– Твой номер здесь в клетке, – усмехнулся Кряги и углубился в чтение. – Ну, в общем-то, все понятно. Все по стандартной схеме.
– Мы не можем применять физические пытки, поскольку он солдат, Дор уже заявил протест в диктат, – заявил один из очкастых.
– Этот Дор давно уже себе вырыл могилу, – покачал головой Кряги. – А пока он нужен. Война идет. И потом, у нас есть ток. Поэтому есть шансы, что солдатик заговорит. Посмотрите уровень важности клиента.
Парень в очках взглянул на документы и присвистнул.
– Так нам всем генерала дадут, если мы его расколем, получается.
– Ну не всем, – хохотнул Кряги и посмотрел на меня, – Ну так что? Будем признаваться?
– Признаваться в чем? – у меня похолодела спина.
– Как что? Ты испортил дневник профессора, вырвал страницы. А в дневнике очень важная информация о том, какой дефект несут в себе гравитолеты. Где эти страницы?
– Их сожрала собака.
– Понятно, подключайте ток, – кивнул Кряги.
Громилы встали из стола и направились ко мне. Один из них подключил на лоб какую-то сетку. Другой встал позади Кряги с пультом.
– Да кстати, мы же можем бить его книгами по голове? – вдруг опомнился Кряги. – А еще водой пытать. Точно! Удушение еще есть.
Он посмотрел на меня.
– Сон, давай пятерку, – он кивнул.
– Не многовато так сразу, – поинтересовался Сон.
– Пойдет, – кивнул Кряги. – Давай.
Меня прожгла боль. Она пронзила все тело, я вздрогнул и выгнулся. Впечатление было такое, что кто-то ударил меня плеткой по лбу. И какой-то скат впился в позвоночник иглами. Я заорал. Причем так, что дневальный снаружи должно быть вздрогнул.
– Ну, так что, будем сотрудничать? – поинтересовался Кряги.
– Я все сказал, – заорал я.
– Давай еще, – Кряги вздохнул и помахал папкой. – Ах да, забыл сказать. Протест Дора будет рассматриваться неделю. А потом диктат откажет, потому что информация очень важна для Шантала. Через неделю мы сможем разобрать тебя на молекулы. Ты будешь целиком наш.
***
Дверь в камеру утром скрипнула, я встал, и охранник повел меня в комнату для допросов, которая располагалась, напротив, по коридору. Я зашел в кабинет, где уже сидел Кряги. Он был в белой рубашке и пах мятным парфюмом. Почесывая бороду, он печатал что-то на компьютере, медленно выбирая и целясь в каждую клавишу.
– Как позавтракал? – поинтересовался Кряги.
– Яичница, – кивнул я. – И каша с компотом.
– Ладно, – он посмотрел на меня, положив руки на стол. – Ты должен понимать, что информация очень важна. Понимаешь, нет в этом мире человека, которого я бы не расколол. Ты понимаешь? Отлично. Ты создаешь неудобство для меня, когда отказываешься признаваться. Этим ты заставляешь мое начальство сомневаться в моих профессиональных способностях. Ты понимаешь?
– Я бы признался уже давно во всех убийствах в мире, во всех заговорах, и взял на себя вину за нашествие роптов, – слезы полились из моих глаз. – Но я не могу сказать, куда делись листки? Хотя, нет могу. Листки сожрала собака. Она уже их высрала. Они канули в пространство. Стали вечностью.
– Ты меня абсолютно не понял, – вздохнул Кряги. – Ладно, сегодня начнем с четверки, потом аккуратно дойдем до восьмерки. Будем работать до обеда.
Он кивнул и на меня одели электрошоковые провода. Как и обещал Кряги, действительно работал со мной до обеда. Периодически когда ему надоедали мои вопли, он подбегал и начинал, вращая зрачками орать, чтобы я заткнулся.
– Несите книгу, – закричал он в исступлении. Ему принесли толстый фолиант.
– Где листки? – орал он и шлепая книгой мне по лицу. – Куда ты их заныкал?
Я орал как бешенный. Мир потихоньку померк и расплылся. Кряги бросил книгу об стену. А затем ушел на другой допрос. Судя по всему у другого допрашиваемого не было иммунитета на физические пытки. Сквозь приоткрытую дверь я увидел, что Кряги бьет его по лицу ногами и руками. Руки коротышки покрылись кровью.
Вернувшись в мой кабинет, он взял салфетку, чтобы вытереть руки. Заодно он протер и очки.
– Отрежьте ему яйца, – я вздрогнул. Эти слова предназначались распахнутой двери. Покопавшись в шкафчике в стене, он взял щипцы и передал их через охранника.
Затем он присел и закурил, пуская дым в кабинете.
– Твердый орешек, – пот блестел на его лбу. – Кстати, как ты говоришь, зовут ту девушку, что была в вашей компании?
– Она не моя. Я не знаю, о ком вы говорите.
Кряги сел за стол.
– Девятку.
Через полчаса Кряги потушил сигарету об стол и взялся звонить по телефону. Появился медбрат, который был облачен в маску. Мне задрали рукав и сделали укол.
-Когда подействует ваша сыворотка правды?
– Полчаса, но вы, наверное, знаете, что чаще всего все заканчивается тем, что пациенты несут бред.
– Я уже не рассчитываю узнать о листках, мне бы проведать, где скрывается его сообщница, – с надеждой в голосе сказал Кряги.
Последние слова прозвучали обухом по голове. Время замедлилось, скукожилось, и я провалился в колодец. Я улетел в него и переворачивался сотни раз, пытаясь, зацепится за опору. С разных сторон звучали голоса. А я – я лишь наслаждался головокружением. Ведь меня не били током.
Под вечер меня вернули в реальность ударом пощечины.
– Хватит спать, – надо мной возвышался Кряги.
– Почему ты сволочь не признался, что твоя девушка и дети находится в Пещерном городе?
– У меня нет детей и девушка, – покачал я головой.
– Ты это сказал, когда был в отключке, – Кряги схватил меня за подбородок. – Ты врешь, это плохой знак для меня.
– Так вы, наверное, узнали, что я не вырывал листки? – взмолился я.
– Сыворотка правды ненадежная вещь, – сплюнул Кряги. – Может ты бредил или поверил в свою ложь. Такое бывает. Главное, что мы знаем, что у тебя жена и дети. И они скоро будут здесь.
Вскоре, меня рыдающего увезли в камеру. А Кряги остался осмысливать информацию о девушке и детях в Пещерном городе.
Глава 3
– Значит так, сегодня записываем видео, – сказал Кряги. – Любимая я стал солдатом. Я тебя люблю, выходи за меня замуж. Ты можешь, верить этим людям они отвезут тебя с детьми ко мне. Ну и далее по тексту.