– Пока все достижения за эти 17 дней операции сугубо мирные, мы маневрируем войсками и флотом словно танцоры на сцене театра кабуки. А зеленые знамена Цинской армии раздвигаются перед нашими войсками словно портьеры. Семнадцать портьер вправо, в направлении Гуанчжоу, пятнадцать знамен влево в направлении Лючжоу.
– Но ведь портьеры то могут и схлопнуться? – Того наморщил лоб.
– Это будет неприятной новостью, но надеюсь наш генерал-майор Козо, командующий 1-й кавалерийской дивизией, свое дело знает, и не оробеет перед толпами Цинских орд.
Фото 18 – Японская зарисовка крейсера «Гуанъи».
– Смотря при каких обстоятельствах произойдет встреча, – размышлял вслух Того. – Войска Сянской южной группировки империи Цин поднаторели во времена недавно прошедших опиумных войн, когда и англичане, и французы высаживали свои десанты, и кровавыми уроками повышали знания зеленых знамен в тактике и оперативном искусстве.
– Я позвал Вас дорогой друг, – Ито внимательно поглядел в глаза Того, – чтобы Вы передали главе флота мою просьбу, предпринять не просто блокаду побережья противника, но и активные действия. – Повторяю Вам активные! Так как разгромив флот империи Цин в этих водах, и армии не будет необходимости оборонять побережье, и она гонимая нашими загонщикам сухопутными частями уйдет как зверь в берлогу, если сумеет конечно.
– Я понял Вас, – контр-адмирал уже придумывал, как прославиться, используя только три крейсера своего авангарда флота, – передам непременно Вашу просьбу командующему. – Разрешите выполнять приказ!
– Ну что вы. Это не приказ, а просьба. У Вас есть непосредственный начальник, главнокомандующий ВМФ Кавамура, а я так, премьер-министр, – лукаво выразился Ито.
Но Того знал, кому обязан назначением и решил сделать все возможное и невозможное, для облегчения положения приморского фланга армии, и ликвидации угрозы со стороны империи Цин. И в этом начинании сил его авангарда, состоявшего из трех крейсеров эльсвикской постройки в принципе, должно хватить.
Хэйхатиро самым быстрым паромобилем40 бывшим в его распоряжении добрался до своего флагманского крейсера, покачивавшегося на рейде Хайфона и отдал приказ капитану крейсера разводить пары и двигаться на соединение с двумя другими крейсерами отряда, ну а когда встретимся, тогда и подумаем, как нанести поражение Фуцзяньской эскадре империи Великой Цин.
Первые бои.
Но не только Боги горшки обжигают. Лянгуанский41 губернатор Чжан Чжидун усевшись на подушках осматривал карту ведущихся уже две недели против его родины боевых действий воинственными самураями с японских островов. Рядом с ним расположился посланник императора Чжан Пэйлунь, умудренный опытом военачальник и администратор, передавший губернатора требование императрицы Цыси, о немедленном переходе в наступление против войск японской империи посмевшей вторгнуться в изобильные южные провинции поднебесной.
Диспозиция войск сторон на 21 апреля i885 года.
Чжан Чжидун осознавал, что многое и так было уже сделано за эти девятнадцать дней. Если в центре боевых порядков было относительное затишье, то именно он отдал приказ о передислокации зеленых знамен из провинции Бэйхай в Гуанчжоу и увода их из-под первого губительного удара японских войск.
– А что Вы еще предприняли, для разгрома проклятых японских оккупантов? -поинтересовался посланник императора Чжан Пэйлунь. Что мне доложить в столицу о победных делах нашей армии. Помнится мне, что в период опиумных войн, губернатор откупался за счет местного населения, а в запретный город42 шла победоносная реляция, о якобы отступивших иностранцах, понесших кое-какие потери. И всем в принципе хорошо. Император пребывал в своем величии, губернатор был молодец, население было живо и продолжало свое бренное существование на этом свете, а не на том, а английский капитан приходил с добычей на родину! Этакий симбиоз.
– Здесь не тот случай, – сказал Чжан Чжидун попивая чай, – мы имеем дело не с тигром, который удовлетворится подношением и отступит, а с саранчой, которая пока не съест все под корень, не наестся. Ее надо просто всю уничтожить.
– Как же нам это удастся, коли мы ушли из Нанькина и Бэйхая?
– Это, не отступление, а ретирада43. Не противник вынудил нас, а мы предусмотрели, и в тайне от него такой маневр предприняли.
– Что он нам дает? – поинтересовался Чжан Пэйлунь.
– В Гуанчжоу и Лючжоу войска активно пополняются местными резервистами, а японские войска, наступая по пересеченной местности наоборот несут небоевые потери, вследствие недостатка воды, непредвиденных обстоятельств, неосторожного обращения с оружием, а вскоре прибавится дизентерия нехватка продовольствия и другие, если конечно флот выйдет из своей базы и поможет героически маневрирующей армии.
– Флот тоже может героически маневрировать, – усмехнулся посланник императора, но я поговорю с Хэ Жучаном, что мы сможем предпринять против японских транспортов.
– На правом фланге я смотрю у Вас под городом Гэцзю было пятнадцать тысяч войск, а сейчас тридцать! И это всего за две недели? Император будет доволен! Вы практически достигли паритета с наступающими японскими войсками, – отметил Чжан Пэйлунь.
Да, на этот пункт обороны у меня особая надежда, местность горная, пересекается речушками и горными хребтами, обороняться в нем одно удовольствие, так еще и местное население активно откликнулось встать под зеленые знамена и отправило пятнадцать тысяч молодых мужчин в войска Великой Цин. Пусть империя нещадно их эксплуатирует, но под японским владычеством жить еще хуже, и они намерены защищать свою горняцкую провинцию до последней капли крови.
Расположение 1-й пехотной дивизии японской императорской армии в городе Гэцзю.
Генерал-майор Тэраути расхаживает по полуразрушенному цинскому городку и подходя к карте местности, разложенной на деревянном столе, видит картину целиком. Рядом с ним стоят на вытяжку командиры 1-й пехотной Миеси Сигэоми и 2-й пехотной Ямадзи Мотохару бригад.
– Слишком долго мы топали до этого всеми забытого горного города, – властно произнес Тэраути, командиры бригад потупили взгляд. – Сперва не могли собрать все свое имущество, потом были проблемы с построением, и разбором какая колонна пойдет первой, какая второй. Разбирались долго с фланговым охранением. Если бы на нас напали цинские войска, случилось бы как в Аустерлице, когда Наполеон разгромил трех императоров прямо на марше.
– Но слава Аматерасу44, – посмел произнести Миеси Сигэоми, – 49-й пехотный полк с ходу взял этот горный городок Гэцзю, кажется, хоть солдаты почти в полном составе и искупались в Красной реке.
Фото 19 – Тэраути Масатакэ.
Генерал-майор стерпел такое непростительное поведение подчиненного, все-таки его солдаты первые смогли захватить первый важный город противника, и сейчас долбя кирками и ломами каменный постройки пытаются создать кое-какое подобие обороны, так как по сведениям полученным от пленных войска противника сумели мобилизоваться и удвоить свою численность, и сейчас стали практически равны войскам японской группировки в этом районе. А соседями Тэраути были на левом фланге две пехотные бригады генерал-майора Фудзивары. Которые не только форсировали реку Меконг, и захватили городки Юнцзинхун и Сымао – сняв с обитателей все драгоценные украшения, но также в тяжелейших условиях форсировали хребты Уляншаня и Айлашаня закрепившись правым флангом чуть, чуть на Красной реке. Силы были на исходе, и так десять тысяч солдат, вооруженных только холодным оружием, прикрывали двести километров территории. На правом фланге у Тэраути действовала 2-я пехотная дивизия Ясукаты Оку, в боеспособности которой он был уверен полностью. Именно эта дивизия пришла недавно на помощь при усмирении восстания фермеров в Писалуке. Соседи захватили городки Мабай и Кайхуа и вот теперь на них с остервенением наступают войска цинского генерала Чена. Успевшие мобилизоваться и получившие на тыловых складах гигантские ружья, оставшиеся от великанов, которые к настоящему времени уже все погибли. И если великан это гигантское ружье использовал в одиночку, то воинам великой империи Цин приходилось стрелять из него вчетвером! Двое держали ствол гигантского ружья, один заряжал пулю и засыпал порох, так как существовавшие патроны к настоящему времени пришли в негодность, а четвертый, самый опытный «тайфурчи» производил выстрел. И как бы не отводили расчеты лица, они всегда у них были опаленные, и в плен их никто не брал. Так как увечий и смертей от особо мощных ружей было предостаточно! Пуля, почти ядро, пробивала при удачном попадании до пяти солдат одного за другим!