***

Когда наступило время привала (в котором дикари не особо-то и нуждались), я решил подойти к вождю аборигенов.

— Джеимс, — у указываю рукой на себя. — Твое звать? — попытался я как можно легче сформулировать вопрос.

— Й’нурун, — сняв маску, представился гоблин. Отлично! Контакт налажен!

— Вас всегда мало? — желтокожих гоблинов было всего двадцать семь, и как по мне, это довольно небольшое количество для полноценного поселения.

— А’иийн арук выгнать. Мы бежать. Ходить а’интар одни лес. Много умереть. Ихинтар остаться мало, — хммммм, интересно получается. Если я правильно все понял, то кто-то выгнал этих дикарей из племени, после чего они были в бегах, и многие умерли.

— Место где ты раньше жить далеко? — спросил я, и заметил, как перед моими глазами возникли магические письмена.

Навык [язык Азрати] повысился до 3-го уровня.

О! А вот это как-никогда кстати!

— Там! — Й’нурун показывает в сторону чуть левее от того места, куда мы направлялись.

— Много их осталось? — на данный момент, этот вопрос интересовал меня больше всего. Мне и с таким количеством сложно было справиться, а если их будет в сто или в тысячу раз больше?

— Не знать, — отвечает гоблин и смотрит мне в глаза. — Хотеть идти к ним?

— Пока не знаю, — устало отвечаю я дикарю, и сажусь на землю рядом с ним.

— Нас там убить! Мы опозорить Й’антуру, — отвечает вождь аборигенов и надевает маску обратно. — Я охранять. Ты бледнокожая и слабый лягушка спать, — сказав это, он берет в руки копье и оставляет меня одного.

Я задумался. Интересно, чем эти гоблины могли провиниться перед своими собратьями? Хотя, я уверен, что причин может быть великое множество, вплоть до того, что он мог неправильно посмотреть на еду вождя…

***

Эту ночь, как, впрочем, и следующую, мы провели довольно спокойно. Мы продолжали следовать по тропе, оставленной крысиным королем, и за все время, проведенное на ней, нам не попалось ни одного живого существа.

— Мясо остаться мало, — ночью третьего дня ко мне подошел Й’нурун.

— Отправь своих людей искать пищу. Пусть найти самого большого монстра. Я его убить! — отвечаю я гоблину, и в его глазах появляется задорный огонек.

— Я сам выследить! Я делать это лучше всех! — отвечает Й’нурун, и убегает. Ну, будем надеяться, что у него получится это сделать, ибо провиант у дикарей действительно подходил к концу.

***

Разбудил меня вождь дикарей поздней ночью, когда я сладко спал, крепко прижимая к себе юное тело Салисы.

— Дхеис… Д’эмс, — гоблин аккуратно коснулся моего плеча, и я тут же проснулся.

Нехотя отпускаю Салису и поднимаюсь на ноги.

— Найти! Найти большого зверь! Очень опасно! Много мяса! — затараторил абориген, и мне пришлось шикнуть на него, чтобы он замолчал.

— Тихо! — говорю я ему, и гоблин повторяет свои слова, но уже гораздо тише.

— Далеко? — отойдя от спящей девушки, спрашиваю я Й’нуруна.

— Идти! Долго! Он спать. Ходить только днем! Я найти где он спать! — ага, понятно, получается сейчас монстр отдыхал, но меня немного смущали слова дикаря о том, что до него долго идти. Опять же, оставлять Салису и Газла с аборигенами, я бы тоже ни за что не решился…

— Завтра утром идти туда. Когда зверь снова спать — убить! — отвечаю я Й’нуруну, и он согласно мне кивает.

— Еда! Много есть! Долго есть! — улыбаясь произносит он и снова удаляется.

— ЕДА! МЯСО! — а, ну да, как я мог про него забыть.

— Ты слышал его? — спрашиваю я у симбионта.

— Да! Сказать! Много мясо! — “нервно” отвечает демоническая тварь.

— Ну, значит и слышал, что я ему ответил! Завтра ночью получишь свое мясо! — отвечаю я “подарку Владыки тьмы” и ложусь обратно к Салисе. Эхххх, завтра мне, по ходу, предстоит очень тяжелый день…

(Конец двенадцатой главы.)

Будь осторожен! — наместница кладет мне руку на плечо, и я замечаю ее обеспокоенный взгляд.

— Хорошо, — улыбаюсь я девушке. — Не думаю, что там что-то серьезное, — говорю я Наштаре и достаю клинок из ножен. — Аланиэль, ты меня слышишь? — обращаюсь я к святой деве битвы, но она не отвечает. Ладно, постараюсь справиться сам!

Выпрыгиваю из обоза, и оглядываюсь по сторонам.

— Аааааааа! На помощь! — доносится громкий крик откуда-то справа. Поворачиваю голову и вижу одного из солдат наместницы, который отчаянно пытался вырваться из лап тварей, с которыми мне уже приходилось биться раньше.

— Снова эти птицы, — сквозь зубы процедил я и бросился на помощь солдату, которого уже успели поднять в воздух на пару метров.

— Зард! Зард! Спаси! — воин увидел меня, и попытался вырваться, но когтистые лапы человеко-воронов крепко сжимали его.

— Аланиэль! — снова зову я меч, но в ответ слышу лишь тишину. Черт! Разбегаюсь, прыгаю, и с размаху ударяю клинком по одному из порождений тьмы. Оружие с легкостью вонзается в его плоть и проходит сквозь нее словно горячий нож сквозь масло.

Я приземляюсь на землю и ухожу в перекат.

— Ккккккааааааааарррррррррр, — слышу я крики монстра сзади. Поворачиваюсь и вижу, разрубленное напополам тело порождения тьмы и отчаянно сражающегося воина Наштары, который всеми силами пытался отбиться от второго человека-ворона.

— КАААААААРРРРР — монстру сложно удерживать тело солдата одному, но и отпускать свою добычу он тоже не хочет. Тварь начинает быстрее махать крыльями, но несколько стрел прошивают его тело на вылет.

Монстр вместе с солдатом падает на землю.

— Умри! Сдохни! — воин Наштары достает нож и начинает неистово наносить порождению тьмы удары оружием, особо не заботясь, куда они попадут.

— Аланиэль, — зову я святую деву битвы, но снова ничего не происходит. Ладно, с этими двумя вроде покончено, надо идти помогать остальным.

***

Я сидел возле костра и смотрел за игрой красных языков пламени. В бою, который закончился около часа назад, мы потеряли еще троих воинов, и еще больше были сильно ранены.

— Это я убила всех этих людей, — грустно произнесла Наштара, которая сидела рядом со мной.

— Ты не права. Их убили темные порождения этого леса. Твоей вины в этом нет, — ответил я девушке, не сводя глаз с огня.

— Но это я потащила их сюда! — по глазам наместницы потекли слезы.

К сожалению, я не знал, что ответить ей на это, ибо все так и было на самом деле…

— Ты хотела как лучше, — я подсел к наместнице поближе, и, положив руку ей на плечо, притянул к себе.

— Хотела, но теперь все мертвы! — девушка попыталась высвободиться из моих объятий, но я лишь крепче прижал ее к себе, и в итоге она сдалась. — Мы все тут умрём, — она уткнулась в мое плечо, и заревела.

— Все в этой жизни имеет свою цену, — послышался голос Аланиэль, который прозвучал так неожиданно, что я вздрогнул.

Наштара отстранилась и с удивлением посмотрела на меня. Так, что происходит?!

— Ты слышала, что сказала мой клинок? — решил я на всякий случай уточнить происходящее.

— Слышала, — как-то неуверенно ответила наместница.

Я достаю клинок из ножен.

— Как это понимать? — спрашиваю я святую деву битвы.

— Что именно? Если ты о том, что Наштара меня слышит, то тут все просто. Мы убили циклопа, и соответственно получили очень много энергии. Ты стал сильнее, я стала сильнее, и теперь мне доступны некоторые вещи, которыми я не могла пользоваться ранее. Одна из них говорить не только с тобой, но и с остальными, — спокойно отвечает Аланиэль. — Кстати, очень странно, что ты не удосужился посмотреть на свои новые характеристики, думаю они бы удивили тебя, — добавила она, и снова замолчала.

— Не знал, что ты так умеешь…

— Подобные вещи не должны тебя так удивлять. Это лишь малая часть моих сил! — перебила меня клинок. Странно, мне показалось, или она стала гораздо самоувереннее?

— Что ты имела ввиду, говоря, что, все в этой жизни имеет свою цену? — спросила Наштара, смотря на клинок.