В подъезд Лена входила, неся в руках набор маленьких пирожных, название которых, «Ленинградские», так соответствовало ее настроению.

Коммунальная квартира, где жили Елена и ее муж Сергей Круз, была рассчитана на шесть семей. Собственно, в ней было шесть комнат, санузел и огромная кухня с шестью столами и тремя газовыми плитами. Коридор, пронзающий эту квартиру насквозь, мог бы быть просторным, но около дверей в каждую комнату высились горы одежды и обуви жильцов. Соседи не дружили, но и не враждовали особо. Все старались сохранять нейтралитет. Объединились только против двух запойных стариков – алкоголиков, которые частенько приводили к себе в гости маргинальных друзей – собутыльников, что не приветствовалось никем.

Крузу комната досталась от бабки, которая вдруг на старости лет вышла замуж и переехала к мужу в Пушкин, а Круз съехал от родителей, и, покинув ненавистную ему Гражданку, поселился в центре, на Петроградской.

Входная дверь оказалась закрыта на все три замка – соседушкина бдительность, зато дверь в комнату открыта – значит, Круз дома!

– Сюрприз! – Лена впорхнула в комнату и споткнулась о раскаты мужниного храпа. Хлеб, соленый огурец, стаканы и пустая водочная бутылка. «Будет праздник!» Она села и заплакала.

*****

– Нюта уснула? – Алина с надеждой – ожиданием посмотрела на мужа.

– Наконец-то спит, и мы одни, – Саня протиснулся мимо холодильника и обнял – захватил жену своими огромными добрыми руками. Она откликнулась на ласку, прижалась к нему. Саня чмокнул любимую макушку и слегка отстранился:

– Накормишь мужа макаронами?

– Только ими и накормлю, ничего больше нет, и денег совсем не осталось.

– Как это ничего? Есть два яйца, и мы их сейчас поджарим с луком и макаронами. Я тебя накормлю царским ужином, а потом мы зажжем свечи и будем пить чай.

Саня достал лук, яйца и занялся готовкой.

– Лина, я сегодня грузчиком устроился опять. По утрам работать нужно. Здесь рядом кооператоры пекарню открыли. Деньги платят на руки каждую неделю.

– Саня, а если будет, как в прошлый раз? Повесят на тебя недостачу и ничего не заплатят?

– Попробую. Надо выжить, перетерпеть. Через год буду с дипломом, найду нормальную работу. А пока вот, держи 50 рублей. У сестры занял. Мы-то можем терпеть, а Нюте нужно питаться правильно.

Тем временем яичница была готова, чайник засвистел. Саня разложил еду по тарелкам и посмотрел на жену:

– Дорогая моя! Сегодня твоя мечта сбылась: ты стала учителем. Поздравляю тебя!

– Санечка, мне так с тобой хорошо, с тобой у меня все получается.

… Горела свеча. Они сидели в шестиметровой кухоньке блочного хрущевского дома, за стеной спала трехлетняя Нюся. И не было в мире людей, счастливее родителей этой малышки, потому что была любовь.

Этим утром страна проснулась другой. Накануне, 9 сентября, в 6 часов 40 минут по дороге на службу был зверски убит отец Александр Мень. «На крови мучеников прорастают семена христианского благовестия, растет и укрепляется вера Христова». А не слишком ли много крови православной пролилось в русскую землю в 20 столетии? Обагрил 20 век кровью Русь-матушку. И конца – краю этому не видно. Скольких новомученников мы еще узнаем!

Жизнь отца Александра была примером истинно праведнической жизни. Это был очень образованный и талантливый человек. Господь избрал его для служения, и отец Александр видел собственную миссию в духовном просвещении. В перестроечное время он стал одним из самых популярных христианских проповедников. Он нес слово Божие, не вмешиваясь в политику, не вступая ни в какие партии, не играя с бизнесом. И нашелся же зверь, посмевший опустить топор на его голову. Отец Александр скончался. Убийство это так и не будет раскрыто.

*****

Алина Константиновна зашла в учительскую с красными от слез глазами. Удивительное дело, она часто переносила чужую боль на себя, искренне сочувствуя и сопереживая. Убийство отца Александра она восприняла как собственную беду. Бабушка Алины была набожной. «Отче наш» Алина знала наизусть с детства. Учась в институте, она живо интересовалась религиозными учениями, тем более, что запрещенная ранее информация становилась общедоступной. Лина читала самиздатовские книги Александра Меня, и слово пастыря проникло ей в душу. Она видела его несколько раз по телевизору, он был настоящим праведником.

То, что она услышала из новостей, потрясло. За последние три года все как-то привыкли в бандитским разборкам и перестрелкам, «600 секунд» Невзорова делали свое черное дело, и смерть человеческая перестала быть трагедией. Смерть от пули или ножа уже никого не удивляла. Рушилась страна, ломались судьбы, умирали надежды.

Но убийство отца Александра Меня было выше человеческого понимания. Кому он мешал? Он, помогающий больным и нуждающимся, утешающий страдающих, веру дающий страждущим? Или это время не для добродетельных, и сама праведная жизнь мешает творить зло?

В учительской гудели. Обсуждали то, о чем все уже знали. Алина села за стол.

– Что творится! Какой ужас! – к ней обратилась Елена Георгиевна.

Алина молча кивнула головой.

– Знаешь, а ведь об этом необходимо говорить с ребятами. Они должны понимать, что есть добро и зло. Как ты считаешь?

– Не знаю, я не смогу.

Алина поднялась и направилась к выходу. Прозвенел звонок. Учительская опустела.

*****

У 10В первым уроком в понедельник была геометрия. Класс пустовал на треть.

– Всех сразила эпидемия? – вопрос Елены Георгиевны повис в воздухе.

– Молчанье было ей ответом, – резюмировала Елена, – что ж, будем работать с тем, кто есть. Шамаев, к доске с домашней задачей.

Костя Шамаев с безнадёгой оглянулся на класс. Никто не реагировал.

– А я тетрадь дома забыл.

– Ничего, условия задачи я тебе напомню, а решение вспомнишь сам.

– Пока Шамаев напрягает память, Кузнецова решит крохотную задачку на определение площади окружности. Повторяем 9 класс.

Света Кузнецова, отличница и надежда педагогического коллектива, стремительно двинулась к доске.

– Пишем условия задачи. Шамаев, не отвлекайся.

В дверь постучали.

– Вы позволите, Елена Георгиевна?

Лена близоруко прищурилась.

– Мусин, ты проспал?

– Что вы, Елена Георгиевна, разве я могу позволить себе так обидеть вас? Проспать, зная, что у нас геометрия? – парень нагло ухмылялся.

Класс замер в ожидании скандала.

– Что же заставило тебя… задержаться?

– Если позволите, я расскажу.

– Позволяю, – Лена приняла вызов.

– Проснулся я , включил телевизор, а там по всем новостям только и говорят о том, что старика какого-то убили. Топором по башке. Всех подозревают: и соседа, и жену, и прохожих. Такую бучу подняли. Вот я и думаю: что же это за дедок такой необычный? Может, вы расскажете? Почему такой кипеж поднялся?

Волна злобной ненависти к этому малолетнему мерзавцу поднялась к голове и оглушила Лену. Руки затряслись, в ушах зашумело.

– Садись, Мусин, – Лена отвернулась к окну, приходя в себя.

– Я-то сяду, но вопрос останется, – класс одобрительно зашуршал. Лена поняла, что урок сорван. Она помолчала минутку, собираясь с мыслями, а потом заговорила.

– «Многое может усиленная молитва праведника». А вы знаете, кто такие праведники? Вы знаете, например, о том, что в Советском Союзе в 30-е годы семьи священнослужителей расстреливали только за то, что они не снимали крестов с себя, а значит, не предавали веру свою. Понимаете, убеждения людей были выше самих людей, вера была выше жизни.

Елена начала говорить совсем тихо, но голос ее все рос, становился звонче. Она повернулась лицом к классу и говорила с каждым из сидящих.

– «Быть праведником – значит жить по вере, жить так, чтобы за дела твои и поступки не было бы стыдно тебе перед Богом». Так и жил тот человек, о котором ты, Мусин, придуриваясь, упомянул. Имя его – отец Александр Мень. Он шел рано утром на службу, а какие-то подонки напали на него. Но никого не обвинил он в своей смерти. Наверное, убежден был: на все воля Божья, и Господь так призвал его.