Глаза возницы стали белые, на лбу залегли морщины напряжения.

  Вокруг Фантоцци разлилась пугающая аура величайшей озабоченности.

  Принцесса почувствовала себя, как в знаменитый день Черной Розы, когда месяц назад один из заговорщиков с кинжалом ворвался в ее спальню.

  Заговорщик не добрался короля, поэтому направил оружие места на принцессу.

  Он убил бы ее в спальне, потому что вся стража сосредоточилась в королевском крыле, а о защите принцессы никто не позаботился.

  О принцессе отец король и другие забыли в столь важный момент.

  Принцесса не знала о заговоре, не слышала крики и стоны умирающих заговорщиков и стражников.

  Она в то прекрасное для нее утро расслабилась в постели, а затем поднялась, прошла к зеркалу, вертелась, любовалась своей красотой.

  Нагая, остывающая, она напевала, крутилась.

  Эсмеральда не спешила звонить в серебряный колокольчик и вызывать фрейлин, чтобы они искупали ее и одели.

  Не хотелось разрушать розовое очарование дивного утра.

  Но роза сама пришла к ней, черная роза - заговорщик.

  "Умри, дочь тирана", - барон Геринг, заклятый вечный враг ее отца - ногой открыл дверь в покои принцессы.

  Геринга Король не считал серьезным врагом, других врагов, более опасных, хватало.

  Над Герингом Король смеялся, держал его как шута и... просчитался.

  Геринг полный решимости пробежал по спальне несколько шагов.

  Ничто и никто его не остановило бы, он зарезал бы прекрасную Эсмеральду на месте.

  Но вдруг, глаза барона вылезли из орбит.

  Он ждал чего угодно: надменную принцессу, которая станет его умолять о пощаде, или, наоборот, презрительно плюнет в лицо, не побоится смерти от его кинжала.

  Но голая Эсмеральда смотрела на барона ласково.

  Ее глаза сразу затуманились, руки потянулись к нему.

  Прекрасным утром для принцессы все казалось восхитительным.

  Пузатого немолодого барона Геринга она нашла прекрасным, полным мужества и достоинства.

  Барон, что называется, потерял дар речи и упустил возможность убить принцессу, дочку своего врага - Короля.

  "Ваше Королевское Высочество, - барон Геринг подкатился к Эсмеральде, но не ударил ее кинжалом, как задумывал и много раз в своем воображении рисовал сцену убийства принцессы.

  Он упал на колени, они треснули на мраморном полу.

  Но барон не замечал боль в сразу онемевших ногах. - Ваше Королевское Высочество!" - Других слов барон в этот момент не находил.

  Он сошел с ума от зовущего аромата молодой принцессы, от ее блистающей наготы.

  Перед его взором оказались не глаза Эсмеральды, не ее изумительно красивое личико, а плоский животик и маленькая дорожка ниже...

  Принцесса опустила руки: левую на его правое плечо, правую - на его лоб.

  Барон заметил мелкую дрожь, которая пробежала по изумительному телу принцессы.

  Все хорошее когда-то заканчивается.

  Вбежала фрейлина Александра, без вопросов, без раздумий, схватила со стола бронзовый тяжелый подсвечник и обрушила на затылок барона.

  Чуть не попала по тонким пальчикам принцессы.

   "Я спасла вас, Ваше Королевское Высочество", - фрейлина рассчитывала на благодарность принцессы.

  "Убирайся вон, убийца"! - Эсмеральда в гневе указала на дверь.

  Принцесса никак не могла поверить, что доблестный барон, настоящий мужчина, превращается в мертвеца.

  Умер барон со счастливой улыбкой, но без половины черепа сзади.

  Улыбка застыла навечно, так его и сожгли на рыночной площади.

  Барону Герингу повезло (если так можно сказать о трупе) - его сжигали мертвым, в отличие от других заговорщиков.

  Эллисон сразу выдала фрейлину Александру замуж за пастуха - наказала ее за смерть барона Геринга.

  Ну и что, что он собирался убить ее отца Короля - убить его мало.

  И ничего страшного, что хотел зарезать ее, принцессу.

  Но он же одумался, он попал под ее очарование, он же раскаялся и передумал в один момент, когда увидел ее ослепительно нагую красивую перед зеркалом.

  Он оценил ее, один из немногих во дворце, он - герой ее романа, и умер от тонкой руки фрейлины.

  Наказание для фрейлины всем казалось чрезвычайно жестоким - выдать красавицу фрейлину Александру знатного рода, за нищего грязного пастуха в лохмотьях.

  За спиной Эсмеральды шушукались, отводили глаза, когда она оборачивалась, стали поговаривать, что ей нравится унижать фрейлин и уничтожать их.

  Разговоры попахивали изменой.

  Даже ее отец король, который не гнушался и иногда сам лично сдирал кожу с преступников, а обнажившееся мясо посыпал солью, и то гневно хмурил брови, когда ему напоминали, как его дочь жестоко поступила со своей фрейлиной.