Так было все мое детство, сколько себя помню, и – до 8 класса, когда я села на диету гречневую, чтобы похудеть, потому что мне надоело себя считать толстой среди худых одноклассниц. Конечно, в школе я была не такая уж и толстая, просто плотная, но одежда, как мне казалось, на мне не смотрелась стильно. Да и мамины постоянные намеки…Чтобы носить стильную одежду, надо быть худенькой и стройной, иначе теряется весь смысл. Поэтому я похудела очень на много, даже мамины знакомые меня не сразу узнавали на улице. Я ела только гречку с сухими водорослями вместо соли, и чай пила только с вареньем, без сахара. За полгода здорово вес скинула, наверное, 10 кг. Весов только не было, я по одежде смотрела.
Не знаю, как бы я вела себя, если бы Сережа получал не 20 000 р, а 2-3 000 р. Смогла бы я быть довольной жизнью, смогла бы нежничать с девочками беззаботно. Не знаю. Вряд ли. Потому что когда нет денег – плохое настроение, а когда плохое настроение – не очень-то хочется сюсюкать и играть с детьми. Потому что нет радости, мысли только – чем накормить. Нет, не дай Бог. Относительная обеспеченность материальная позволяет мне избегать излишних нервотрепок типа «на что купить одежду, еду». Мое внутреннее состояние довольно стабильно. Я могу позволить себе многие вещи в разумных для нас пределах. И слава Богу, тк, если бы на материальные проблемы накладывались бы еще проблемы другие, моя усталость, постоянный недосып, нервы из-за детей и их болячек, то я вечно была бы злая и раздражительная. И постоянно бы скандилала, тк, если ко мне, уставшей и недовольной, приставать, то я могу и отлупить.
Почему-то вспомнилось, как я теряла сознание в детстве, я ведь по рождению малохольная интеллигентка, как мой папа интеллигентный, и мне часто становилось дурно. Первый раз мне стало дурно года в 4, мы уже жили в новой квартире на Солнечной, мереехали сюда в 1976 году, и вот в ванной мама меня так напарила, такая была духота, что я сомлела неожиданно для нее и для меня самой, мне вдруг как будто спать резко захотелось, и я почти уснула, ничего не воспринимала как наяву, все было как во сне, я полностью не вырубилась, я все видела и ощущала, но ноги и руки мои не шевелились. Я была, как тряпочка, вся белая сразу стала, и мама испугалась здорово, ведь в ее деревенской родне никому и никогда не снановилось плохо, и она меня быстро в шубу и на балкон, дышать зимним морозным воздухом. А мне было так хорошо, так мягко все вокруг, я была как будто вся сама из ваты. Сначала, еще в ванной, когда мама меня мочалила мочалкой, у меня вдруг перед глазами все помутилось, и все звуки стали далекими как будто, и я словно попала в параллельный мир, как будто смотрела на все происходящее со стороны, тут прибежал папа, и меня вынесли на балкон. И я пришла в себя, все постепенно снова стало реальностью, я как будто просыпалась из какого-то сна, из пленки какой-то выбиралась, и все стало сразу четко видно, а до этого я на все смотрела словно сквозь пелену, словно сквозь политиленовую пленку, и ничего не ощущала при этом, забыла, кто я, и откуда, и что я тут делаю вообще.
Да, наследственность – вещь сердитая, да. Недаром мама моего папы Юры, бабушка Анна, маме моей до свадьбы всегда повторяла – Юрочка у нас нежный, береги его, он такой у нас нежный! Ну, маме, деревенской девушке, все это было вообще незнакомо, деревенские бабы не страдают малохольностью, и слово Обморок им неизвестно. Только потом уже она стала с этим сталкиваться, когда у папы не проходили нервные тики до 30 лет почти, он плечами дергал даже во время их свадььбы, и паники у него были постоянно, но он скрывал это, чтобы его не положили в психушку с диагнозом шизофрения (в совке не признавали панических атак, и вообще нервных болезней, их в стране социализма быть просто не могло, это были болезни буржуйские, капиталистические, болезни аристократов, а аристократов всех большевики убили, истребили как класс вообще всех людей с нежными душами, вот так, поэтому люди в ссср скрывали эти болячки под страхом попасть в психушку). Ну, тут мама сама виновата, она себе выбирала покорного раба, ведомого мужчину, папу она выбрала себе еще в школе, они учились в одном кассе, и он был скромным и смешным, с большой кельтской головой, изящными чертами лица и торчащими ушами, милый и покладистый мальчик. Она думала им управлять, только вышло вообще все не так, папа оказался интеллигентным, но упрямым, со своим стержнем внутри, и болячками тоже, и не зарабатывал денег поэтому больших, он даже из городка не выезжал никуда из-за своих панических расстройств, и мама дико злилась на все это. Зато он творческий человек, все делает по дому, прибить-прикрутить, он хорошо рисовал и писал стихи, он своими руками построил дачку в деревне, а теперь еще и кучу сараев на поселке. Он созидатель, но малохольный. И денег не зарабатывал.
А у меня такие обмороки потом повторялись еще несколько раз, и в школе, и дом, например, когда я была в ванной, и у меня были дамские дни, а я ведь худела, не ела мяса, только гречку с водорослями сухими, и вот мне стало плохо, я вышла в коридор из ванной комнаты, и упала прямо там, папа сидел ужинал, (или завтракал, не помню), он меня подхватил, а я полностью не теряла сознание, я все видела, только как в замедленной ватной съемке все было, и звуки тоже все стали далекими-далекими, и я снова не понимала, кто я и где я, я только заметила плинтус напольный перед глазами, и все, потом папа меня уже поднял. Потом были еще многочисленные обмороки в церкви в Былово во время служб, от духоты, на Троицу обычно. Когда народу было много, все окна закрыты, и еще трава эта навалена, запах и духота от травы влажной, и мне становилось дурно на клиросе, я выбегала из церкви по головам стоящих на коленках людей. А мать мне говорила, что это меня нечистый выгоняет из церкви,и мне надо собороваться, очищаться, ибо я грязная и грешная. Только я понимала, что тут вообще религия не при чем, папа мой тоже не может в церкви стоять, ему от ладана (наркотическое вещество, кстати, опиум, как у шаманов) тоже плохо становилось всегда, еще в детстве, когда его в Былоко крестили. Поэтому он в церковь не ходит. И меня раздражали причитания мамы о том, что я чем-то там одержима. Такая глупость! А на балах дамам становилось плохо от духоты почему? Или когда известие дурное или слишком радостное получали – тоже обязательно в обмороки грохались. Тоже были одержимы? Такой бред. Просто мы с папой нежные, реально рохли. Не то, что мама и ее сестры деревенские. Кровь с молоком. Потом и с Машей у меня были полуобмороки в метро, когда еще работала, и уже была беременна после свадьбы, в апреле 1998 года, и каталась на метро на работу. Тоже было плохо пару раз, даже чуть на рельсы не свалилась. Поэтому и решила уйти с работы, от греха подальше, чтобы спокойно родить ребенка.
Помню, мы тогда с Сережей еще ездили в Дзержинский, права мне покупать по блату, я уже ушла с работы, конец апреля был, после свадьбы нашей сразу, как сейчас помню, мы едем по МКАД на Сережиной красной Копейке, идет снег густой (в апреле!), у меня токсикоз, меня мутит, я сижу и ем хлопья кукурузные сладкие, мягкие, Кузя или как там они тогда назывались, Рузик, кажется, чтобы хоть как-то держаться, потому что деньги я уже заплатила за свои права – 300 долларов – и надо срочно ехать их выкупать надо было, это Паша все организовал, такой молодец, вот что значит оборотистый парень-бизнесмен! Он свей жене Юле заказал права, своей сестре Жене, и мне, он заботливый, как и его отец, дядя Леня, они не жлобы совершенно, за что я их и люблю. Всегда помогут, если надо. И Паша договорился, чтобы мы трое просто так купили себе права, без курсов и экзаменов. Я за Юлю ездила их получать, она рожала как раз лежала в роддоме, я за нее приехала с Пашкой, расписалась, где надо, и все. А теперь вот сама ехала себе права получать у нужного человечка в ГАИ в Дзержинском. И так мне было плохо с этим токсикозом куда-то еще ехать! Но – надо, права были нужны, да и деньги уже уплачены были. Я-то думала, просто приеду в ГАИ, скажу, что я от Паши, и все, но оказалось, что там для проформы надо и за тестами компьютерными посидеть, и за руль сесть и хотя бы тронуться с места, хотя это никак и ни на что не влияло, конечно, ведь я была блатная (оооо, мне так это было приятно, что я, как и все богатенькие, тоже хоть тут могу себя почувстовать блатной!!! Мне это придавало такую уверенность в себе, в жизни своей тоже уверенность давало!) но это все занимало время, а меня колбасило здорово, мне было так дурно! Но я стойко все вынесла. И получила свои права.
