— Сенсей, — покачал головой он. — Шимура Данзо виновен во множестве смертей. Я ничего не скажу об убийстве Яхико, это происходило в Амегакуре и, возможно, было как-то оправдано. Но Акацуки хотели мира, и, если приказ отдали вы, я буду очень в вас разочарован.

— Прямого приказа я не отдавал, но подразделения Конохи действуют автономно, в рамках собственной компетенции.

— В таком случае, во главе Корня Анбу стоял некомпетентный человек. Долгосрочные последствия этого решения могли перерасти в катастрофу. И моя команда сделала всё возможное, чтобы эту катастрофу предотвратить. Ценой жизни одного предателя и клятвопреступника.

— Это серьёзные обвинения, — послышался голос Второго.

— И у меня есть чем их подкрепить. Мною получены предсмертные показания Учиха Итачи. Шимура Данзо прямо виновен в смерти Учиха Шисуи, гибели Учиха Ичизоку и в саботаже прямого приказа своего Хокаге. В связи с этим, моя команда, заручившись поддержкой союзников, намерена приступить к его устранению. Сенсей, я понимаю, что Данзо когда-то был вашим напарником, но настоящий шиноби не должен позволять личным привязанностям стать на пути долга.

— Что ты знаешь о долге, Учиха? — вновь подал голос Второй. — Твой проклятый клан готовил переворот. Он поставил в опасность всю деревню, жизни каждого её жителя. В вашем клане всегда были недовольные, готовые пойти за Мадарой.

— Вот только они не пошли. Они остались в деревне. Доверили ей свои жизни, жизни своих детей. Коноха сильно подвела Учиха Ичизоку. И я не говорю о тех людях, которые уничтожили мой клан. Это, в своём роде, оказалось внутренним делом Учиха. Вот только человек, отдавший приказ, был главою подразделения Анбу. Осталось только выяснить, кто он: предатель, осознанно нарушивший волю Хокаге, или лояльный шиноби, чей поступок олицетворяет нашу деревню? И мне не хочется даже задумываться, что будет, если верен последний вариант.

— Учиха готовили восстание! — не сдавался Нидайме. — Ты слишком мягок, Сарутоби, раз позволил ситуации зайти так далеко. Тьма в сердцах Учиха требовала выхода, поэтому я не удивлён подобному финалу. Данзо сделал то, чему следовало свершиться.

Саске почувствовал, как активируется Проклятая Метка, как Шаринган переходит в форму Мангекё, он приготовился обрушить на Нидайме свои самые ужасные дзюцу. Следя неосознанным желанием взметнулись стальные змеи Гарианто, извиваясь у Саске за спиной. Внезапно, мягкая ладошка легла ему на плечо. Саске выдохнул, благодарно кивнул Сакуре, усилием воли заставил себя успокоиться.

— Не вам, Тобирама-сама, говорить о ненависти. Именно вы ненавидели наш клан, именно вы, став Хокаге, посеяли зёрна того восстания. Именно вы виноваты в том, что Мадара, вместо того, чтобы оставаться главным оплотом Конохи, силой, защищающей её жителей и спасающей тысячи жизней, восстал против деревни. И именно вы, после его ухода, загнали в угол клан, решивший не покидать деревню и оставшийся лояльным Листу. Мы возложили на деревню все надежды. Но именно вы, Нидайме Хокаге Конохагакуре но Сато, превратили эти надежды в пепел.

— А-ха-ха-ха-ха! — раздался внезапный смех.

Саске удивлённо уставился на Шодай Хокаге, а вместе с ним повернулись головы всех присутствующих.

— А-ха-ха-ха! — искренне хохотал Первый. — Тобирама, а мальчик, похоже, не забыл сделать свою домашнюю работу по истории. Он прав абсолютно во всём! Возможно, мне следовало тогда настоять, чтобы Мадара стал следующим Хокаге. Его лицо такое же унылое, как и у тебя, никто бы не заметил разницы!

Воспользовавшись моментом, Саске подошёл к сенсею.

— Хокаге-сама, решайте. Одна жизнь человека, предавшего деревню против двух лояльных шиноби S-ранга. Это простая математика.

— Жизнь — это не просто математика, Саске-кун.

— Конечно, нет. Я не смогу остаться в деревне, позволяющей такую несправедливость. Не уверен, пойдут ли за мной напарники…

— Теме, идиот! Как ты можешь такое говорить? — крикнул Наруто. — Конечно, пойдём!

— Как видите, мои друзья не останутся тоже. Уверен, за Наруто последуют и те, кто его любит. Мы — друзья, напарники и боевые товарищи. Вы слишком хорошо меня обучили, сенсей, теперь я знаю, что такое «Воля Огня». Моя преданность принадлежит не той деревне, которая предаёт своих жителей.

— Эй, Саске, а если мы уйдём, то как я стану Хокаге? Я же обещал, а Узумаки Наруто никогда не нарушает своих обещаний!

— Мы построим свою деревню, со своим Монументом Хокаге…

— И с казино! — неожиданно сказала Цунаде.

— С горячими источниками и красивыми куноичи! — добавил Джирайя, но, получив небрежный удар от Цунаде, улетел, пробивая стену ближайшего здания.

— Как видите, сенсей, математика — это часть жизни. И если мы решим основать деревню, по количеству шиноби каге-уровня, учитывая оставшихся Акацуки, математически она сможет посоперничать с любыми тремя вместе взятыми. Неужели, вы хотите дать Конохе такого врага?

Хокаге молчал, внимательно глядя в глаза Саске. Наконец, он сказал:

— Тебе придётся доказать свои обвинения.

— Я готов дать показания, как чунин Конохагакуре. Готов предоставить генный материал Учиха Итачи, Учиха Обито и Учиха Шисуи, а уж Орочимару-сама поможет со всем остальным.

— У меня заканчиваются Зецу, Саске-кун, — возразил Орочимару. — А по нашему уговору с сенсеем я не должен использовать для воскрешения других людей. Нет, три-то экземпляра у меня найдутся, но это последние!

— Не беда, теперь, когда Обито мёртв, в нашем распоряжении бесконечный источник Зецу, — беззаботно махнул рукой Саске. — Ну что скажете, сенсей?

Саске ожидал любой реакции. Но только не того, что сенсей улыбнётся искренней и гордой улыбкой.

— Ты сильно подрос, Саске-кун, — сказал он. — Разумеется, столь драматичные меры не понадобятся. У меня будут несколько условий. Шиноби Конохагакуре не занимаются убийствами своих товарищей по оружию. Нагато и Конан придётся справиться самим.

Он выжидающе смотрел на Саске, и тому было абсолютно ясно значение этого взгляда. Шиноби Конохи, вопреки словам сенсея, неоднократно убивали предателей и отступников, более того, сам Хокаге когда-то шёл убивать Орочимару, когда тот преступил пределы дозволенного. Сейчас сенсей спрашивал: чего именно хочет Саске? Жаждет ли он мести, либо же торжества справедливости? Это был хороший вопрос. Саске прислушался к своему сердцу. Разумеется, сердцу фигуральному — настоящее билось в глубинах Печати Небес. К его собственному изумлению, ответ оказался однозначным.

— Предатель должен понести наказание. Кто именно его убьёт — значения не имеет. По-хорошему это должны быть вы, сенсей. Дела Конохи должны решать шиноби Конохи.

— Ты прав, Саске-кун. Но, насколько я вижу, Нагато и Конан носят протекторы нашей деревни. Разумеется, чтобы принять в Регулярные Силы двух учеников нашего Джирайи, много времени не понадобится.

— Замечательно! А остальные условия?

— Только одно. И оно касается лишь Нагато и Конан.

Те, следуя повелительному жесту, подошли к Хокаге.

— После изучения свидетельств вам поручается устранение предателя. В случае, если вина Данзо будет доказана, вы исполните приговор. Но если во время сражения пострадает хоть один житель Конохи, считайте, что миссия провалена. И я, Сарутоби Хирузен, Сандайме Хокаге Конохагакуре но Сато, сделаю всё, чтобы вас уничтожить. Вам понятно?

— Под «пострадает» сенсей имеет в виду «получит вред здоровью, который не сможет устранить Сакура-чан», — добавил Саске. — Не убивайте никого окончательно. А если кого-то всё же убьёте — пусть Нагато-сан его воскресит, пока никто не увидел.

Саске не знал, что на него нашло, но испытываемое облегчение заставило говорить и действовать, словно он какой-то… Наруто.

— Принято, — ответил Нагато. — Разрешите приступать, Хокаге-сама?

— Да, действуйте. Орочимару вас проведёт в Отдел Пыток и Допросов, где вы сможете дать показания и предоставить свидетельства.

— А потом я, ку-ку-ку, навещу с вами старого друга! — добавил Орочимару. — Саске-кун, ты ничего не забыл?