Потом появился ойнин из Киригакуре, убивший Забузу и забравший тело, и, лишь после того как Монстр из Скрытого Тумана исчез, Саске вздохнул спокойно. Со смертью нукенина с их плеч свалилась огромная проблема. А позже, уже в доме Тадзуны, Какаши-сенсей очнулся после чакроистощения и порадовал замечательной новостью. Забуза жив, пусть и на время выведен из строя.

Какаши-сенсей был слаб, но всё равно решил провести тренировку — один из тех небывалых случаев, когда он учил команду чему-то новому и полезному. Пусть хождение по деревьям считалось упражнением, Саске с ходу мог назвать с десяток способов его боевого применения. К тому же упражнение улучшало контроль чакры, а значит делало шиноби сильнее, гораздо ближе к его заветной цели — убийству брата. Саске с энтузиазмом взялся за дело, а Наруто не отставал. Несмотря на все усилия, первой упражнение закончила Сакура, к бурному восторгу Наруто и безмолвному возмущению Саске. Наруто без особых колебаний тут же кинулся к Сакуре расспрашивать, как у неё получилось взобраться. Саске присоединиться поначалу не позволяла гордость, но он быстро одёрнул себя: настоящий шиноби использует все ресурсы, даже если этот ресурс — надоедливая громкая и невыносимая напарница. Через время Саске убедился в правильности решения — объяснения Сакуры помогли понять, что же именно требуется делать. И хоть упражнение все равно не поддалось, прогресс был несомненным.

Вечером случилась драма сельского пошиба. В комнату, где расположилась Команда 7, ворвался внук Тадзуны, ребёнок милой и приветливой Цунами-сан. Этот соплежуй устроил форменную истерику, начав пророчить команде скорую гибель и рассказывать, насколько силён и опасен Гато. Тадзуна-сан поведал историю Кайзы, приёмного отца Инари, которого казнил Гато. Пусть и Наруто и сам Саске пережили гораздо больше, чем этот сопляк, но история впечатлила, и для себя Саске решил, что этого самого Гато нужно по возможности познакомить с хорошим кунаем.

Инари все испортил. Он заявил, что героев не бывает, и это зацепило чувствительную струнку Узумаки. Напарник больше всего в мире хотел признания, стать Хокаге, образцом силы и отваги. Он мечтал стать героем.

Поэтому, не в силах молча сидеть на месте, он отправился на тренировку. В другое бы время Саске оставил бы его наедине с самим собой. Но перед ним стояла цель, а для воплощения требовалось, чтобы глуповатый и простодушный Узумаки ел у него с рук. Поэтому Саске отправился вслед за напарником. И, конечно же, к ним присоединились Сакура.

На удалённой лесной поляне Наруто исступлённо взбегал по дереву, делая отметки кунаем с такой силой, что летели обломки коры.

Саске сложил пальцы крестом и создал троих клонов, тут же чувствуя накатившую слабость — дзюцу было немилосердным по требованию к объёмам чакры.

— Что ты делаешь, теме? — тут же удивился Наруто.

— Хочу проверить одну теорию! — усмехнулся Саске.

— Какую? Это же клоны!

— Помогут ли они в тренировке?

— В тренировке?

— Если при развеивании возвращается память…

— Возвращается память?

— Только не говори, что ты не заметил! Только такой идиот как ты упустил бы очевидное!

Саске кривил душой. Возврат памяти от клона был очень скрытной и коварной штукой. Воспоминания просто возникали в глубинах мозга, без каких-нибудь фанфар или грохота барабанов. И если бы Саске, хорошо контролирующий своё тело, не заметил притока чакры после развеивания, если бы дотошно не стал исследовать её происхождение, была вероятность, что он ничего бы не заметил. Дело осложнялось тем, что клоны обычно делали ту же работу, что и оригинал, а значит различия в воспоминаниях были незначительными. Выяснилось, что дзюцу идеально для разведки и шпионажа. Осталось узнать, поможет ли оно в тренировках. И самым простым способом было…

— Таджу Каге Буншин но дзюцу! — завопил придурок и поляну покрыло оранжевое море.

«Да сколько же у него чакры?» Саске понимал, что ему грех жаловаться, но в этот момент он почувствовал себя позади Наруто.

«Нет, неправильный вопрос!», тут же поправил себя Учиха. «Сколько же чакры в моём распоряжении?»

Тренировка прошла шумно, ярко и утомляюще. В конце концов взобраться на дерево удалось одному из Наруто, а после того как рассеялся дым от сотен Каге Буншин, валящийся с ног от усталости Узумаки, смог повторить подвиг клона.

Итогом вечера стало выяснение двух особенностей клонов: в тренировке они действительно помогают, но по-настоящему полезны для кого-то с морем чакры, как у идиота, и после развеивания вместе с памятью шиноби получает усталость.

Узумаки вновь проявил идиотизм, решив завалиться и уснуть прямо на траве. Сделать это на острове, кишащем бандитами Гато, не говоря уже о Забузе и фальшивом ойнине, было выдающейся дуростью даже для Наруто. Поэтому Саске кивнул Харуно, та с готовностью сжала кулаки и погнала комично выглядящего Наруто домой.

* * *

Как ни готовься к сражению, настоящее боевое столкновение приносит сплошные сюрпризы. И эти сюрпризы редко бывают приятными. Когда минула неделя, и команда в очередной раз отправилась охранять мост, оставив Наруто присматривать за семьёй Тадзуны (так как накануне случилась ещё одна истерика Инари, Саске и Сакура просто сбросили присмотр за ним на самого глупого напарника), выяснилось, что решающий час настал. Мост был усыпан бессознательными строителями (то, что они были живы, как-то не вязалось с кровожадным образом Забузы), а наползающие клубы созданного чакрой тумана сделали бы ситуацию очевидной даже для Узумаки.

Какаши-сенсей взял на себя Забузу, Сакура охраняла Тадзуну, а Саске достался лже-ойнин, которого, судя по словам Забузы, звали Хаку.

Этот Хаку был хорош. Он не только был очень силён в тайдзюцу, не только виртуозно владел сенбонами, но ещё и умел складывать Ин одной рукой. Саске кое-как держался, он даже начинал одерживать верх, но выяснилось, что Хаку обладает кеккей генкай: Стихией Льда. И в одно из дзюцу Хьётона Саске и оказался заключён.

В каждом зеркале ледяного купола отражался Хаку. Из каждого зеркала он мог атаковать. И пусть у Саске сложилось впечатление, что противник не желает убивать, ситуация все равно выглядела безнадёжной.

Кажущееся спасение в лице непонятно откуда взявшегося Наруто обернулось полным провалом. Этот идиот, вместо того, чтобы атаковать купол снаружи, зачем-то полез вовнутрь, попав в полное распоряжение противника. Саске пытался растопить зеркала огненным шаром, но безуспешно — этот лёд не поддавался даже мощным катондзюцу.

Итог был закономерен — Наруто превратился в подушечку для иголок, да и самому Саске не удалось избежать ранений.

Хаку любил поболтать. Он любезно рассказал об особенностях своей техники, оказавшейся сверхбыстрым перемещением из зеркала в зеркало. Но даже эти знания не очень помогли — оппонент все равно одерживал верх. Саске был на пределе. Но каким-то невероятным и сверхъестественным способом ему удалось этот предел перешагнуть.

Учиха не сразу понял, что случилось. Тело врага окуталось слабым голубым огнём, а движения стали тягучими, словно в замедленной съёмке. И лишь реплика Хаку позволила понять, что случилось то, чего он так долго ждал — пробудился Шаринган.

Противник решил действовать наверняка и атаковал самого слабого противника. Им, конечно же, оказался Наруто — беззащитно валявшийся на бетоне моста. Удар противника был быстр и смертелен, и Саске оставалось только одно — кинуться наперерез, закрывая напарника своим телом. Он успел нанести удар по закрытому маской лицу, отбрасывая Хаку прочь, но непоправимое свершилось: несколько сенбонов поразили жизненно важные органы.

— Саске! — образованно крикнул Наруто.

— Идиот! — прошипел Учиха.

Пусть он ещё мог двигаться и говорить, но его не зря назвали «новичком года». В отличие от некоторых, Саске не прогуливал уроки анатомии и знал, что спасения нет, что от небытия его отделяют считанные секунды. Нет, если бы в данную минуту его доставили в госпиталь деревни, его жизни ничего бы не угрожало — ирьёнины справлялись и с более серьёзными ранами.