Заботливо прикрыла одеялом этого красавца, а лиссар действительно был красив, в этом ему не откажешь, я закуталась в свое такое же как в кокон и моментально уснула.

Мне снилась какая-то чушь. Я то куда-то проваливалась и падала, то бежала, а за мной кто-то гнался. Все было размытое и непонятное. А потом меня как подбросило, и я проснулась.

Было еще раннее утро. Это я поняла по тому, что за окном был туман, а в избе полная тишина. Я лежала лицом к Харту, который спал на спине и, о чудо, не храпел! Его дыхание было ровным и почти неслышным. Я приподнялась на локте и стала рассматривать его лицо. а потом не выдержала и провела указательным пальчиком по его скуле.

От этого прикосновения Харт проснулся моментально. Перевернул меня на спину, прижал мои руки к лежанке и навис, уставившись своими красными глазищами! А я замерла не в силах ни сказать что-либо, ни глаз отвести. И было в этом что-то интимное…

Так! Дарина, а ну губу-то закатай! Не хватало еще влюбиться в этого крылатого нелюдя!

Но тут мы услышали какой-то шум на улице и дружно повернули головы в сторону окна. Харт отпустил меня и тихонько переместился ближе к краю.

На крыльце послышались шаги и в дверь гулко постучали. Я услышала, как за печкой заворочался дед Торим, вставая. Лиссар неслышной тенью скользнул с печи и пристроился у двери так, чтоб она загораживала его, если ее открыть. От его странного поведения мне стало страшновато. Ворча себе под нос, кого там принесла нелегкая, Торим шел к выходу из избы, шаркая ногами по полу. Спросонок он даже не обратил внимание на Харта и открыл дверь.

Наш гостеприимный хозяин не произнес ни слова. Лишь захрипел и завалился навзничь, а я увидела, что по его серой хламиде стремительно расползается кровавое пятно в районе груди.

От страха у меня дыханье сперло. Я не могла даже пискнуть, только вжалась изо всех сил в лежанку, надеясь стать невидимкой. В дверях стоял еще один крылатый. Из-за плохого освещение он весь казался черно-серым. Он переступил через тело бедного лесничего и прошел в центр комнаты. Моментально к нему со спины подлетел Харт, реально подлетел, взмахнув своими исполинскими крыльями, выхватил из ножен черного меч и приставил к его же горлу.

– Не меня ли ищешь? – вкрадчиво поинтересовался мой утопленник. И вот я бы не хотела, чтобы он таким голосом со мной говорил.

– Добегаешься, Рзартарихарт. Рано или поздно.

– Ну уж лучше поздно, верно? – кажется это был риторический вопрос, потому что ответа Харт не стал дожидаться, перерезав черному горло.

Бли-и-ин! С кем я связалась?! Куда я влезла?! Сейчас он и меня, как свидетеля порешит! Надо делать ноги! С этой здравой мыслью я, стараясь не пыхтеть, попыталась выпутаться из своего одеяльного кокона, в результате чего сверзилась с печи. Больно!

Открыв зажмуренные в полете глаза, я встретилась с обеспокоенным взглядом Харта.

– Ты в порядке?

Что бы ему такого ответить, чтобы он меня не убил? Я даже открыла рот, но так и не смогла произнести не звука. Неужели я онемела? Это что навсегда?

– Рина, ты не сильно ушиблась? – так, ну раз волнуется, не ушиблась ли я, значит, наверное, прямо сейчас убивать не станет. Не справившись с собственным горлом, я просто помотала головой, давая понять, что не сильно я ушиблась, ибо и до того была пришибленная.

А лиссар отошел от меня и начал спешно одеваться. Воспользовавшись тем, что он занят не мной, я стала вновь выпутываться из одеяльных пут. Это заняло у меня несколько минут, так как я совсем чуть-чуть, очень сильно паниковала. Но, как только я почувствовала свободу, сразу припустила к двери, перепрыгивая препятствия в виде мертвых тел.

Но мой побег, увы, не удался. В самых дверях меня перехватили за талию кое чьи когтистые руки, прижимая к кое чьей уже одетой груди. Но я не сдавалась, изо всех сил размахивая руками и ногами. Все это сопровождалось каким-то жалким поскуливанием.

– Рина, успокойся! – Харт прижимал меня все сильней, чтобы у моих конечностей не было особо размаха.

Боже, какая же я жалкая! Нет чтобы гордо встретить свою смерть. С такими смелыми мыслями я перестала брыкаться. Харт аккуратно поставил меня на землю и ослабил объятия. Чем я тут же и воспользовалась, снова вероломно сбежав. Но долго я опять не побегала. Меня снова поймали, только в этот раз сразу завернули в одеяло, снова делая из меня гусеничку.

Он закинул меня на плечо и пошел в дом. Посадил меня на лавку и кое-как напялил на мои ноги сапоги. Обыскал мертвого лиссара, забрал у него все, что можно было, в том числе и его оружие, которого, кстати, было не мало, подхватил мою сумку, меня и пошел на выход.

– Отпусти меня, пожалуйста. – заныла я.

– Чтоб ты опять побежала непонятно куда?

– Я не буду, честно-честно! – дрожащим голосом увещевала я этого душегуба, тыкаясь носом в его крыло, при каждом шаге.

– Так я тебе и поверил. – усмехнулся он.

И тут я услышала этот звук. Описать его невозможно, похоже было на крик птеродактиля из фильма про динозавров. А так как я болталась у Харта на плече и не могла определить источник этого вопля, то мне стало еще страшнее. Спустя минуту лиссар куда-то забрался, судя по всему в седло и я увидела огроменный чешуйчатый хвост и мощные задние ноги твари, которая была, наверное, в три раза больше лошади.

– Это что еще за тварь?! – заорала я что есть мочи и вновь начала брыкаться, точнее извиваться, так как одеяло немало мешало.

– Это – виверн. Не ори мне на ухо. – совершенно невозмутимо ответил Харт и посадил меня поперек седла перед собой.

Вместо передних лап у виверна были крылья, а морда совсем не похожа на птеродактиля, скорее на ящерицу.

– Я на этом не полечу! Отпусти меня! Пусти-и! Я никому ничего не расскажу! Не убивай меня-а!

– Так! – строго сказал Харт, – У меня нет ни времени, ни желания выслушивать твою истерику! Я повторю еще раз: я не собираюсь тебя убивать. Наоборот буду защищать, по мере сил. Слышишь? Я никогда не причиню тебе вреда! Ты понимаешь меня, Да-аррина?

То, как он произнес мое имя подействовало успокаивающе. Я всхлипнула и судорожно кивнула.

– Вот и хорошо.

Харт коротко поцеловал меня в губы и дернул повод этой твари. И мы взлетели. Боже, как же страшно! Я вжалась лицом куда-то Харту в подмышку и боялась пошевелиться.  Набравшись смелости, я все-таки выпростала руки из своего кокона и обняв лиссара за талию приложила максимум усилий, чтобы не упасть с виверны. Ну, то есть вцепилась изо всех своих девичьих сил.

Через какое-то время мне стало неудобно сидеть в одной и той же позе, да и еще в таком напряжении. Волей-неволе пришлось двигаться, пытаясь принять более удобное положение. Успокоившись, я поняла, что упасть мне в любом случае не дадут, так что повернулась лицом вперед и откинулась на грудь лиссара. Руками же взялась за луку седла. Как хорошо, что оно большое, мягкое и мы в нем поместились вдвоем без труда.

Под нами куда ни посмотри простирался лес. Какой же он огромный! Можно было бы блуждать в нем годами! А слева было море. Как же красиво! Словно мечта! Кто бы мог подумать, что мне доведется увидеть такое с высоты птичьего полета.

Тут вспомнилось как я себя вела. Стало жутко стыдно.

– Харт. – тихонько позвала я.

– Да?

– Извини, пожалуйста. – я аж зажмурилась.

– Извиняю. – я не видела, но явственно представила себе, как он ухмыляется. – Только постарайся больше так не делать. Жуть как не люблю женских истерик.

– А чьи любишь? – ехидно поинтересовалась я.

– Ха, ничьи! – я тоже заулыбалась.

– Просто я никогда не видела, как кого-то убивают. – улыбка вновь сползла с лица.

– Все бывает в первый раз. – пф, тоже мне, капитан Очевидность.

А потом я вспомнила лесничего. На глаза навернулись слезы. Мы ведь его даже не похоронили. Я невольно шмыгнула носом. Мой утопленник тут же повернул мое лицо к себе, заглядывая в глаза и вытирая слезинку большим пальцем.