они сожрали вместе с обувью и одеждой. Не тронули только вещи: уцелели сумки торговок, кошачья переноска тетки со смешным именем и кожаный портфель скандалиста. На сиденье, где они вчера уложили бабу Саню, громоздилось только покрывало. От шпаны же ни осталось ничего - ни вещей, ни собранного хабара. Хотя, что они могли нарыть в кабине машиниста?

Для очистки совести Рябкин сунулся и туда. И тут его ждал сюрприз: дверь оказалась закрыта изнутри.

- Эй, - Гришка легонько постучал костяшками пальцев, - есть кто живой?

А в ответ тишина. Черт, надо проверять снаружи.

- Серега, - обернулся он к маячившему рядом другу, который наплевав на бдительный осмотр окрестностей, внимательно следил за Гришкиными действиями. - Тут дверь в кабину закрыта изнутри. Посмотри снаружи.

Лавочкин аккуратно перевесился и заглянул в выбитое боковое окно кабины, подсвечивая себе фонариком.

- Никого, но дверь заклинена поручнем. Кто-то выбрался наружу. Вон, женский босоножек валяется на песке.

- Так, - протянул Гришка, - и где она может быть?

Ребята одновременно вскинули головы.

- Наверх? - уточнил Серега.

- Угу, - кивнул Рябкин. - Только странно, что она на нас не отреагировала.

- Может, ранена сильно?

- А ты кровь в кабине не заметил?

- Не-а, там только одежда валяется. О, точно, там же не только женское шмотье, там и мужские штаны висят.

- Прям так и ‘висят’? - хмыкнул Гришка.

- А ты знаешь, - сунулся опять внутрь Лавочкин, - джинсы аккуратно висят на спинке кресла, а шорты и женское белье просто валяются на полу. Странно…

- Ага, жутко неаккуратная особа там резвилась. Ладно, давай и наверху посмотрим. Подсади.

Гришка оперся на сцепленные в замок пальцы друга, подтянулся и вылез на крышу.

- Тут человек! - крикнул он, бросаясь вперед.

- Живой? - уточнил Лавочкин.

- Вроде, - наклонился над парнем Рябкин, - только без сознания. И обгорел сильно. Видать на солнце весь день пролежал в одной футболке.

- Он там один?

- Один.

- А девчонка где?

- А я откуда знаю, - огрызнулся Гришка. - Давай принимай, я его спускать буду. У него тут и вода была, пятилитровый баллон.

- Полный?

- Ну ты и спросил. Я тебе что, провидец? Может и полный БЫЛ, а сейчас пустой до донышка. Ты готов?

- Ловлю.

Мальчишки аккуратно спустили парня на землю. Он слабо застонал.

- Эй, - легонько похлопал его по щекам Рябкин, - ты как?

Парень с трудом приоткрыл опухшие веки:

- Пить.

- Ну ты даешь! - поразился Гришка. - Вылакал пять литров и ещё просишь. Нет у нас воды, дойдем до своих, напоим. Идти сможешь?

Парень слабо кивнул, пытаясь приподняться.

- Молоток! Серега, волоки его к краю платформы и вызывай Мишку с Гариком, пусть помогут.

- А ты?

- Соберу все, что можно и за вами.

- А может, ну его это барахло.

- Нельзя, нам сейчас все пригодится. А второй раз мы сюда не придем и других не пустим. Пока не разберемся с этой хренью.

Глава 6.

- Вот, собственно, и все, - вздохнул Гришка, заканчивая свой рассказ.

- Как это ‘все’? - возмутилась Томочка. - А где собранное имущество? Не донесли? Или по дороге бросили?

- Ну и жлобиха ты! - вскинулась Маринка. - Там людей пожрали, а ты о барахле волнуешься.

- Это мне одной надо?! - вскипела Сунько. - Ты ж первая потребуешь завтра чистых тряпок на перевязку или ещё куда. И где мне их взять?

- Девочки, не ссорьтесь, - влез Гарик. - Мы там недалеко все сложили. Очень уж трудно нести было. Сейчас отдохнем чуток и смотаемся.

- Ты скажи где, мы сами сходим, - тут же предложила Томочка.

- Ага, - подтвердил Амирчик, - а то засиделись без дела. Сейчас сгоняем. Я с девчонками справлюсь или там сильно тяжело?

- Стоп, - возмутилась я. - Куда это вы намылились? Черт с ними, с вещами! Ещё не хватало, чтобы на вас кто-то напал! Я сама схожу.

- Ансергевна, не кричите, - устало попросил Гришка. - Там не далеко и не опасно. Мы трижды шли одним и тем же маршрутом и на нас никто не напал. Ребята сами быстрее справятся. - Он вздохнул. - Не обижайтесь, но они моложе и выносливее. Амир, - повернулся он к Дюбуа, - бери Томочку, Эльку и Танюху. Сашок, проводишь?

Саша Азаров кивнул, осторожно отодвигая от себя рыдающую Шурочку. Я её тут же перехватила. Как-то я сильно уж увлеклась рассказом Рябкина и упустила из виду переживания близнецов. Молодец Гришка, что старается отвлечь и занять мальчишку делами.

- А вы ни одного червяка с собой не взяли? - осторожно поинтересовался Севочка, усердно помогающий Маринке и Иришке.

Все тут же посмотрели на Колокольчикова. Он смутился, покраснел, но упрямо продолжил:

- Но их же надо как-то исследовать. Как же мы сможем бороться с этой гадостью, если не будем знать её слабых мест. Надо поймать парочку, препарировать и все узнать.

- Ещё не хватало, - фыркнула Маринка. - Тащить всякую заразу без разбору. А может они ядовитые сами по себе? Или их специально держат только внутри кромлеха? Кто знает?..

- Не, Севка, я от тебя торчу, - вздохнул Петров. - Гришка ж четко сказал, что червяки за пределами кромлеха не выживают. Их на части разрывает. Так что извини, но ни кусочка мы не прихватили. А тебя самого внутрь Анна Сергеевна вряд ли пустит. Хотя я бы рискнул. По-моему, ты с любой гадостью договориться сможешь. Одни кактусы чего стоят. - И машинально потер правую ладонь.

Ага, это Петров на прошлогодней осенней ярмарке оказался рядом с цветочным павильоном как раз в тот момент, когда с верхнего стеллажа решил свалиться самый колючий экземпляр Севочкиной коллекции. И на вопль Колокольчикова: ‘Держите его, держите!’ отреагировал самым естественным образом - подставил раскрытую ладонь. Куда это сверхколючее недоразумение благополучно и приземлилось.

О, как Мишка орал! Я столько новых выражений услышала, что потом пилила его две недели за такие словесные непотребства. А уж как сокрушалась Светлякова, вынужденная почти три часа извлекать из Мишкиной ладони мелкие и крупные колючки. Ещё и на рентген пыталась его отправить, но Петров отбрыкался. А потом три недели ходил с разукрашенной зеленкой рукой. Эти зловредные колючки никак выходить полностью не хотели.

Да уж, Севочка тогда ходил с видом побитой собаки и все норовил Петрову помочь. Причем везде, даже в туалете. То-то Гришка потом издевался над ними.

Но это так, лирическое отступление. А ведь Севочка прав - надо как-то этих тварей исследовать. Хотя у нас же ничего нет - ни оборудования, ни условий. Даже руки помыть после препарирования нечем. Гадство, хотела ведь бутылку водки взять для домашнего ликера, но решила, что не дотащу. А сейчас бы для дезинфекции водка и пригодилась…

Ладно, найдем воду и решим все вопросы. В том числе и со спиртным. Неужели же не сообразим из чего брагу сделать? Эх, и почему нас не закинуло в джунгли или в тропики… Да, на худой конец, и средняя полоса бы сгодилась. Господи, да я сейчас и тундре бы обрадовалась! Хотя… это я, пожалуй, погорячилась. Для тундры мы одеты слишком легко. Помереть можно не от жажды, а от обморожения. Да, и куда меня занесло?..

Пока я витала в облаках, Амирчик увел свою команду за новообретенными ‘ценностями’. Сразу стало тихо. Маринка хлопотала у Лафи, негромко командуя Севочке, куда светить фонариком, Гарик, Мишка и Гриша что-то обсуждали вполголоса, изредка посматривая на раненого парня, у которого Иришка что-то тихо выясняла, разматывая вонючие тряпки. Сережу отправили караулить окрестности, а Шурочка устала плакать и задремала.