–Малыш, как же ты все это носишь в себе? Я потеряла только сына, а ты всех. Прости меня за мой эгоизм.

К Маришь я подходил как во сне. Видел как она испуганно сжала подлокотник кресла, и понял, что она не слышала моих слов ни к королю, ни к королеве, но видела, что они сняли свои маски величия. И это ее пугало.

Я опустился на колено перед принцессой, и склонил голову.

Мне так много хотелось сказать ей, но мог ли я поведать ей все то, что испытываю к ней?

–Маришь, спасибо тебе за все. За то, что вытащила меня из воды и не дала захлебнуться. За то, что не дала ослепнуть. За то, что понимала меня даже тогда, когда нас разделяла разница языков. Спасибо за то, что не дала умереть…

–Джейк,– девушка попыталась остановить меня, но я перехватил обе ее руки, и сжал. Боже, как же она прекрасна!

–Нет, Маришь. Дай сказать. Я должен был это сделать раньше.

Я закусил губу, отрезвляясь болью.

–Маришь, спасибо что не послушала меня и не подпустила ко мне смерть. Я запомнил каждую секунду, и помню то чувство безысходности. Тогда, я перестал верить в жизнь. Смерть была мне в подарок, но ты не допустила этого. Ты верила в меня даже тогда, когда я сам перестал в себя верить. Я помню как все не верили в то, что я выживу. Все, кроме тебя. Я обязан тебе своей жизнью. Возможно я больше никогда в этом не смогу признаться даже себе, но ты спасла не только мое тело, но и разум. Мне стыдно перед тобой за свои слабости… Маришь, когда я там умирал, первое что я почувствовал – это были твои руки и твой голос. Ты поддерживала меня, и я до сих пор чувствую эту поддержку. Без нее я бы просто сгорел. Спасибо тебе за то, что дала мне жизнь.

Я поднял голову, и встретился с глазами девушки.

Она была бледна, и у меня мелькнула мысль, а не потеряет ли она сознание. Все в ней сейчас кричало от внутренней боли, но она сдерживала себя.

–Джейк,– она с трудом улыбнулась, и наклонившись, прижалась губами к моему лбу. -Спасибо тебе. Ты моя радость в жизни. А теперь иди. Если ты сейчас останешься, то весь дворец встанет на уши от слез королевской семьи. Ты… хороший мальчик.

Я поднялся, и поклонившись всем троим, вышел за Хогардом.

В полном молчании я принял ванну, и выгнав слуг, залез в кровать. Все тело буквально кричало от усталости и желания отдыха, но сон еще долго не шел. Я ворочался часа два, прежде чем вспомнил про маленький графин сока росс, оставленного слугами на столике, и сделав пару глотков прямо из горла, уснул только коснувшись подушки.

Первый раз я вскочил посреди ночи от того, что во сне я снова вылетал из колодца, и несся к стремительно приближающейся воде. А потом был удар. Я видел как во мне разрываются сосуды и ломаются кости. Видел как разорвалась печень, а сердце от удара пошло трещинами. Как во мне начинала скапливаться кровь, а вода заполняла легкие.

От ужаса я закричал… и проснулся.

Тут же в комнату ворвалось двое стражников, и отдышавшись, я замахал на них руками.

–Просто сон приснился страшный. Все в порядке.

Второй раз меня то же заставил проснуться дикий ужас.

Я лежал на мокрых камнях и Маришь вливала в меня живую воду. Я не чувствовал ни ее вкуса, ни холода, но снова видел что творится со мной внутри. Вот вода коснулась горла, и, найдя первую попавшуюся трещину, устремилась по крови к моему сердцу. То буквально на глазах стало зарастать и дальше гнать спасительную воду по венам. Вот она коснулась легких, заполненных водой, и заставила обычную воду отступить. И прежде чем я закашлялся, уже снова неслась по организму, латая трещины и истекающие кровью раны. Когда я согнулся, отвергая воду, которой успел наглотаться, я снова оказался в полной темноте, ослепший, и с ужасом зашарил руками вокруг себя. Так я и проснулся. Я сидел на кровати, и ощупывал простыни вокруг себя, а надо мной стоял Буше. Он с испугом тряс меня за плечо, и маленький светящийся шарик дрожал в старческих руках.

–Проснитесь, милорд. Проснитесь.

Сообразив, что снова меня разбудил кошмар, я со стоном рухнул на подушки.

–Спасибо, Буше. Я… Если вам не сложно, оставьте пожалуйста свет. Со мной все в порядке. Идите спать.

Проснулся в третий раз я на рассвете от того, что по мне скользнул Вальди. Даже не испугавшись, я подхватил животное и посмотрев в его любопытную мордочку, вздохнул.

–Тебе то же не хватает хозяина,– я положил его к себе под мышку, и накрыл голову ладонью. Уже через несколько секунд и я, и мой новый дружок, снова спали.

–Не смей его будить,– услышал я сквозь сон недовольный тихий голос Маришь, и не желая просыпаться, сонно подтянул к себе одеяло. -Он пол ночи метался в кошмарах. Ему просто необходимо нормально выспаться.

–Ну дайте я хоть зверька заберу. Он же его задушит!

Задушит? Я удивленно попытался по своим ощущениям найти теплый комочек под рукой, и нашел его развалившегося вдоль моего плеча, а мордочка лежала как раз у меня на шее. Ага, Вальди решил что имеет полное право спать не рядом со мной, а на мне. Ну, если вспомнить кота, которого принес отец пару лет назад домой из клиники на передержку, и любившего спать на груди, то Вальди был совсем безобиден.

Видимо Хогард, а это был именно он, потянулся за хорьком, и тот злобно зашипел. От удивления я тут же открыл глаза, и встретился с пораженным лицом телохранителя. Значит в этом мире хорьки имеют голос! Вот те на.

Прикрыв ладонью голову Вальди, успокаивая его напряженное тельце, я огляделся. Маришь с Хогардом стояли чуть впереди трех слуг, держащих в руках какие-то серые тряпки, и на лице девушки я прочитал недовольство.

–С добрым утром,– прошептал я охрипшим голосом, и спустив Вальди на простынь, сел.

–Ну вот, ты его разбудил,– прошипела Маришь, бросив на великана недовольный взгляд. -С добрым утром, Джейк. Мы собирались сегодня выбраться в город, не забыл?

–А-аа,– протянул я, зевая. Вставать не хотелось абсолютно.

–Спустишься к завтраку, или пусть сюда принесут?– Маришь все еще бросала недовольные взгляды то на Хогарда, то на Вальди. Последний же, развалившись на простыне, с любопытством смотрел на девушку, ожидая от нее чего-нибудь вкусненького.

–Да, сюда наверное,– я снова зевнул, и потянулся к халату. -Маришь, мне надо одеться,– я выразительно посмотрел на девушку, а сам тем временем заметил что из ванной комнаты раздается плеск воды. Ну вот, приехали. Снова мыться!

–Ладно. Через час выезжаем, так что поторопись.

Она улыбнулась и ушла, оставив меня в окружении слуг.

–Хогард, а если бы я не проснулся, она что, отменила бы поездку?

–Отложили бы на пару часов,– пожал плечами телохранитель, уступая мне дорогу в ванну. -Ты бы это, поосторожней с этим животным. Он как ни как – хищник.

–Он сам пришел, Хогард,– быстро ополоснулся и забрав у ретивого слуги полотенце, сам вытерся. -Он тоскует, и ему нужен друг.

–Но…

–Хогард,– я вернулся в спальню, и с удивлением увидел заставленный яствами стол. И когда только успели? -Я хочу что бы он остался. К тому же, он со мной ничего не боится,– я подхватил Вальди с кровати, и поднес его к носу телохранителя. -Чувствуешь, не воняет? Значит, ничего ему не угрожает и он спокоен. И я буду спокоен, пока вокруг спокойно…

–И ничего не воняет!– закончил за меня телохранитель, многозначительно отстраняясь от животного. -Завтракай. Одевайся. И пошли.

–Ну нет. Один я есть не буду,– я указал рукой на второй стул возле стола. Хогард отрицательно покачал головой. – Если я умру от голода, Хогард, то это будет на твоей совести.

Я так улыбался, когда Хогард с ненавистью садился за стол, что слуги поспешили ретироваться. Конечно, как они могли рассмеяться при мне?

Я обследовал несколько горячих чайничков, понюхав содержимое каждого, и когда наткнулся на нечто напоминающее чай, с восторгом налил напиток себе в кружку. Слуга, которого я просто отогнал от стола, лишь вздохнул. Ну и пусть. У меня есть свои руки.