Но однажды всё изменилось. Ранмару привычно смотрел сквозь стены хижины, когда один из знакомых крестьян ранил мотыгой ногу. Когда в следующий раз он принёс Ранмару еду, тот не придумал ничего лучше, чем поинтересоваться здоровьем своего посетителя. Крестьянин мгновенно сообразил, что Ранмару не мог знать о ране, так что секрет был раскрыт. Вся деревня стала опасаться и ненавидеть Ранмару, ведь он обладал кеккей генкаем. Несмотря на то, что его не только не убили, но и продолжали кормить (иначе Ранмару давно бы умер от голода), отношение односельчан угнетало.

Прошло пару месяцев жизни в ненависти и презрении. Однажды поздней ночью в деревне появился отряд Анбу Кири под предводительством Мечника Тумана. Они разыскивали шпиона, чтобы его убить. Но Райга не ограничился шпионом, он начал убивать всех подряд, устроил в городке настоящую резню. А затем он ворвался в дом Ранмару. Парнишка был готов к смерти, но по странной прихоти Райга его пощадил. Он взял Ранмару с собой, чтобы тот был его глазами, и ушёл из Киригакуре. Они путешествовали по всему миру, посещали разные страны и города, пока не остановились в Катабами Кинзан.

Саске задумался. История Райги и Ранмару очень напоминала историю Забузы и Хаку, но в ней был один важный нюанс. Жители деревни хотели убить Хаку, а о Ранмару они заботились, даже когда узнали о его глазах, даже когда стали его ненавидеть. Райга убивал без разбору, он наслаждался страданиями и смертями. Забуза не лишал жизни без необходимости, он не заставил Хаку, хотя и мог, убивать своих врагов. Забуза даже пощадил строителей моста, хотя убить их было и проще и рациональней. Забуза единолично покончил с жестокими методами отбора в Кровавом Тумане, он был настоящим человеком. Райга же был подонком и жестоким зверем. Райга слишком напоминал Итачи, он, как и Итачи, безжалостно перерезал кучу людей.

— Крестьяне заботились о тебе, — мрачно сказал Саске. — Их жизнь очень тяжела, всю еду, которой они делились, им приходилось отдавать с собственного стола. Они не бросили тебя даже после того, как узнали о твоём секрете! И ты добровольно ушёл с их убийцей и изо всех сил помогал ему!

— Они ненавидели меня! — воскликнул Ранмару. — А с Райгой мы стали одним целым! Именно благодаря ему я повидал мир!

Саске покачал головой. Благодарности к тем, кто кормил его долгие годы, а также сожалений по их смерти, Ранмару не испытывал.

— Расскажи о своих способностях! И не думай соврать, мои глаза видят правду!

Ранмару вздохнул и начал описывать своё додзюцу. Оно было похоже на Бьякуган, но не обладало круговым обзором. Оно было похоже на Шаринган, вернее, на Сайминган, так как позволяло создавать убедительные гендзюцу. Более того, эти гендзюцу были настолько совершенны, что позволили обмануть Шаринган! Ранмару мог создавать даже иллюзию кейракукей, так что, в теории, даже Бьякуган был перед ним бессилен. И последнее, что Ранмару пытался скрыть, додзюцу позволяло передавать чакру и оживить почти мёртвого человека.

Саске оставил тело Райги ради приманки для остатков бандитов. Он планировал «ненароком» проболтаться Караши и организовать засаду. Но теперь план придётся пересмотреть, труп запечатать, а на месте гибели организовать какую-нибудь фальшивку.

— Сакура, что с его ногами? — спросил Саске.

Сакура склонилась над неподвижным телом, её руки окутались зелёным сиянием диагностического дзюцу. Прошла минута. Сакура прекратила диагностику и глубоко задумалась. Киба и Акамару бросали нетерпеливые взгляды, но Саске сделал останавливающий жест, чтобы они не мешали.

— Очень странно. С его ногами всё в порядке. Нервные окончания и кейракукей в норме. Наблюдается атрофия мышц, но нет ничего, что мешало бы ему двигаться после серии упражнений. У меня есть теория, но она может оказаться ошибочной.

— Сакура, ты ирьёнин. Лучшего, чем твои теории, у нас нет.

— Полагаю, причиной инвалидности Ранмару стало раннее пробуждение додзюцу.

— Мои глаза? — воскликнул Ранмару.

— Верно. Использование додзюцу поглощает чакру. Если бы ты развивался планомерно и использовал свои глаза с осторожностью, было бы всё в порядке. Но так как ты не шиноби, и запасы твоей чакры мизерны, тебя быстро настигло чакроистощение.

Саске задумчиво хмыкнул.

— Дай угадаю! Из-за чакроистощения он чувствовал себя плохо, не мог двигаться, но всё равно использовал кеккей-генкай. Он не умер, так как вовремя падал в обморок. И это продолжалось достаточно долго, чтобы мышцы атрофировались, а он свыкся со своей инвалидностью.

— Да, я считаю именно так. Со временем его тело стало чуть крепче, но без упражнений телесной энергии в нём было немного. Он смог чаще использовать додзюцу, но о тренировках тела даже не задумывался.

— Тогда что мне делать? — спросил Ранмару.

— Изначально я собирался взять тебя с собой, — ответил Саске. — Ты был орудием Райги, а стал бы моим.

— Но я…

— Я передумал. У меня нет причин тебе доверять, я не могу взять тебя в свою деревню и позволить обрести силу. Ты с радостью помогал Райге убивать ни в чём неповинных шахтёров. Ты радовался, когда погибли твои односельчане. Ты планировал оживить Райгу, чтобы снова взяться за старое!

Последнее было броском куная наугад, но, судя по дёрнувшейся щеке, он угодил в цель.

— Но что теперь будет со мной? Вы меня убьёте?

— Это будет зависеть от тебя. И, возможно, от Караши.

* * *

Саске очень понравилась бабуля Саншо. Она была доброй участливой старушкой, радушно приняла команду и шахтёров, накормила вкусным, пусть и излишне острым карри. Она была знакома с Ли и Гаем-сенсеем и очень их уважала. Менее всего в мире Саске хотел огорчать её известием о смерти сына. Но дальнейшее зависело не от него.

Караши получил дополнительный шанс. Это было больше, чем мог рассчитывать кто-либо в мире, поэтому Саске надеялся, что Караши им воспользуется. Он был молод, ему не исполнилось и двадцати, так что мир не ограничивался бандитской шайкой, либо работой в закусочной. При желании он мог даже освоить чакру и стать настоящим шиноби — ни Ли, ни Гай-сенсей ему бы ни за что не отказали.

К сожалению, воспоминания ещё одного клона, скрытно созданного Саске, показали, что Караши подарок не оценил.

Команда Саске возвращалась к шахте, дабы сообщить шахтёрам, что они свободны. Их встречала целая толпа — откуда-то шахтёры узнали о столкновении. Среди встречавших были Караши и Рокусуке.

Саске мрачно скривился, когда увидел, что попытка Рокусуке о чём-то предупредить команду оказалась пресечена Караши, зажавшим ему рот. Саске дружелюбно помахал Караши рукой и направился в его сторону.

Когда они проходили под высоким скальным уступом, Караши вскинул руку и закричал:

— Сейчас!

Саске вновь помахал рукой и продолжил идти навстречу. Караши задрал голову и уставился на несколько огромных валунов, нависающих на уступе над горной дорогой.

— Ты искал их? — спросил Киба, высунув голову из-за одного из валунов.

Один за одним с уступа начали падать мёртвые тела. Кибе было дано задание обезвредить, но деяния этих ублюдков были столь отвратительны, что тот не стал сдерживаться.

Караши заозирался и попытался удрать.

— Далеко собрался? — раздался у него из-за спины голос Саске.

— Я… Я пошутил! Это была всего лишь шутка! — забегали глаза Караши.

— Ты сломал Санджоу ногу! — сказал пожилой дедуля-шахтёр. — И ты надеешься, что мы тебе поверим?

— Они бы меня убили, если бы я не подчинялся их приказам! — попытался возразить Караши.

Саске качнул головой.

— Ты добровольно пошёл в банду. Я позволил тебе исправиться, дал второй шанс. Но ты сделал иной выбор.

Шахтёры загудели:

— Правильно! Давайте переломаем ему ноги!

— Отомстим за всё, что сделала Семья Куросуки!

— Прикончим его, и дело с концом!

Саске окинул шахтёров строгим взглядом и вопли затихли.

— Да, Караши — преступник. Но это не означает, что преступниками будете и вы. Он сам выбрал свою судьбу, но я не дам бабуле Саншо похоронить своего сына!