— Я поняла! — перебила девушку Настя. — В пещере были сбежавшие гномы, ведь так?

— Дай мне договорить, — уклонилась от ответа Аделин. — Протиснувшись из узкого коридора в более широкую галерею, я смогла встать на четвереньки и так доползла до большого отверстия в полу. Там было на удивление светло и слышались чьи-то голоса. Мне стало немного не по себе, поскольку я раньше никогда не имела дела с чем-то подобным, хотя в пиратской жизни мне пришлось повидать многое. Я не могла видеть тех, чьи голоса разносились по пещере, так как зал, где укрылись жители подземелья, находился за поворотом коридора, куда падали лишь тени от движущихся фигур. Больше не в силах терпеть, я спрыгнула вниз и стала осторожно красться вдоль стены, стараясь не привлекать к себе внимания. То, что я увидела за поворотом, удивило и обескуражило меня: в центре большого зала стоял каменный помост, на котором возвышалась под самый потолок колонна, а на ней лежал яркий светящийся камень, свет которого разливался по всему скальному помещению. Привыкнув к столь яркому свету, я заметила людей, которые шумели. Я сказала людей? Я ошиблась, это были гномы, самые настоящие гномы.

— Теперь я знаю, что это был за камень, — поняла Дастида, — это был Лунный камень, ведь именно спутник нашей планеты так способен завладевать гномами и подчинять их себе. Гномы — это потомки Лунного народа, не успевшего вернуться в своё царство во время войны с зимерянами.

— В зале было очень много этих маленьких человечков, — продолжила повествование Аделин, — они суетились, толкались, мешая друг другу, что-то обсуждали. Я не могла понять, что они говорят, так как не знала их язык. Решив, что больше мне в пещерах делать нечего, и что именно этот камень, — Лунный камень — это и есть главная тайна Голых гор, которую так прячет Краус, я захотела снова вернуться на равнину и скорее убраться подальше от поместья Люмарка. Мне удалось без какого-либо шума взобраться по скалистой стене в проём в потолке, откуда я ранее спрыгнула, и вернуться тем же путём, каким я попала сюда, на свежий воздух.

Девушка закончила свою историю и готова была ответить на любые вопросы младших подруг. Девочек, прежде всего, интересовало, зачем Люмарку Краусу понадобилось собрать у себя в поместье всех гномов с Зимерийского континента. Аделин не знала ответа на этот вопрос, но могла лишь предположить:

— Как я уже говорила, у меня есть догадка о связях этого камня с приближением Луны. Возможно, что старик Краус хочет начать новую войну против всего народа нашего мира, чтобы стать единовластителем. Для этого ему как раз пригодилась бы помощь гномов с нашей планеты и их сородичей-предков с Луны.

Дастида и Настя поняли, что Аделин просто не может быть не права в своих суждениях. Им сразу представился весь тот ужас, который последует за вторжением Лунного народа в их мир: начнётся война, которая будет гораздо страшнее и кровопролитней, чем их схватка с Даджибалем. Одновременно с осознанием этого, всем троим им пришла в голову мысль по предотвращению войны.

— Нам надо избавиться от Лунного камня, — выразила общий план Аделин.

— Да, но ведь Луна всё равно сделает своё дело, даже без камня. Сам спутник планеты так же может оказывать влияние на гномов, — напомнила Дастида.

Настя же предположила:

— Я думаю, что без камня власть Луны будет не столь мощной, во всяком случае, пока Луна находится не столь близко от Земли.

— Настя права, — поддержала капитанская дочь девочку, — именно камень привёл гномов на остров, а не Луна. Если мы успеем освободить лунных человечков до пришествия их короля или королевы, я не знаю, кто у них властитель, то мы спасём наш мир от кровопролития.

— Тогда нам просто необходимо попасть в поместье Люмарка Крауса, — сделала вывод Дастида, принимая версию подруг.

***

Вечером Аделин вновь пришла к девочкам в трюм и принесла с собой ужин, состоящий на этот раз из более приятной пищи, чем утром. Решётка была не заперта, поскольку сбегать дети никуда не собирались, а, напротив, хотели скорее попасть в руки к Люмарку Краусу, чтобы завладеть Лунным камнем. Девушка принесла так же пару одеял, чтобы постелить их вместо старой грязной подстилки. Девочки поблагодарили дочку капитана пиратской шхуны за всю заботу о них.

— Знаете, я тут подумала немного, — начала Аделин, — и решила, что я смогу кое-чем вам помочь, когда вы будете в «рабстве» у старика. Один мой друг, а по благоприятному для нас стечению обстоятельств ещё и сосед Крауса, сможет быть посредником между нами. Я вряд ли смогу встречаться с вами на ферме Крауса, так как он может что-то пронюхать и заподозрить нас в каком-то сговоре, а с Джилсом я смогу видеться хоть каждый день. Джилс — это имя моего друга, — пояснила девушка.

— Хорошо, что всё так складывается, — устало согласились девочки.

— Не буду больше вам мешать, — поспешно заявила девушка, видя, что девочки очень устали и их клонит в сон, — спите.

Когда Аделин ушла, Настя смахнула с себя сон и предложила Дастиде:

— Давай выйдем на палубу, посмотрим, что к чему?

— Аделин не будет на нас сердиться, если мы покинем трюм без её разрешения? — усомнилась девочка.

— Мы ничего ей не скажем, да и вряд ли нас кто-то заметит, если мы будем очень осторожны.

Настя сумела убедить Дастиду подняться наверх, на ночную палубу, качаемую на волнах. Девочки осторожно, прячась в тени мачт и закутков сетей, пробрались к рубке капитана, плотно прикрытой деревянной дверкой. Из узкой щели лился свет свечки — по всей видимости, капитан ещё не лёг спать, в отличие от большинства пиратов, напившихся и храпевших где попало. Иногда Дастида и Настя даже вынуждены были перешагивать через лежащие на палубе тела, прежде чем сумели подойти к рубке. Девочки слышали разговор, причём один из голосов явно принадлежал Аделин, а второй — скорее всего её отцу-капитану. О чём именно говорила дочь со своим родителем, девочки не могли разобрать, но капитан судна говорил на повышенных тонах, словно в чём-то упрекал девушку.

— Ты думаешь, Аделин рассказала отцу о наших планах? — спросила шёпотом Настя подругу.

— Я не знаю, — так же тихо ответила девочка, — возможно, что да. Спросим у неё об этом утром.

Решив, что ничего услышать им не удастся, дети стали осторожно пробираться меж спящих пиратов к борту корабля, чтобы ещё раз взглянуть на тёмные воды Невермора. Луна сейчас была в несколько раз больше, чем обычно, что сильнее всего волновало девочек, напоминая им о неминуемой битве двух народов, если им не удастся предотвратить войны.

— Интересно, как там сейчас Вадим с Трофером и Соланж с Граликой? — задумчиво спросила Настя. — Зиг успел ранить Тора, прежде чем столкнуть нас в воду. Всё ли с ним сейчас в порядке?

— Соланж не даст ему умереть, — уверенно сказала Дастида, ничуть не сомневаясь в своих словах. — Вспомни, когда мы обороняли Траубут от войск тирана Даджибаля. Принцесса применяла магию, чтобы спасти раненных.

— Верно, — успокоилась девочка, — Соланж не позволит никому пропасть.

Подруги вернулись в трюм, где устроились поудобнее на новых чистых мягких тёплых одеялах и уснули, с мыслями о том, чтобы всё их путешествие завершилось благополучно.

Рано утром, когда солнце только-только начало вставать над океаном, девочки проснулись от того, что почувствовали на себе чей-то тяжёлый пристальный взгляд. Приподнявшись ещё в полусне, они заметили тёмный силуэт за прикрытой решёткой, но кто это был, так и не смогли разобрать. Тревога тотчас прогнала остатки сна и Дастида с Настей протёрли глаза: перед их клеткой стоял Зиг. Девочки очень испугались пирата. Что ему нужно здесь в столь ранний час, когда все его друзья-пьяницы мирно дремлют на палубе после очередной ромовой пирушки? Пират дождался, пока дети окончательно пришли в себя, и тихим, но твёрдым голосом произнёс:

— Завтра в это же время мы прибудем на остров. Смотрите, чтобы от вас не было никаких сюрпризов. Я знаю, что вы что-то замышляете с этой дурочкой Аделин. Я не стану терпеть ваших шуток, и вы будете сурово наказаны за неподчинение.