29 августа. Скучно. Не хочется ни с кем общаться, хочется забиться куда-нибудь и сидеть. Антон с родителями уехал на дачу. Меня даже не пригласили. Я бы не поехала, но ради приличия могли бы.
5 сентября. Чувствую, что стала рассеиваться – не знаю, за что браться, что делать. Все опостылело, наскучило. Я никому не нужна. Меня никто не любит. Есть мысль заняться одной очень интересной и актуальной тематикой – взаимоотношением усташей и Ватикана в годы второй мировой войны. Существуют документы, говорящие о том, что в конце войны усташи отправили в Рим состав с золотом в качестве благодарности за поддержку (последнее – уже мои предположения). Если поборю свою лень,то займусь этим материалом.
Внутри все абсолютно пусто,тошно, мерзко и холодно. Раньше хотелось делать эти записи, а теперь даже и это лень, лень потрудиться. Деградирую с каждым днем. Скоро и писать разучусь. Во мне борются два желания – позвонить Максу или убить его. Я ненавижу его. Он страшно оскорбил меня, причем не один раз, но с ним связаны самые лучшие воспоминания, я до сих пор храню его тепло. И пусть он потом говорил, что обманывал меня, что притворялся, а не любил, я не хочу верить в это.
Если честно – чувствую, что еще немного, и сойду с ума. От безысходности, от отсутствия перспектив в жизни. Это какой-то психоз, страшный в своей настырности, он прилип, и очень трудно от него избавиться. Это как трясина, она затягивает, и уже нет спасения.
Видела на рынке большую собаку игрушечную, черную,пушистую. Хочу купить. Мне нужен такой большой молчаливый и преданный друг, в чью жилетку можно поплакаться. Пусть и ненастоящий. И дорогой…..
Умереть бы, да родителей жалко.
5 октября. Ждем сообщений из Болшево. Женя должна родить. Тяжелые роды. Переходила дольше срока 3 недели, внутриплодные воды уже мутные, тухлые почти, опасно для ребенка. Не думала, что буду так сильно переживать за неё. Как она там, бедняжка, тяжело ей. Плачет,страшно. Неужели мне не суждено выйти замуж, рожать детей? Мне кажется, что это так далеко от меня, что все это пройдет мимо, я не узнаю, что такое счастье быть любимой женой и матерью. Я как синий чулок, все от меня шарахаются, никто не обращает внимания.
И ладно, у меня хорошая работа и доллары, я себе шубу норковую купила, сапоги дрогие и сумочку кожаную аккуратную. И мясо домой привожу с продбазы, где работаю офис-менеджером. А женихов тут нет.
7 октября. Поссорилась с мамой. Она настаивает, чтобы мы взяли на зиму тётю Нюру, мамину мачеху, жить на посёлке. Маме её жалко. А папу, которому эта жиличка прибавит седины, не жалко. Мама уперлась рогом , её не интересует, что мы думаем по этому поводу. Папу она уломает,это естественно. Ей жаль, что у неё такие жестокие дети. А полтора года назад она первая кричала, что не пустит тётю Нюру на порог своего дома.Посмотрим, что выйдет. Надо искать квартиру в Москве,на двоих с Ольгой.
31 октября. Влюбляюсь в каждый столб, как восьмиклассница. Ненавижу себя за непостоянство, за заигрывания с первыми встречными. Как это надоело! Сама себе противна! В церковь ехать не хочется, опять не хочется жить. Смысл?Цель?для кого?
18 ноября.Страшно тоскливо. Тоска сжирает меня, душит, давит сердце. И, что поганее всего, это тоска по Максу. Днем, когда я вся в делах, это не так заметно. Но вот вечером, когда остаюсь одна с собой, она приходит. Где он сейчас? С кем?
Меня еще из моего уютного офиса на Хохловке перевели секретарем в главный офис. Я так недовольна. Даже плакала. Потому что там я была бухгалтером самостоятельным, на своем участке работы, мне там еще кассу поставили, и кассира дали в подчинение. А потом взяли, и перевели сюда секретарем. Потому что у заместителя директора ушла секретарша, и меня – сюда. Снова на побегушки. Очень я не довольна. Ну, зато зарплату прибавили значительно. Почти 700 долларов получаю теперь. Хотят меня еще на курсы бухгалтерские отправить за счет фирмы, чтобы корочка была, и я смогла главбухом работать в дочерней фирме. Круто. Мне нравится цифрами оперировать, документы оформлять бухгалтерские, чтобы все аккуратно подбито было, и – циферка в циферку.
Так надоело в каждом новом знакомом искать свою половинку! Примерять его как бы на себя, подойдет – не подойдет. Надоело. Буду тупо работать. Устала задумываться о будущем. Не будет у меня семьи, ну и пусть.
1998 г (26 лет)
08 января. Слава Богу, я люблю и любима.
12 января. Я познакомилась с хорошим парнем. Родственник мой нас познакомил на своем дне рождения, они вместе работают. И он такой уютный, этот парень, с ним так комфортно. Жаль только, что Серёжа (так его зовут) не богат. Совсем. Хотя и работает, и подрабатывает, то есть умеет обеспечить себя деньгами, машину купил сам, гараж кирпичный построил. Родители бедные, конечно, увы. Посмотрим, кажется, он мне подходит. Потому что время идет.
Хотя первое наше свидание официальное не состоялось, он ждал меня на одной станции метро –кольцевой, а я – на радиальной. Я посидела 15 минут, и домой поехала злая, потом подруге звонила еще, возмущалась, что он о себе вообразил, ничего не представляет из себя, а еще динамит меня! Потом он мне звонил, сказал, что ждал меня долго, я не верила, конечно, потом разобрались. Вот так. Встречаемся. Нормально. Правда, после работы, по вечерам. Особо не погулять по улице, холодно. В магазины заходим греться, на товары посмотреть тоже. Он мне печенье привозит из кокосовой стружки, вкусное. Ходим по паркам темным, и печенье едим. И я рядом с ним могу себя вести совершенно естественно, не боюсь выглядеть дурнушкой или как-то не так себя повести, я с ним могу быть самой собой, не как, например, с сербом, там я всегда боялась, как я выгляжу, как он посмотрит на меня, и тд. Это так напрягало всегда и выматывало! Нет, тут все ровно, спокойно, и именно это мне нравится. Я расслаблена, и мне комфортно с ним. И он очень остроумный, начитанный, с ним мне очень интересно, он моего уровня.
20 ноября. Взяла в детской поликлинике весы для грудничков, тяжелые, еле домой дотащила, взвешивать ребеночка своего. А то в пеленке взвешивать вообще неудобно, безмен не очень точно показывает.
1999 г (27 лет)
14 декабря. В прошлом году вышла замуж. Люблю своего мужа и свою дочку Машеньку. Я счастлива, но сильно утратила веру в страну, в народ, в Бога, даже не молюсь утром и вечером. Давно не была в церкви, все чаще жалею, что родилась в России. Особенно когда постоянно идет ржавая вода из крана, совершенно невозможно что-то приготовить, и власти города ничего не делают. Что будет дальше?
Какая я все-таки глупая – сожгла книжку со старыми записями, которые вела тоже почти ежедневно. Остался только блокнотик, но там записи обрывочные. А в большой были нормальные. Такие милые и страшные одновременно. Конечно, Серёжа не стал бы их читать, но вот Мурка…Хотя ничего криминального в них не было – одни охи и ахи, влюбленности, мечты и разочарования. Кстати, эту книжку, в которой сейчас пишу, я, стыдно сказать, спёрла с работы – из турагенства «Real Club». Ну, она там лежала месяца четыре без дела, без хозяина, мне жалко её стало. Старые записи я вела, помнится, года с 1990-го или 1991-го. Может, второе, поскольку там я описывала переворот, «путч» 1991 года. Тогда был введен комендантский час после 21.00, а я как раз поступила на истфак МГУ, на вечернее отделение, и переживала, как буду ездить в таких условиях на учёбу. Кстати, я была страшно довольна собой – еще бы, после двух лет неудачных попыток взять штурмом Историко-архивный институт,и вдруг – в МГУ! Ну, не вдруг, разумеется, а после зубрёжек учебников по истории. И после занятий с репетитором английским языком. Как мало тогда было нужно для ощущения комфорта! Поступила – и все, все проблемы позади. Я тогда еще страшно комплексовала из-за своей внешности и небогатого «обмундирования». Но это было уже не то, что в школе. Хотя в зеркало по-прежнему боялась смотреть: мне казалось, что я уродка какая-то, честное слово. А в метро не смотрела на своё отражение в окнах вагонов. По той же причине. Да я даже пошевелиться лишний раз в общественных местах боялась: мне казалось, что все сразу на меня будут смотреть и мысленно оценивать мою внешность. Поэтому я нашла идеальный способ отрешения от мира в метро – читать. Я брала с собой какие-то книжки, до третьего курса – духовные, нравоучительные, и старательно читала их всю дорогу до университета. Я вела тогда высоконравственный (серьезно) образ жизни: каждое воскресенье ходила в церковь, пела на клиросе, постилась в посты и в среду с пятницей, читала Нилуса и Новый Завет. Недавно я сказала маме, что делала это все от обилия лишнего времени и отсутствия бой-френда или компании. Конечно, это не так. Моей душе этого не хватало. Я отдыхала душой в церкви от трясучки перед семинарами или экзаменами, мне было интересно узнать, кто из наших руководителей был масоном, etc. Сейчас все по-другому. Мои мысли и вся моя сущность посвящена другому – семье. Я не стала экуменисткой и не перестала верить в Бога, как меня в том уверяет ( и обвиняет) моя странная в последнее время мама. Нет, это не то. Просто все не так уж просто. Положа руку на сердце, я скажу, что многие вещи я делала чисто из прагматических побуждений. Например, постилась. Я всегда мечтала похудеть, и пост способствовал этому. Но я действительно чувствовала поддержку Бога при поступлении в институт, при сдаче экзаменов. Это совершенно необычное ощущение: когда мысленно молишь о помощи, и вдруг тебя пронзает что-то, и ты понимаешь, что твои молитвы услышаны и тебе помогут. Честное слово, это было волшебное ощущение. Хотя я все равно не перевелась на дневное отделение, о чем просила Бога. То есть два года подряд я сдавала все сессии на «пять». Но переводиться не стала, испугавшись досдачи еще трех или четырех экзаменов в течение месяца. Это было бы действительно тяжело, поскольку я зубрила все «от корки до корки», помнила, где какая картинка, и на какой странице тот или иной заголовок. Поэтому я осталась на вечернем. И не жалею.
