Пабло отпил немного бурбона из фляжки. Ему не нравилось, что нет связи с Диего. Можно сказать, что его это все бесило, потому что с Диего был уговор созвониться в 21:40.

Он повертел в руках фотографию Ллойда и, сузив глаза, покачал головой. Все равно я все узнаю о тебе, Ллойд Флеминг. Да, спохватился да Силва, как я мог забыть. Ведь у моего отца в Каире был очень хороший друг-Омар Капу. Жаль, что сейчас я не могу спросить его об этом…

Его мысли прервало тилиликанье мобильного телефона.

— Да! — рявкнул он в трубку, — Что? Это очень плохо. Следи за ним, и если он соберется куда-нибудь, позвони мне. Да, я понимаю… я тоже не мог дозвониться тебе, словно это Нью-Йорк, а не какая-то паршивая мексиканская деревня. Ты меня понял? Все! — отключив связь с Диего, Пабло снова посмотрел в бинокль. Он снял комнату как раз напротив «Мирты». Из его окна ему был хорошо видна комната Картера.

Пресвятая Богородица, ухмыльнулся да Силва, а этот Картер времени даром не теряет. Он прекрасно видел, как Лаура обольщала его. Он нажрался как свинья и все выложит Лауре, без дураков.

Пабло оторвался от бинокля и, положив ноги на низенький столик, откинулся в мягком кресле. Закрыв глаза, он решил немного вздремнуть. На столе лежала фотография Флеминга, и внезапно налетевший порыв ветра сдул ее на пол. Да Силва открыл глаза и, поднявшись, захлопнул оконную раму. Тучи закрыли звезды, и теплый ветер становился горячим и влажным, предвещая грозу. Город постепенно засыпал. Гасли яркие огни в окнах домов. Улицы как-то быстро опустели. Ночь раскинулась над городом. Тяжелое серо-бурое небо нависло над крышами домов, готовое вот-вот разразиться проливным дождем. Где-то вдали вспыхивали яркие блики молний приближающейся грозы.

Да Силва еще раз посмотрел в бинокль. На этот раз Картер и Лаура сидели за столиком и о чем-то говорили.

Надеюсь, Лаура все узнает, что нужно. Пабло зевнул и, отложив бинокль в сторону, лег на старый, кожаный диван. Он скрипнул под тяжестью мексиканца и последний быстро уснул.

После бурной ночи, Генри чувствовал себя выжатым окончательно. Утром он принял прохладный душ и, выпив таблетку аспирина, начал собирать вещи. Голова понемногу перестала шуметь, и вскоре Генри захотел есть. Только он хотел спуститься в бар, как зазвонил телефон.

— Да, — казалось, что этот звонок застал его врасплох, — Черт побери! Я понимаю… нет ничего, просто сегодня я не выспался. — Генри, улыбнувшись, посмотрел на виновницу его утренней головной боли, — нет-нет… я уже выхожу. А почему нужно делать такой крюк? М — да — а. Мне это не очень нравится. Ну, все, я еду.

Картер ласково посмотрел на Лауру, ее чудные волосы растрепались по подушке. Она лежала на спине, раскинув руки, простынь почти не прикрывала ее красивое, крепкое тело. Смуглая кожа, отливала бронзой и первые лучики солнца, ласково скользили по ней.

— Лаура. — Картер склонился над девушкой и, прикоснувшись губами к ее щеке, с трудом оторвался от нее.

Девушка спала крепко или делала видимость этого. Но, не смотря на все это, Генри вынул из бумажника стодолларовую купюру и, положив ее на столик, поднял сумку с вещами. Еще раз оглянувшись, он улыбнулся и, открыв дверь, вышел из комнаты.

Расплатившись с сеньором Домеаном, Генри поблагодарил его за удобный и чистый номер, а также сносную еду.

По их договоренности, Пабло ждал Картера в Ушмале.

По словам да Силвы, Флеминг мог ехать только туда. Его помощник Диего Лаверна сообщил, что ранним утром, часа в три — четыре, Флеминг выехал из деревни в сторону Ушмаля.

Картер спешил, но не гнал машину, что есть сил. Иногда ему казалось, что он поступает неправильно, но таинственная карта, вместе с ее владельцем, не давали ему покоя. Если что, успокаивал он сам себя: Я просто поговорю с Флемингом. Я не хочу с ним ссориться. Он жалел, что связался с незнакомым, хоть и порекомендованным детективом. Черт его знает, что у него на уме.

Ночью прошел дождь и невысокие деревья, и кустарник хранили на себе воспоминание о короткой ночной грозе. Небо не торопилось расставаться с сумрачным покрывалом из сизых туч, но кое-где, в прорехах, можно было увидеть ярко голубое небо. Солнце пробивалось сквозь плотный покров грозовых облаков и там, на восточной стороне горизонта, алела ярко розовая полоса-предвестник нового дня.

Слева и справа зеленел густой тропический лес-сельва. Казалось, что дорога врезалась в этот девственный лес, похожий, когда на него смотреть с высоты холмов, на шкуру гигантского зверя.

Генри перевел взгляд с дороги на карту, до Ушмаля оставалось не более полутора часов.

Лес был таким густым, что обычный человек, без топора, наверняка долго бы пробирался к нужному месту.

Машина неслась по мокрой дороге, оставляя позади себя необъятную сельву и редкие поселки местных жителей, которые ничем не отличались от тех, которые видели испанские завоеватели в шестнадцатом веке, если не считать вывески «Пепси-Кола» и другие рекламные штучки.

Картер жалел, что у него нет времени получше разглядеть все достопримечательности древних городов майя, когда-то он был здесь, но это было очень давно. И вот теперь, когда мимо проплывал Чичен-Ица, появившийся, как-то неожиданно, Генри остановил машину возле ограды из колючей проволоки. К нему подбежал темнокожий мальчуган, предлагая приобрести бананы и кокосовые орехи.

Генри вышел из машины и купил у торговца, отца малыша, связку бананов и бутылку минеральной воды.

Отпив немного из бутылки, Картер вставил ключ в замок зажигания и еще раз, окинув взглядом Главную пирамиду городища, завел машину. Шестидесятиметровая махина величественно проплыла мимо, оставив в душе Картера сожаление того, что в этот раз он не сможет забраться на ее вершину.

Отъехав от Чичен-Ицы, он решил позвонить да Силва, но его телефон почему-то не отвечал.

— Знаешь, Диего, я подумал вот о чем, — Пабло закурив, наморщил лоб, — а что если нам с тобой найти этого Флеминга быстрее, чем Картер приедет в Ушмаль. Мы скоро будем там, и нам будет не сложно вытрясти из него все.

— Я согласен с тобой, Пабло — усмехнулся Лаверна, — А этот американец считает, наверняка, что мы ни о чем не догадываемся.

Пабло пожал плечами и прибавил газу. Он был уверен, что ему не составит труда выбить из Ллойда Флеминга всю известную ему информацию. «Даже Картеру не все известно», — думал да Силва, — «Можно сказать, что ему ничего неизвестно. Диего… когда я раздобуду ценные сведения или карту… мне он больше не понадобится», — он покосился на Лаверну, который, закрыв глаза, дремал на заднем сидении автомобиля.

Диего же не далеко ушел от своего товарища. Его мысли были поглощены предстоящим богатством. «Я намного моложе Пабло, и он ни когда не заподозрит меня ни в чем, как только мы разделаемся со стариком, я сразу же избавлюсь от да Силвы. Я знаю, что если не сделаю это раньше, чем он, то мне ни чего не светит. Пабло не так прост, он сможет заподозрить неладное. Мне нужно быть осторожным и вести себя как обычно».

— Ты не спишь? — Пабло остановил машину и, толкнув Диего, огляделся по сторонам. — Я специально здесь оставлю машину. Картер будет ждать нас около входа в городище, и полчаса, которые он нас будет ждать, сыграют в нашу пользу.

Осторожно пробираясь сквозь заросли, они приблизились к ритуальному комплексу.

— Вон, я вижу его машину. — Диего показал на старенький «Фиат» грязно-зеленого цвета.

— Хороший цвет для маскировки, — усмехнулся да Силва, закусив нижнюю губу, — Пойдем, пока никого нет, мы затащим Флеминга по дальше в гущу сельвы.

— Где он нам скажет все… — внезапно разорвавший тишину звонок телефона, заставил вздрогнуть Пабло — Да! А…это вы, сэр. Нет, мы еще едем… вот остановились… сами понимаете, в дороге все может приключиться. Мы будем ждать вас, как договаривались у въезда в Ушмаль — он отключил телефон и злобно хмыкнув, покачал головой.