– Мне кажется, этот поставщик вполне надежен, – не поднимая глаз, сказала Алина, – К тому же у него самые выгодные условия.

– Ты так думаешь? – лениво спросил я.

– Да. Уверена, мы не проиграем, если заключим с ним контракт.

Как скажешь, детка. Я вытащил эту фирму из банкротства только ради тебя, и не стану спорить, если ты отправишь ее обратно, совершая сделки с сомнительными поставщиками.

Алина принялась что-то быстро высчитывать на калькуляторе, делая карандашные пометки на своих бумагах.

– Ох, карандаш сломался, – она, нахмурившись, принялась перебирать принадлежности в канцелярском наборе.

Это был второй день нашей совместной работы в офисе. Алина не смогла вспомнить меня, несмотря на тесное общение весь вчерашний день. Может предметы из прошлого помогут ей. Я долго думал, как предъявить наше боевое оружие и не нашел ничего лучше, чем подпилить карандашный стержень.

– Попробуй этим, – я улыбнулся и протянул девушке маленький темный предмет. Эта вещь тысячелетиями использовалась нами исключительно в боевых целях, и честно говоря, я даже не представлял, как Алина будет точить махарангом карандаш.

Девушка осторожно взяла в руки эту альтернативу карандашной точилки и с удивлением стала ее рассматривать. Брови сдвинулись к переносице. Ну же, родная, просыпайся.

– Что это?

– Так… Сувенир.

Затея со сломанным карандашом провалилась. Я смотрел, как Алина, усиленно сопя, ковыряет стержень махарангом и пытается не пораниться при этом, и со злой иронией говорил себе, что сегодня совершил всего один правильный поступок – предусмотрительно затупил его острые края. Вместо воспоминаний я дал девушке повод усомниться в своей умственной полноценности. Было заметно, что Алина изо всех сил сдерживается, чтобы не чертыхаться, все-таки я ее начальник, и с каким трудом ей это удается.

– Завтра уезжаем в командировку, – объявил я Алине на следующий день.

Поскольку тесное общение ни со мной, ни с махарангом не возымело эффекта, настало время повидать памятные места прошлого.

– Как завтра? – удивилась она.

– Иначе сорвется важная сделка.

– А куда? С кем? И… надолго?

– Летим вдвоем. Местечко недалеко от Нижнего Новгорода. Название тебе все равно ничего не скажет, – я поймал встревоженный взгляд карих глаз, – Если волнуешься за сына, можешь взять его.

Алина в серьезной задумчивости занялась бумагами, пытаясь скрыть напряженную работу мысли. Я понимал, что она недовольна такой поспешностью, но выбора у меня не было. Много времени потеряно, а пробудить воспоминания с каждым днем становится сложнее. В минуты меланхолии мне казалось, что это уже невозможно. Ментально эта девушка сейчас мало отличается от остальных людей, – вечно о чем-то беспокоится, ищет пути решения множества надуманных проблем. И все же было одно обстоятельство, дающее надежду: она единственная из всех людей не боялась меня.

Мы вылетели самолетом рано утром на следующий день. Во время полета я почти не разговаривал с Алиной. С самого начала у нее был хмуро-сосредоточенный вид. Судя по тому, что муж девушку не провожал, сцена объяснения прошла не совсем гладко. Я не отвлекал Алину от ее мыслей, да и самому было над чем подумать. Один неугомонный Илья имел возбужденно-беззаботный вид, счастливый от того, что детский сад сегодня отменяется. Он с жадным любопытством следил за происходящим и без конца спрашивал Алину о всякой ерунде.

В Москве мы пересели на авиарейс до Нижнего Новгорода и через полтора часа были на месте.

Мерседес цвета спелой вишни уже ждал нас. Я сразу вычислил его из множества припаркованных автомобилей. С небольшой дорожной сумкой в руках, взятой у Алины несмотря на ее протесты, я быстрым шагом направился к машине, стараясь угадать, кого прислал мастер. Алина с Ильей шли следом за мной.

Конечно, как я и предполагал, – Анри.

Высокий, коротко стриженный парень в кожаном пиджаке с отсутствующим видом ждал возле авто, абсолютно равнодушный к вниманию проходящих мимо людей, вызванному его персоной. На него заглядывались. Им любовались. И при этом старались обходить стороной.

Своим невозмутимым видом Анри мог обмануть кого угодно, но я видел, с каким нетерпением он ждет нас. Ждет ее.

Я вспомнил старую историю, и давно забытое чувство обжигающей ревности захлестнуло меня. Я заскрежетал зубами, быстро приближаясь к Анри. Первым желанием было вцепиться блондину в глотку, и я с трудом его подавил. Анри заметил меня, развернулся и сделал несколько шагов навстречу. Мы остановились почти вплотную друг к другу. В его глазах я прочитал вызов.

– Убирайся отсюда, – зарычал я, и хотел двинуть его кулаком в лицо, но приближающийся стук каблуков за спиной заставил меня сдержаться. Алина ни в коем случае не должна становиться свидетельницей нашей драки. Она и так начала считать меня немного странным, и мне не хотелось потерять ее доверие окончательно.

Анри отвел глаза и с жадным вниманием подался вперед. Я оглянулся. Высокая девушка, затянутая в темно-синие джинсы, в светло-сером пуловере со строгим и недоверчивым выражением лица – такой она предстала перед этим самоуверенным болваном. Алина остановилась слева от меня, держа за руку Илью, который с любопытством осматривался по сторонам.

– Алина, позволь представить тебя нашего регионального представителя, – мне почти удалось взять себя в руки, и голос прозвучал спокойно, – Андрей Болванов.

– Очень приятно, – с улыбкой, в которой не было ничего кроме вежливости, ответила девушка, – Я и не знала, что у «Золотого Ясеня» есть представительство в Нижнем Новгороде.

– И не только здесь, – с интонацией рекламного агента подхватил я, – Еще в Уфе, Саратове, Минске… Даже в Алжире, – врать, так по-крупному, – Скоро откроемся в Берлине.

Анри кивнул будто в подтверждение моих слов, внимательно рассматривая Алину. Конечно, он был не такой тупой, как мне хотелось думать. Не понимая, о чем мы говорим, драгон предпочел не вмешиваться, чтобы не испортить ситуацию.

Анри открыл дверцу пассажирского сиденья, пропустил внутрь Алину с ребенком, сел за руль и завел мотор. Я отлично понимал – будь этот парень уверен, что я не смогу догнать машину, уже умчался бы. Нарочно неторопливо я обошел мерседес и сел рядом с водителем.

Машина плавно выехала со стоянки аэропорта и понеслась по главной трассе. За окнами пролетали дачные поселки, цветущие сады и поля. Обнимая рукой сына, Алина любовалась в окно пейзажами, веки ее постепенно смежались. Илья тоже заклевал носом.

Краем глаза я глянул на Анри. Тот, насупившись, вел машину, не отрывая взгляд от дороги. Алина не вспомнила и его. На этот раз я не знал, радоваться мне или огорчаться.

Через сорок минут быстрой езды по оживленной трассе мерседес съехал на одну из проселочных дорог, и, обогнув близлежащий поселок, вырулил на заросшую травой дорогу, по обеим сторонам которой простиралась березовая роща.

Я был слишком зол и потому не сразу понял, что мы едем по запасному пути. Этой дорогой к Дому драгоны пользовались редко, в тех особых случаях, когда к мастеру привозили людей. Путь был долгим, со множеством развилок и без каких-либо указателей, так что найти его самостоятельно гостям было бы затруднительно. Я удивился, но расспрашивать Анри не стал.

Дорогу нам преградила высокая железная ограда, и мы остановились. Алина сбросила накатившую дремоту и обеспокоенно всматривалась в окрестности из окна. Наверное, ее удивила окружающая глухомань, ведь даже будки сторожа здесь не было. Анри спокойно сидел на своем месте. Я знал, что сейчас происходит автоматическое считывание сетчатки глаз водителя. Меньше, чем через полминуты ворота разъехались в стороны, и мы поехали дальше.

Вскоре мерседес остановился перед большим двухэтажным домом, в разные стороны от которого разбегались аллейки. За домом лежал аккуратно подстриженный газон, на котором, собираясь у мастера, мы иногда играли в гольф.