С весны 1954 года он уже не вставал, но продолжал работать и читать. Ясность мысли его никогда не покидала.

Врачи поражались его могучей жизненной силе.

Прикованный к постели ученый продолжал работать.

Последнюю свою статью он написал за две недели до смерти.

Жажда жизни, вера в науку поддерживали его все угасающие силы. Он не падал духом, жизнерадостность не покидала его.

Отто Юльевич даже шутил, что он «доволен тем, что заболел в такое время, когда появилось такое могучее лекарство, как стрептомицин. Что бы я без него делал?»…

Но современная медицина не в силах была приостановить бурно развивавшийся процесс в легких и болезнь горла.

В последнюю ночь, мучительную для больного и страшную для близких, он думал не о себе, а заботился о жене, о дежурной медицинской сестре.

— Ну, что вы не ложитесь? — с трудом мог прошептать он.

— Идите отдохните, ведь впереди еще немало трудных ночей. Я позову, если нужно будет…

7 сентября 1956 года Отто Юльевича Шмидта не стало.

Соболезнования в Академию наук, в ГУСМП и семье покойного приходили со всех концов страны и из зарубежных стран.

«С глубоким прискорбием узнал о кончине выдающегося советского ученого, крупного математика, геофизика, знаменитого путешественника и полярного исследователя О. Ю. Шмидта, принесшей большой ущерб научным кругам всего мира», — телеграфировал президент Академии наук Китая Го Мо-жо.

Известный американский полярный исследователь Вильялмур Стефансон, который председательствовал в 1934 году на банкете, данном в Нью-Йорке «Клубом путешественников» в честь героя челюскинской эпопеи, откликнулся некрологом на смерть почетного члена этого клуба:

«…После того, как болезнь отстранила его от активного изучения Севера, Шмидт много лет плодотворно работал, снискав себе славу среди ученых всех стран»…

Сотни радиограмм пришло от советских полярников.

Вот одна из них:

«Коллектив полярной авиации мыса Шмидта с глубокой скорбью узнал о кончине выдающегося исследователя Арктики, славного отца советских полярников, руководителя исторических арктических экспедиций… Светлая память о Шмидте вечно сохранится в сердцах тружеников Заполярья».

10 сентября Москва хоронила верного сына Коммунистической партии, замечательного человека, крупного ученого, выдающегося путешественника.

Гроб с телом О. Ю. Шмидта был установлен в конференц-зале Президиума Академии наук, в том самом зале, где он как вице-президент Академии провел столько научных заседаний, в том самом зале, где на совещании по космогонии он докладывал о своей теории, основные положения которой разделяются многими исследователями планетной космогонии во всем мире. Все выступавшие на траурном митинге говорили об Отто Юльевиче Шмидте как о славном представителе именно их специальности. И все они были правы. Он был и государственный деятель, и математик, и геофизик, и редактор Энциклопедии, полярный исследователь.

В день похорон О. Ю. Шмидта на всех полярных зимовках, полярных станциях и кораблях ледового флота были вывешены красно-черные траурные флаги. Так чтили память первого полярника Советской земли, славного ледового комиссара.

К кому, как не к нему можно отнести слова великого поэта Гёте:

«Кто был хорошим гражданином своей эпохи, тот имеет наибольшие основания быть современником всех эпох будущего».