Хоть Сияра и любезничала, и даже улыбалась мне, стойкое неприязненное ощущение, что она способна ужалить меня в любой момент, не отпускало.

– Вы планируете ещё детей? – ни с того, ни с сего поинтересовалась у меня Сияра.

– Не знаю. Мы пока не думали об этом… – ответила ей сдержанно и чуть не ляпнула: "А тебе какое дело?"

В нашу семью лезет. Сучка. На кой ей эта информация? Для себя или передавать кому-то вздумала, лазутчица хренова?

– Но вы предохраняетесь или нет? – не уступала Сияра, продолжая допытываться до того, о чем не следовало ей знать.

Я же запнулась от столь неуместных расспросов, растеряв дар речи.

Даже не знала, как из этой неловкой ситуации стоит выкручиваться, чтобы не обидеть её.

Стоит ли говорить правду?

Нет. Априори нет.

Да и зачем Сияре нужно об этом знать?

– Это слишком личное. Извини, но я не стану отвечать.

– Почему? – недоумевала Сияра, казалось, что искренне. – Мне просто интересно, планируете ли вы становиться многодетными родителями. Просто многие сегодня отошли от того, чтобы плодить по десять детей… Вот я и спросила.

Я точно не планирую рожать. Только вот, насколько есть шанс обойти нежеланную беременность, если Фархад вообще не пользуется презервативами и не вытаскивает…

Лучше не думать об этом. Чтобы не расстраиваться лишний раз и забыть об этом, пока это не стало ещё одной причиной для депрессии.

– Если суждено, то буду многодетной. – ответила так, чтобы Сияра от меня отвалила.

Но она лишь усмехнулась.

– Тогда ты станешь толстой и непривлекательной для него. И он найдет себе другую.

Вот как?

– Не стану. Не переживай. – злорадно усмехнулась я в ответ. – У меня хорошая наследственность. Все спортсмены в роду.

Сияра оглядела меня с ног до головы, а потом отвернулась и смолкла, продолжая идти вперёд.

Нам нужно было преодолеть где-то километр по одной единственной улице, никуда не сворачивая, чтобы попасть в центр поселения.

– А почему тебе нужны новые вещи? – Сияре идти молча не хотелось. – Куда делись твои?

Вот же дотошная девка. Всё ей надо знать!

Был бы у меня выбор, я бы не стала разговаривать с ней вообще. Мало того, общение с ней на равных меня коробило, ведь между мной и Сиярой была разница почти в десять лет. Но и осадить её не решалась, потому что не знала, следует ли так делать. Вполне вероятно, что у Сияры просто сложилась такая манера общаться со всеми. Тем более, она по-любому не училась нигде и не знает, что такое нравственность и воспитание. А потому лезет не в своё дело.

– Чемодан потерялся по пути. – сказала я первое, что пришло в голову.

– Как он мог потеряться?

Ну и собеседница мне попалась…

– Багажник открылся на кочке, и всё. – продолжала я брехать.

– Как это? Он, что, был не заперт?

– Там замок не закрывался. После того, как нам въехал в зад пьяный водитель.

Когда я подумала, что налгала довольно убедительно, и Сияра с этой темой теперь отцепится, так как все возможные вопросы иссякли, она так и сделала.

Но вместо этой темы Сияра завела другую, более откровенную.

– Твоя дочь не от Фархада, ведь так?

Я не ожидала, что Сияра посмеет говорить об этом. Так как это уже перебор. А потому не подготовилась.

– С чего ты решила?

– Вы уже три года в браке, и ей тоже три года. Как-то не сходится…

Сияра знала о нас больше, чем надо. Но ведь и я могу врать, не краснея. Только бы не останавливаться, чтобы вышло убедительно.

– Ой, это длинная история. В ЗАГСе ошиблись, когда нас регистрировали. – рассмеялась я и махнула рукой. – Мы не стали переделывать документы. Слишком много мороки. У нас тогда были другие дела. А почему спрашиваешь?

Сияра пожала плечами и взяла меня под руку.

Подружка нашлась, мать твою…

– Интересно знать, ты сама его выбрала в мужья или нет?

– Сама. – продолжала я с улыбкой выдавливать из себя враньё. – А кто ж за меня выбирал бы?

– За меня родители выбрали.

– У меня не тот случай. Я ж не из ваших.

– Ты любишь его?

Очередной вопрос, который с недавних пор стал для меня риторическим…

– Я уже ответила. И мой ответ, по-моему, был исчерпывающий.

Сияра опять смолкла. Мой ответ ввёл её в раздумья.

А я вздохнула с облегчением. Но ненадолго.

– Почему ты не молишься? Я ни разу не видела, чтобы ты совершала намаз.

– Я не приняла ислам.

Сияра тут же убрала руку и отдалилась, странно покосившись на меня.

Чтобы она не реагировала так, как будто я заразная, пришлось пересилить себя и добавить.

– Пока что не приняла.

– То есть, как это? – нахмурилась она и взялась меня допрашивать. Ей бы в следствии работать. – Ты в браке с Фархадом три года, носишь паранджу, а не мусульманка? Никях не читали? Почему Фархад это допустил?

– Потому что Фархад – хороший муж и классный папа. – отвечала я, скрипя зубами.

Эта коза здорово выводила меня из себя. Буквально провоцировала отвесить ей словесно пару ласковых. Но при всей своей нервозности, я должна была следить за тем, что молотит мой язык.

– Он настолько любит меня, что даёт право выбирать, что я хочу. А как ты оказалась второй женой? Расскажи об этом. Как я поняла, ты из мусульманской семьи?

Сияра утвердительно качнула головой. Я предложила ей свой локоть. Она не стала держать дистанцию и снова приблизилась ко мне.

– Расскажи, что и как у вас принято. Я почти ничего не знаю. – попросила её и тут же себя поправила. – То есть, не знаю ваши правила и традиции со стороны женского взгляда.

Пока Сияра лепетала о том, как не хотела выходить замуж, но зато теперь ей счастливо живётся на правах не единственной женщины своего пузатого и лысоватого Абдуризы, за которого её выдала жадная до богатств родня, и о том, что должна делать женщина по исламу, я слушала её внимательно, но сокрушалась и возмущалась молча.

И параллельно не забывала о том, о чём предупредил Фархад. Он запретил мне говорить что-либо о нас и о моём прошлом. А эта Сияра сама разоткровенничалась, а ещё и пыталась выведать из меня как можно больше тех секретов, которые находились под строгим запретом.

Я бы и сама хотела кому-нибудь выговориться. Но понимала, что это очень опасно.

Благо, Сияра так увлеклась рассказами о своей жизни, что больше никаких щепетильных вопросов не задавала.

В магазине одежды, в который посоветовала заскочить Сияра и затариться, я застопорилась. Смотрела на ассортимент, как баран на новые ворота.

Только, в отличие от барана, я смотрела и кривилась.

То, что хотелось бы купить, здесь не продавалось. А то, что висело, я бы ни за что не надела в ближайшие лет сорок точно. Какие-то бабушкины платья, обувь на низком каблуке, бесформенные штанишки, броши…

Даже отдаленно не то, что я носила раньше, было здесь представлено.

Но с платьями как-то проще оказалось разобраться. Всё же отыскала то, что смогу надеть без содрогания и ужаса выглядеть гораздо старше своих лет.

В отдел платков и палантинов я вообще не хотела заходить. Стеснялась. Полагала, что ещё больше растеряюсь. Но этого не произошло. Я нашла, как выкрутиться. Просто следила за тем, что выбирала для себя Сияра, и старалась подыскивать такое же.

В итоге, подобрала я и несколько платков, в-основном, цветастых. Голубых, с цветочками, но не такие, какие носят бабушки в деревнях. А ещё затарилась парой платьев – одно синее в мелкий цветочек, другое красное, но сдержанное, – а также пару брюк-шароваров пополнили мой новый гардероб. Ещё – свободный кардиган, который буду носить, когда потеплеет, несколько рубашек длиной до колена… Ну и кроссовки, чтобы удобно было преодолевать далёкие расстояния пешком. Потому что в сапогах было очень сложно ступать по щебню, которым был усыпан весь обратный путь до усадьбы Абдуризы.

Меня радовал тот факт, что брюки, по словам Сияры, у них носить допускается. И даже, как объяснила она, можно и джинсы узкие надевать, но под что-то, что прикрывает их.