Хогарда не было.
–Где Хогард?– я нагло посмотрел на одного из стражников, разве что не сложив руки на груди.
–На стрельбище, милорд.
Этот верзила не пошевелился даже, лишь скосил глаза в мою сторону. Точнее, скосил глаза вниз, потому что он был даже выше Хогарда.
–Ладно,– я понял что на телохранителя можно в данный момент не рассчитывать. -А принцесса Маришь? Где она?
–Не могу знать, милорд.
Я обреченно застонал, и вернувшись в комнату, со злостью захлопнул дверь.
–Проклятье!– я снова обыскал всю комнату, и все таки наткнулся на искусно замаскированную дверь. Та открылась от легкого нажатия, и я замер с открытым ртом.
Комната, нисколько не уступающая той, в которой я отдыхал, была заставлена манекенами, и на каждом из них был свой наряд. Я подошел к первому попавшемуся, и удивленно ахнул. Все наряды были моего размера. Ну, может чуть больше, но совсем малость. И судя по количеству, на все случаи жизни.
Меня привлек роскошный белый костюм, со строгой стоечкой воротника, без кружев и рюшичек. Полы пиджака достигали колен, а на талии сводились широким поясом. Стандартные, для моего мира, не расширенные рукава с золотыми пуговицами на манжетах. Тонкая золотая вышивка по низу и вдоль золоченых пуговиц до самого горла. Длинные, до пола брюки, и начищенные до блеска белые сапоги, с маленькими шпорами и золочеными пряжками. Все в этом костюме было строгим и не слишком броским, но как же он мне понравился. Захотелось прямо сейчас в него одеться и посмотреть на себя в зеркало.
–Это парадный костюм лорда, милорд,– мягкий старческий голос за спиной заставил резко обернуться. В трех шагах от меня стоял крепкий старичок лет шестидесяти, и почтительно кланялся. -Меня зовут Буше, милорд. Я ваш камердинер.
–Камердинер?– я упорно пытался вспомнить что значит это слово, и, потерпев фиаско, развел руками. -И что вы будите делать? Простите, но я не знаю ваших обязанностей.
–Его величество велел научить вас всему, что необходимо знать лорду, милорд. Я буду сопровождать вас на прогулки, помогать одеться, объясню правила этикета, и…
–Все, я понял,– я замахал руками. -Мой персональный учитель и помощник.
–Да, милорд,– Буше снова поклонился.
–Прошу вас, перестаньте кланяться. И называть меня милордом. Меня зовут Джейк.
–Милорд?– старик был готов упасть в обморок от моих слов. -Я последние пол года служил принцу Рохарду, и теперь вам, наследнику его величества, и я не могу просто называть вас по имени.
–Но меня же еще не объявили наследником,– я заговорщически улыбнулся, и сник, увидев непреклонность старика. -Что ж, мистер Буше, тогда хотя бы не кланяйтесь мне так часто. Ну не могу я смотреть, как вы в свои года сгибаетесь в поклоне.
Старичок похвально кивнул головой, и улыбнулся.
–Милорд желает осмотреть свой гардероб?
–Ага, желаю.
Я показал на парадный костюм лорда, а потом обвел рукой всю комнату.
–Все эти костюмы для меня?
–Да, милорд. Портные сейчас исправляют некоторые детали костюмов, согласно вашему требованию, но, думаю, к вечеру они закончат.
–Исправляют? А чья эта одежда была прежде?
–Весь гардероб готовился для принца Рохарда, но, увы, он не успел примерить ни одного из них.
Я вспомнил, что Маришь говорила про младшего брата. Ему ведь было всего двенадцать. Кто же осмелился похитить ребенка? И зачем?
–Расскажите мне про Рохарда,– попросил я, направляясь вглубь гардеробной. Однако камердинер не спешил выполнить мою просьбу и рассказать о прежнем своем подопечном.
Я же продолжал ощупывать, осматривать одежду. Несколько довольно яркой расцветки костюмов для прогулок, различные костюмы для верховой езды и фехтования, для приемов и обедов. Простых домашних комплектов одежды, халаты и, о Боже, с десяток рыцарских доспехов. Самых настоящих доспехов, какие я видел в журналах нашего мира.
–Это доспехи для парада войск в честь короля. Эти для смотра войск. Эти для…
Я отмахнулся от Буше, вертя в руках тяжелый шлем.
–И Рохард их все носил?
–Нет, милорд,– покачал головой старик, и я заметил блеск в его глазах. -Молодой принц пропал еще до того, как был введен в высшее общество. Если бы его не похитили, то этим летом мы посадили бы его на трон рядом с отцом.
–Значит, его похитили для того, что бы лишить короля наследника?
–Мы то же так считаем. Именно по этому, вас везде будет сопровождать охрана.
–Хогард именно по этому не оставляет меня в покое?
–Да, милорд. Сейчас он занимается тем, что бы отобрать в ваш эскорт еще несколько человек.
–А ему не проще будет научить меня самому защищаться?
Старик задумался, и согласно кивнул головой.
–Это было бы не плохо, милорд. Но у вас всего две недели до официального представления. За это время он сможет вас научить разве что правильно держать меч в руках.
Я чуть не съязвил в ответ. Не такой уж я и далекий, что бы так плохо обо мне думать.
Я остановился возле черного костюма, на подобие того парадного, и с восторгом потрогал ткань. Мягкая и явно теплая, она была расшита черными шелковыми нитками. Однако меня смутил странный покрой штанов.
–Это верховой дорожный костюм, милорд. Так же он подходит для прогулок и…
–Я могу его примерить?
Через пол часа я с улыбкой смотрел на себя в зеркало, поворачиваясь то правым боком, то левым. Было такое чувство, что его шили прямо на меня. Ничего не жало, и я осмелился сделать несколько разминочных движений ближнего боя. И лишь потом понял, что делаю что-то не то. С чего я взял, что именно эти выпады ногой и движения руками называются разминочной частью ближнего боя? Да, я видел такие выпады в карате, но никогда слишком не интересовался этим видом спорта. Моей слабостью было дзюдо, но в нем не было таких движений.
Я нахмурился, глядя на свое отражение. Что же со мной происходит? Маришь говорила что была со мной в ментальной связи первые сутки. Могла ли она научить меня не только говорить на этом языке, но и сражаться?
–Милорд?– камердинер не понял моего понурого вида. -Вам не нравиться? Я могу принести другой костюм.
–Костюм просто великолепен, мистер Буше,– прошептал я, все еще копаясь в своих мыслях.
–Если вы переживаете из-за своего лица…
Я резко вскинул голову, и, увидев смущение в глазах старика, отвернулся.
–Скажите, Буше, я урод?
–Нет, милорд,– старик шустро подскочил ко мне и схватил за плечо. -Вы прекрасны.
Я злобно оскалился, и специально повернулся к старику изуродованной щекой. И заметил нервную дрожь в его глазах.
–Не врите, Буше. Я могу одеться хоть во все золото, но вот это никуда не денется,– я провел пальцами по шрамам. -Я навеки буду мелким уродцем, вызывающим лишь жалость и ужас. А я не потерплю жалости! И лжи,– уже тише добавил я, и опустившись на пол, уткнулся лицом в коленки. Хотелось разреветься, но слез уже не было. Видимо лимит истерик на сегодня я уже перевыполнил. Однако дипрессивное состояние никуда не делось, и давило не слабо.
Мое состояние отразилось и на старом комердинере. Он едва не плакал.
–Простите меня, милорд. Принцесса предупреждала меня о вашей особенности и о том, что вам пришлось пережить. Но я думал что она преувеличивает. Простите, милорд, но я на самом деле не ожидал… Вы ведь еще ребенок. Не каждый за всю свою жизнь сможет испытать все, что случилось с вами. Я наверное слишком стар и впечатлителен, и не смогу помочь вам. Я пойму если вы прогоните меня. Я не должен был…
–Простите, Буше, я был не прав,– пришлось взять себя в руки. -Если принцесса посчитала, что вы сможете научить меня всему, что должен знать лорд, значит она имела повод так думать. Вы умный человек, и я почту за честь быть вашим учеником.
Я почтительно склонил голову перед Буше, понимая что сейчас как никогда полностью завишу от чужого человека. Если этот старец не научит меня уму разуму, то смогу ли я вообще показаться на людях?
–Ах, милорд, вы так похожи на Рохарда,– старик погладил меня по голове, а потом поднял мою голову за подбородок и внимательно рассмотрел мое лицо. Наверное, он долго пытался до этого изучить мою внешность, но только сейчас, воспользовавшись моим замешательством, смог это сделать. -Признаюсь честно, шрам вас не красит. Но, учитывая тонкие черты вашего лица, он придает вам серьезности. Если вы будите меньше улыбаться, то все склонятся перед вами. Люди с такими отметками не могут быть шутами или повесами. Вы должны быть строги во всем – в отношении к себе, к другим. Я не говорю, что вы должны всех мерить под одну планку, и если видите что нужно улыбнуться – то делайте это. Но запомните, если вы хочите что бы люди видели в вас не маленького несчастного ребенка, а самостоятельного и взрослого человека – то дайте им понять что вы получил эти шрамы не случайно, и вы не стыдитесь этого,– он снова коснулся моей щеки, и я опустил глаза.
