Молодой профессор чувствует, что вести занятия по математике сейчас, по меньшей мере, не время.

Он решает временно заменить формулы отвлеченной алгебры «боевым оружием алгебры революции».

Чтобы присмотреться к происходящему, оказаться в самой гуще событий, Шмидт перебирается в Петроград, куда его командируют делегатом на съезд по делам высшей школы.

И до революции, стремясь быть полезным народу, Шмидт работал не только в университете, но и в киевском продовольственном управлении. В столице он устраивается на работу в министерство продовольствия. Это было в памятные июльские дни 1917 года.

Митинги. Встречи с политическими деятелями. И опять митинги. Молодой ученый их редко пропускает. Он ищет свой путь в революции.

Шмидт не хочет оставаться в стороне от событий. Он вместе с несколькими товарищами организует в министерстве продовольствия «социалистическую группу служащих министерства». В одном из воззваний этой группы, написанном Шмидтом, говорилось: «Спасение Родины возможно лишь в деловом сотрудничестве всех социалистических партий, в том числе, и большевиков».

После Октябрьской революции поднялась волна саботажа и вредительства. Она докатилась и до министерства продовольствия. Как ни пытался Шмидт противодействовать чиновникам этого министерства, они объявили забастовку, вносившую путаницу и в без того отвратительное снабжение продовольствием городов страны.

Когда на месте обанкротившегося министерства был создан Народный Комиссариат продовольствия, Шмидт начал в нем работать рука об руку с новыми руководителями, выдвинутыми народом. Здесь происходят и его первые встречи и беседы с такими выдающимися большевиками, как Мануильский, Цюрупа.

В начале 1918 года правительство Советской республики переехало в Москву. Молодому профессору оно оказало большое доверие. Совнарком назначает О. Ю. Шмидта членом коллегии Наркомпрода — этого штаба важнейшего фронта гражданской войны.

В напряженной работе, в непрестанной марксистской учебе идет процесс превращения беспартийного ученого, одного из немногих, пришедших на помощь молодой советской власти, в большевика. В ноябре 1918 года он получает партийный билет.

Шмидт был молод, горяч, неутомим. Вместе с ростом молодого Советского государства рос и молодой коммунист.

Общение с руководителями партии и правительства, встречи и беседы с В. И. Лениным, который не раз останавливал «задиристого» Шмидта, присутствие на заседаниях Совета народных комиссаров, партийных съездах — все это расширяло кругозор, помогало правильно ориентироваться в решении важнейших дел.

«Рост большевика, пришедшего из интеллигенции, — явление довольно сложное, — говорил, вспоминая об этом периоде, О. Ю. Шмидт. — И мы, интеллигенты, пришедшие в партию, должны быть особенно благодарны партии, которая нами руководила, дала возможность расти, все время предупреждала и исправляла ошибки».

Шмидт, работая в Наркомпроде, по указаниям Владимира Ильича формирует продорганы на местах, создает продовольственные отряды, которые идут по следам Красной Армии и в освобождаемых районах отбирают у кулаков хлеб для снабжения трудящихся городов.

Трудностей у Советской власти было много. Каждый день, чуть ли ни каждый час выдвигал новые задачи. Такой неотложной и сложной задачей весной 1919 года был вопрос о кооперации. О. Ю. Шмидта назначают членом временного правления Центросоюза. Как самую дорогую реликвию хранил он до последнего дня жизни составленный им текст проекта декрета Совнаркома о потребительских коммунах с поправками на нем рукой В. И. Ленина.

А научная работа? Ей, может быть, уделяется меньше времени, чем бы хотелось, но она не забыта. Профессор Шмидт начинает читать лекции по математике в Московском лесотехническом институте.

Высокого, худого, слегка сутуловатого Шмидта в неизменном синем костюме можно было видеть в самых разнообразных учреждениях Москвы. Со своей пышной, чуть рыжеватой бородой, с большими серо-голубыми глазами под нависшими изломами густых бровей он походил скорей на философа, чем на специалиста по точным наукам. Под солидной профессорской внешностью Шмидта скрывался бурный, боевой темперамент. Он не был ученым старой формации, а ученым новой, советской эпохи, соединившим глубину мысли с жизнерадостностью и активностью. На всех, кто с ним сталкивался, он производил впечатление легкости, подвижности, собранности. Он умел решать сложные задачи очень твердо и очень точно, но отнюдь не сурово, без ворчливого раздражения и излишней суеты, которые, к сожалению, сопровождают хорошие дела многих хороших людей.

…Продовольствие… просвещение… В Наркомпросе Шмидт занимается вопросами подготовки научных кадров и реформы средней школы…

Ему дают все новые и новые поручения. В расстройстве денежное хозяйство страны. И в апреле 1921 года председатель СНК В. И. Ленин подписывает назначение О. Ю. Шмидта членом коллегии Народного Комиссариата Финансов. Финансовая работа трудна и специфична. Но молодой большевик-ученый с присущей ему энергией и напористостью берется за новое для него дело. Он пишет даже небольшую научную работу «Математические законы денежной эмиссии».

Как сочетать выпуск новых и новых триллионов денежных знаков с катастрофическим падением их покупательной способности, с уменьшением реальных товарных ценностей в стране, истощенной разрухой — следствием двух войн, одна из которых, гражданская, еще продолжается?

Шмидт-математик приходит на помощь Шмидту-финансисту.

Рассказывают, что когда В. И. Ленину докладывали о необходимости новой эмиссии, он, улыбнувшись, с легкой иронией спросил:

— Как выпуск новых дензнаков, новая эмиссия укладывается в формулу Шмидта?

Математика, особенно такая отвлеченная ее область, как высшая алгебра — теория чисел, представляется непосвященным в науку очень далекой от жизненной практики. Но это только кажется. Абстрактные математические вычисления служат и таким сугубо практическим задачам, как решение финансовых проблем.

Отто Юльевич Шмидт, любивший повторять слова Менделеева о том, что нет чистой и прикладной науки, а есть наука и ее приложения, всегда стремился связать математику с жизнью. Он искал и находил методы практического применения «отвлеченной» математики сначала в финансах, затем в геофизике и навигации (он разработал способ определения местоположения корабля по пеленгу светила) и, наконец, в космогонии.

Открытая русским ученым П. Б. Иноходцевым еще в 1783 году Курская магнитная аномалия — самая большая на земном шаре — привлекла особое внимание В. И. Ленина. По его указанию была создана специальная комиссия по ее изучению. Молодая республика остро нуждалась в металле, и было чрезвычайно важно иметь железную руду в центре страны. Шмидт принимал участие в работах ОККМА — «Особой комиссии по изучению Курской магнитной аномалии». И чисто математическим путем дает точное определение залегания железных руд. Крупнейший геолог А. Д. Архангельский уговаривал его целиком переключиться на работу по разведке недр. Эта работа увлекала Шмидта не только потому, что он стремился быть полезным всюду, где применимы его знания, но и потому, что еще со студенческой поры интересовался вопросами теоретической геофизики, которым и посвятил последние 15 лет своей жизни.

По прямому поручению Ленина еще в 1921 году Шмидт по совместительству начал работать в Государственном издательстве. Владимир Ильич придавал очень большое значение этому делу, не раз вызывал Шмидта и давал ему указания.

В Москве создавалось самое большое в мире книжное издательство. Для работы в нем было привлечено много старых специалистов издательского дела.

В 1923 году, в разгар нэпа, перед издательством встали особые задачи. Читатель требовал занимательных книг. Частный книжный рынок снабжал его литературой, рассчитанной на его худшие стремления.

«Мерами цензуры пошлости не победить, — писал в то время Шмидт. — Государству нужно было противопоставить бульварным романам литературу не менее занимательную, но художественную, не менее захватывающую, но будящую лучшие стремления, дающую выход здоровой активности и неподдельно освещающую социальную действительность».