– Ты должен всё рассказать. Прямо сегодня, – сказала Ксения твёрдо.

– Ты, что? Как я могу рассказать такое? Соображаешь, что говоришь! – восклицал Ваня.

Вероника скользнула в тень дерева, куда не доставал свет фонаря.

– Конечно, должен. Разве можно дольше скрывать! Ты совсем с ума сошёл! – продолжала убеждать его Ксения.

Но тут Ксению громко позвали со стороны дома. Она вскочила с лавочки и пронеслась рядом с Вероникой. Вероника не успела подумать, о чём парочка говорила в уединении, как начали звать и её саму. Два женских голоса просто разрывались. Один принадлежал Елизавете Аркадьевне. Потом кто-то сказал:

– Она не могла уехать, я только что её видел.

Вероника потопталась на месте. Ей не очень хотелось, чтобы Ваня застал её за подслушиванием. Но она была, очевидно, права всё время: история с Ириной – не случайность, они что-то скрывали. Хотя, мало ли о чём могли говорить супруги?

Вероника тихо выбралась на тропинку. Елизавета Аркадьевна, оказывается, предлагала сыграть партию в бридж. Им не хватало человека. Вероника не возражала. По крайней мере, игра в карты притупляла все остальные навязчивые раздумья.

Домой Вероника попала около полуночи. Но спать совсем расхотелось, не смотря на то, что вчерашняя усталость должна была бы удвоиться. Она села на край ванны и рассеянными движениями стёрла помаду с губ. Мысли перемешались. В голове была полная каша. Не наплевать ли ей, в конце концов, на то, что случилось с Ириной? Что-то с ней самой было не так.

Вероника набрала полную ванну, сделала себе джин с тоником и упала в пену. Вот только увлечься мужчиной ей теперь не хватало. Предстоящий день заранее представился потраченным впустую. А надо было ещё и снова менять наряд.

Утром Вероника надела короткое асфальтового цвета платье с ярко-голубым треугольником у плеча. Это было её любимое платье. Она надевала его на множество самых разных вечеринок. Оно побывало во многих городах. Она даже посадила не него маленькое пятнышко итальянским соусом для спагетти. С платьем было связано немало приятных ярких воспоминаний. Самое главное, длинная юбка не путалась между ног, не стесняла движений.

К счастью праздник не затянулся. Видно, все уже чувствовали, что для хозяев торжество превратилось в мучение. Около пяти вечера гости начали разъезжаться.

Ирина промелькнула лишь несколько раз. В её облике ничего не изменилось, кроме платья. Цвета слоновой кости с квадратным вырезом, пышными рукавчиками и «рваной» юбкой оно было украшено большой бриллиантовой брошью и выгодно оттеняло красоту девушки, как-то удивительно гармонируя с её бледностью.

Вероника чувствовала огромное облегчение, что всё позади. Но к свадьбе так долго готовились. У неё уже вошло в привычку слышать в телефонной трубке возбуждённые голоса Ирины или Елизаветы Аркадьевны. Почему-то, они выбрали её главным экспертом и советовались по каждому вопросу, словно она только и делала, что выходила замуж или организовывала свадьбы. Кроме того, перед ней неприятно замаячили будни, наползая горой накопившихся мелких дел. Новая работа одинаково приятно будоражила новизной и пугала встречей со студентами.

Командировку на конференцию Вероника восприняла с радостью, как прекрасный повод выключиться на время из событий и дать всему утрястись.

5.

Прошла последняя летняя неделя. Вероника готовилась встретить новый учебный год. Кому-то это показалось бы странным, но ей не терпелось с головой уйти в работу. Её расписание почти определилось, и все пары, похоже, начинались после большой университетской перемены в двенадцать, словно потакая её слабости подольше поспать.

В один из последних выходных Вероника решила навестить семейство Ирины. Она рассудила, что прошло достаточно времени, чтобы что-то прояснилось. Любопытство прямо сжигало её, стоило вспомнить о свадьбе. Наконец, разузнать, как у них дела, просто требовали приличия.

Вероника оставила машину у забора. Когда видишь людей на протяжении какого-то времени каждый день, а потом теряешь с ними связь на целую неделю, кажется, что прошла вечность, и что-то просто обязано было произойти.

Увидев Романа во дворе, Вероника успокоилась и приободрилась. Он мыл свою маленькую, с всякими навороченными прибамбасами спортивную машину, поливая её из длинного, похожего на змею, шланга. Вероника быстро прошла по дорожке и приблизилась к нему. Мельчайшие брызги воды попали ей на лицо.

– Что, визит вежливости? – Роман поднял на неё глаза. Он широко улыбался прежней улыбкой, – Ты к тёще? Её нет. И, кажется, она обиделась на тебя.

– Как Ирина? – быстро спросила Вероника.

– Ирина? – Роман посерьёзнел и опустил глаза, – А ты ничего не знаешь?

– Нет…

Вероника слегка встревожилась.

– Ты удивительно невосприимчива к городским сплетням, – усмехнулся Роман.

– У меня нет на сплетни времени.

– Интересно, чем ты всё время занимаешься, что у тебя никогда не бывает времени?

– По твоему лицу я вижу, что с Ириной ничего страшного не произошло, – спокойно вставила Вероника.

– Она в психушке, – невозмутимо подытожил Роман.

И тут же широко улыбнулся, увидев реакцию Вероники.

– Не пугайся, не всё так плохо. После того идиотского случая она стала совершенно невыносимой. Орала на всех, психовала, сидела, закрывшись в комнате, ничего не ела. Тёща тебя хотела к ней пригласить, ты же у нас специалист. Потом, когда не дозвонилась до тебя, привела какого-то знакомого врача. Он посоветовал Ирине отдохнуть пару недель. Она в отделении, где лечат неврозы, в одноместной роскошной палате. Можешь её навестить, буйных психов там нет.

Вероника молчала. Ей было не по себе, она пыталась придумать, о чём говорить дальше.

– Кстати, она так ничего и не объяснила. Вообще не разговаривала со мной, – добавил Роман, – Она так реагировала, когда я её спрашивал! Просто взрывалась. Я решил её пока не трогать.

– Разбирайтесь в этом сами, – произнесла Вероника задумчиво. В конце концов, зачем они делают из неё идиотку?

– Ты по-прежнему думаешь, что я что-то знаю и не хочу тебе говорить? – Роман нахмурился, – Это не так, клянусь. Теща ведёт себя очень странно, но и из неё ничего не вытянешь. Она сразу прикидывается невинной овечкой и начинает городить всякую ахинею. Хотел бы я сам знать, кто преподнёс мне такой свадебный подарочек! Я думаю, ты была права: это какой-то придурок с улицы.

Роман вдруг как-то особенно внимательно посмотрел на Веронику. Она отступила на шаг назад.

– Ладно, я зайду в другой раз. Пусть твоя тёща не обижается, меня не было в городе. Передавай ей привет. А Ирина пусть быстрее выздоравливает.

Вероника уже развернулась, чтобы уходить. Роман опустил шланг в траву и остановил её.

– Ты не забыла, что у Казанцевых юбилей? Тебя, кажется, приглашали.

Вероника растерялась. Это совсем вылетело у неё из головы.

– Вряд ли ту реплику на свадьбе можно назвать приглашением…– начала она, но Роман проворно открыл дверцу машины и помахал в воздухе красивым конвертом с тиснением.

– А как тебе это? Настоящее официальное приглашение. Я уполномочен тебе это передать, – его глаза странно засверкали, – Неужели не хочешь воспользоваться? К ним не так-то просто попасть в гости.

Кажется, Вероника начинала относиться настороженно к всякого рода торжествам.

– Юбилей как раз завтра. И, насколько я знаю, тебя там очень ждут. Приходи, я тоже буду.

Роман почти упрашивал её.

– Ты? – Вероника искренне удивилась, – А ты-то там каким боком?

– А почему, нет?

Глаза Романа продолжали буравить её.

Вероника задумалась. Вряд ли Елизавете Аркадьевне понравится, что она отправляется вместе с Романом в гости к Казанцевым, да ещё когда дочь в больнице. Впрочем, почему она должна переживать из-за этого, а не Роман? Её, в конце концов, на самом деле приглашал Виталий.