500 световых лет от Земли

Корабль «Аридэя» бороздил просторы Галактики триллионы лет. Огромное боевое судно воплощало собой мощь и величие, оно подчиняло своей воле любого, кого посчитало достойным стать частью колонии.

Сейчас корабль направлялся к Млечному пути.

Принявший присягу экипаж доказал состоятельность и беспрекословно подчинялся приказам «Пояса жизни», когда Сердца фракталов находились внутри. Прежняя команда погибла при захвате Грумбриджа, и Крипта не перестала думать об адмирале Аль Хауде, андромедианце, пожертвовавшего собой ради спасения ее Сердца.

Зачем он так поступил?

Почему решил выбрать жуткую смерть в огне Энифа?

Почему?!

– Какая это по счету планета? – спросил Верховный, и отвлек ее от мыслей о нем.

– Третья от огненного шара, отец, – последовал быстрый ответ Крипты.

– Может быть, нам стоит подождать? – ее брат стремился к дипломатическим отношениям, был слишком мал, чтобы понимать:

Ради выживания их вида, приходится идти на жертвы.

– Они передают дружественный сигнал…

– Все разумные виды цивилизаций будут поглощены, – беспрекословно заявила Крипта.

– Однажды мы ввяжемся в битву, в которой не сможем победить, – она явственно ощутила его раздражение.

– Поэтому мы должны успеть собрать достаточное войско, чтобы противостоять фараонам. Мы видели, как великие империи были разрушены, – настаивала Крипта, но не стала добавлять, что ее Сердце успокаивалось только в моменты ярости и отгоняло страх.

– Они никогда не узнают, где мы, – не хотел сдаваться Аури, – Наша защита улучшилась…

– Недостаточно, – вмешался в разговор Верховный, мигом прекратив их спор, -Каждый вид в Галактике находится под угрозой полного уничтожения. Решающее сражение еще впереди, ты не должен забывать об этом.

Аури смиренно замолчал.

В памяти Крипты всплывали моменты, полные боли и агонии, когда непобедимая биомеханоидная раса фараонов унесла жизни народа фракталов, в том числе, их матери – Умы…

Иногда ей казалось, что ее окружает один холод и темнота.

– Ты боишься? – шепнул ей брат.

– Когда-нибудь они найдут нас и уничтожат, – ответила Крипта, – Это только вопрос времени.

Май 2020 год

Ева

Когда все рухнуло

Звонок телефона заставляет меня раздраженно дернуться. Вчера я просидела за компьютером допоздна, и не в состоянии разлепить опухшие веки.

Я лежу под одеялом и делаю вид, что не слышу, как надрывается телефон.

Меня хватает ровно на пять минут, и я кошусь на экран.

Савва?!

Мой бывший парень все никак не смириться с тем, что мы все-таки расстались, и продолжает меня преследовать. Не понимаю, как меня угораздило начать с ним встречаться.

Все предупреждали меня, что он сталкер. Да и его грубость начала меня пугать.

Нажимаю кнопку «отбой», и смотрю на часы.

Почему утро так быстро наступает?!

Застонав, я сползаю с постели, и прохожу в ванную. Останавливаюсь у большого зеркала.

Видок у меня тот еще.

Тушь смазалась. Оказывается, я так и не смыла макияж. Волосы растрепались и напоминают птичье гнездо. Изрядно помятое после сна лицо с фиолетовыми синяками под глазами.

Обычно я выгляжу младше двадцати двух лет. Максимум на шестнадцать. Но сегодня мне можно дать все тридцать. Я выгляжу как женщина тяжелой судьбы.

Ну, или как студентка последнего курса университета, разрабатывающая дизайны сайтов по ночам.

Вздохнув, я забираюсь в ванную, мысленно планируя свой день: отдать диплом на проверку, и встретиться с подругой в кафе. Мы собирались прошвырнуться по магазинам и, наконец, выбрать себе платья на выпускной.

Намыливая голову, я слышу, как в комнату кто-то вошел.

– Я сейчас! – кричу я, неторопливо смывая шампунь.

Мой старший брат имеет привычку врываться ко мне без стука. Особенно если ему что-то нужно от меня. Но я предупреждала Игната за неделю, что на сегодня машина моя, так что, это его проблемы.

Нам приходится делить мамину «Хонду», я копила на свою. Думаю, он тоже. Обернув голову полотенцем, я накидываю халат, и выхожу из ванной.

Игнат по-хозяйски разлегся на моей постели.

– Тебе не мешало бы убраться в своей комнате, – говорит он, подложив под голову мою белоснежную подушку, и критически оглядывает мой творческий беспорядок.

Все здесь только мое.

– Не боишься помять свой дорогой костюм? – не без сарказма интересуюсь я, и сажусь за туалетный столик.

– Легкая небрежность мне к лицу.

– Нарцисс, – фыркаю я, – Чего тебе?

– Хотел пожелать тебе доброго утра, – врет Игнат, не моргнув глазом.

– Не заливай, – ворчу я, и подключаю фен, – Не надейся, что я пропущу свою очередь, – предупреждаю я, повысив голос, – Уговор дороже денег…

– Я могу заплатить за бензин, – закидывает он удочку, и его желтоватые глаза прищуриваются.

– Мы с Алисой уже заправили машину, – отвечаю я, выразительно взглянув на него.

При упоминании имени моей лучшей подруги и по совместительству, его бывшей девушки, Игнат выпрямляется.

–Как она? – спрашивает брат после секундной заминки, и без нужды поправляет запонки на манжетах.

– Прекрасно, – отвечаю я и, не сдержавшись, добавляю, – Скоро улетает.

– Ясно.

– Тебя это волнует?

– Это не твое дело.

–Тогда не задавай вопросы, на которые не хочешь услышать ответы, – глубокомысленно изрекаю я.

По его очень недовольному виду я сразу понимаю, что он не произнесет ни слова, пока я не закончу сушить волосы.

Терпению моего брата может позавидовать любой буддистский монах.

Когда мы были детьми, родители часто оставляли нас одних, и забота обо мне ложилась на его плечи. Он ходил за мной по пятам, что ужасно меня злило. Я не могла долго усидеть на одном месте, и ему приходилось несладко.

Выключив фен, я поворачиваюсь к брату и протягиваю ему свою расческу.

– Раз уж ты здесь помоги, – у нас с ним одинакового цвета волосы. Но в отличие от моих, к концу дня превращающихся в гнездо, его лежат идеальной волной.

– Ты можешь сделать круг и подкинуть меня на работу, – медленно раздирая спутанные пряди, говорит Игнат, – Это ведь не так сложно.

– Нет, несложно, просто у меня были другие планы.

– Посплетничать обо мне?

– Ну, конечно, мечтай, – закатываю я глаза, по правде сказать, Алиса о нем даже слышать не хочет. Мама не оставляет надежды на их примирение. Я же стараюсь держать нейтралитет, – И вообще, это не твое дело, – повторяю я его же слова.

– Мое, если это касается моей работы.

– При чем здесь твоя работа? – он с силой дергает меня за волосы, – Ай, мне больно! – восклицаю я и забираю у него щетку. – Ты специально это сделал, – тыкаю в Игната пальцем.

– Нет, клянусь, – его улыбка говорит об обратном, – Я бы не стал тебя просить, но мне очень нужно сдать проект жилого дома в срок. Мой босс настоящая свинья и не терпит задержек, особенно от младшего архитектора.

– Общественный транспорт тебе в помощь, или ты белой кости? – едко интересуюсь я.

– Не хочу тратить время на пересадки, – давит на меня брат, и постепенно я начинаю сдаваться, – Отец еще не вернулся, так я бы взял машину у него, и не стал тебя просить, – папа всегда оставлял свой новенький «Фиат» на стоянке в аэропорту, предпочитая собственный автомобиль такси.

– Ты ему звонил? – я озадаченно хмурюсь, – Может, его вылет задержали?

– Он не берет трубку.

– Странно.

– Что именно? – брат забирает у меня щетку и размеренными движениями начинает прочесывать густую массу моих волос, – Что отец решил продлить свою командировку?

– Да нет, – отмахиваюсь я, – Что не предупредил маму.

Я закрываю глаза и погружаюсь в свои мысли.

Наши родители были неразлучны, и почти все время проводили вместе. Они работали по плавающему графику. Иногда отсутствуют неделями. Папа главный научный сотрудник, а мама старший лаборант в институте космических исследований РАН, который располагается в Москве.