Пусть программы и не умели удивляться, они всё равно задались вопросом — какова цель создания подобных дронов? Платформа с двумя опорными конечностями и двумя манипуляторами — не самый функциональный вариант. Что касается внешнего человекоподобия, то этой цели добиваются при создании отнюдь не боевых роботов. Да и с поставленной задачей авторы дизайна явно не справились.

Так и не сумев найти ответ на сугубо второстепенный вопрос, автоматика перешла к главному, сиречь — к тактике предстоящего боя. Прежде всего, следовало добить объект "Ро-альфа-1", изрядно повреждённый огнём лазеров. Теоретически на него можно было просто-напросто наехать одной из свиноматок… но враги уже демонстрировали возможности, выходящие за рамки законов физики. Свиноматок в районе боевых действий всего лишь три штуки, подкрепления подойдут не раньше чем через пять часов. В результате сухопутные супертанкеры решили держаться на некотором отдалении — но всё же не за горизонтом. Объект "Ро" уже демонстрировал, что может стрелять мультимегатонными боеприпасами. Но автоматика рассчитывала, что он не станет жертвовать своими же дронами.

Большая часть техники двинулась к модулю "Ро-альфа-1". Остатки должны были связать боем "Ро-альфа-2". Кроме того, подпрограмма оценки угрозы пришла к выводу, что существо, проникшее в цеха обогатительного завода, не является человеком — просто очередной человекоподобный робот, который следует уничтожить. Для этой цели выделили небольшие, но заведомо достаточные силы.

Что же касается посадочных модулей, то в них, как выяснилось, имелся запас тяжёлых дронов — артиллерийских и транспортных. В модуле "Ро-альфа-1" транспортных средств оказалось немного — предположительно, большинство разбилось во время посадки. В "Ро-альфа-2" гусеничные дроны уцелели, но их применение осложнялось рельефом карьера. Вражеские силы из повреждённого модуля явно намеревались прорваться в неповреждённый.

Тем временем строительная техника приступила к уборке мусора.

Справлялась она с этой задачей, откровенно говоря, не очень — ну так она и не предназначалась для боя. А вот гориллоподобные дроны, несмотря на свои габариты, обладали неплохими скоростными характеристиками. Они легко уклонялись от неповоротливых ковшей и небрежно рубили манипуляторы своим горячим холодным оружием. Правда, и остановить вал металла они тоже не могли — бульдозеры и самосвалы неуклонно продвигались вперёд. Конечно, огненные шарики из странного дистанционного оружия корёжили их, иногда даже выводили из строя. Но технику на Иштар строили с немалым запасом прочности. Конечно, если бы вражеские дроны сосредоточили огонь на ключевых системах — батареях, двигателях, ходовой части — техника быстро вышла бы из строя. Но сенсорные системы гориллоподобных дронов явно нуждались в калибровке.

Ну и кроме того, строительной техники в двух свиноматках было довольно много.

Правда, у самого посадочного модуля начались проблемы. Выяснилось, что артиллерийская установка пришельцев обладают достаточной мощностью, чтобы уничтожить даже тяжёлые бульдозеры с одного попадания. К счастью, она стреляла лишь прямой наводкой и обладала чудовищно низкой скорострельностью.

Однако тяжёлое орудие пришельцев всё же сыграло свою роль — под его прикрытием гориллоподобные дроны завершили погрузку на транспортные средства и начали прорыв ко второй группе. После чего техника, дорвавшаяся наконец-то до "Ро-альфа-1", принялась сноровисто разбирать вражеский модуль на части.

Операция "связывания боем" у "Ро-альфа-2" тоже складывалась удачно. Бульдозеры, даже будучи разбитыми в хлам, надёжно заблокировали дорогу наверх. Вражеские транспортники не могли подниматься по крутым стенам карьера, буксовали и всё время съезжали вниз. Ну а зашедшие сверху экскаваторы уже начали погребать дронов под завалами грунта. Правда, в этот момент боевая операция сместилась вниз в списке приоритетов.

Нет, она не прекратилась. Нет, "Кузня" не отдал приказ на прекращение боевых действий. Нет, вражеская техника не исчезла из зоны покрытия сенсоров. Просто у автоматики на Иштар внезапно появилась ещё одна очень важная задача.

Пожалуй, даже более важная, чем война.

Экстренное сообщение облетело поле боя. За доли секунды оно обогнуло всю планету. Словно брошенный в воду камень, оно кругами начало разлетаться по системе Гильгамеш. Оно устремилось к Таммузу и Шамхат, Мардуку и Тиамат. Десятки лазерных ретрансляторов — лучше перестраховаться, чем упустить хоть единый бит! — поспешили сообщить на Набу о том, что человек в опасности.

Человек в опасности!

ЧЕЛОВЕК В ОПАСНОСТИ!

Больно…

Что… что произошло? Почему у меня всё болит? Меня подбили?

Сосредоточиться. Там наверняка был бой, надо просто сконцентрироваться и вспо…

Ой.

Да. Бой. Там был бой. Бойня. Бесстрастные бросили против нас сотни бомбардировщиков и истребителей, разогнанных до умопомрачительных скоростей. Никто не верил, что они попадут. Они попали.

Они попали. Нашего космокрыла больше нет. Это настолько страшно, что в это практически невозможно поверить. Неужели… никто? Последние мгновения боя ускользают из памяти, выскальзывают вёрткими рыбками. К тому моменту я слишком глубоко погрузилась в Транс, а это не способствует ясности воспоминаний.

"Неустрашимый"! Если уж в нас попали, то что случилось с линейным крейсером?!

Стону от боли, но всё же соскальзываю в Транс. И немедленно сдёргиваю щит. Неужели я умудрялась щититься даже в таком состоянии?

Без щита сразу становится легче, вот только я тут же попадаю в мутную, непроницаемую пелену. Гипершторм. Уже и забыла, какая это гадость. Как же невовремя, а…

Но… но если начался гипершторм — значит, его кто-то вызвал? Значит, "Неустрашимый" выдержал обстрел и зачем-то прыгнул к местному светилу?

Да. Да, так и есть. Линейный крейсер выжил. Истощённый щит выдержал все пять волн, или стимулятор двигателя внезапно пришёл в норму, или ещё что-нибудь… Папа опять всех спас, спас, несмотря ни на что. Я не осталась последней выжившей в этой жуткой системе, до краёв наполненной механической мерзостью. Это слишком жутко, чтобы быть правдой. Гипершторм говорит именно о выживании "Неустрашимого", а не… не просто об очередном начале гипершторма.

Вот только теперь я не могу дозваться. Ни до кого.

Выныриваю из Транса и открываю глаза. Почему-то даже столь ничтожное движение требует кучи сил.

Передо мной — пульт управления истребителя. Разбитый. Погасший и мёртвый. Ни единого огонька, ни единого сигнала от работающих систем. Как я его посадить-то умудрилась? Меня подбили, я сделала вид, что истребитель неуправляемо падает, он и вправду неуправляемо падал, а дальше… что? Наверное, как-то посадила его на бессознательном Трансе. Точнее, разбила не вдребезги. Меня спас аварийный гравикомпенсатор, а вот истребитель не спасло ничего. Интересно, в нём хоть что-то функционирует?

Подрагивающими руками отстёгиваю ремни безопасности. Сегодня они мне жизнь спасли. Ну давай же, расстёгивайся же наконец! Есть! Так, и что тут у нас?

Ничего хорошего.

Герметичность кабины нарушена, её заполнил ядовитый воздух Аммиака. Дополнительные баллоны… отсутствуют. Проклятье, они хранились в той части истребителя, что пострадала больше всего! Запас кислорода в костюме пилота — шесть часов. Точнее, уже пять с половиной. Боже, как же неудачно, ведь в истребителе неделю можно продержаться, а теперь…

Ещё в костюме имелся небольшой запас воды (я с наслаждением сделала глоток) и питательной пасты. В истребителе тоже хранился аварийный запас воды и провизии, и он даже частично уцелел — но при закрытом забрале толку от него никакого. Ладно, смерть мне грозит отнюдь не от голода или жажды.

Лучше б запасные батареи для бластера остались целы, но НЗ с ними теперь тоже находился… где-то там. Подозреваю, там же, где и баллоны. Ну надо же приземлиться настолько неудачно!